Алекс задумался. Поселение росло быстрее, чем он планировал. С одной стороны, больше людей означало больше навыков и возможностей. С другой — больше ртов, больше проблем, больше риска раскрытия.

Но альтернативы у этих людей не было. Либо смерть, либо жизнь в постоянном страхе. А здесь они могли начать все заново.

— Скажи ему — да, — решил Алекс. — Но не больше пяти человек за раз. И только после тщательной проверки.

Он встал и вышел на крыльцо. Звезды над Терсиком светили так же ярко, как и тысячи лет назад. Но теперь под их светом зарождалось что-то новое. Сообщество разумных, которые получили второй шанс.

Возможно, когда-нибудь этот эксперимент станет чем-то большим. Примером того, как можно жить без Империи, без древних технологий раката, без зависимости от галактической цивилизации. Просто люди, создающие свою жизнь своими руками.

Но это будет потом. А пока достаточно того, что здесь, в забытом уголке галактики, несколько десятков, сотен, а может быть тысяч человек могли спать спокойно, не боясь утром увидеть в дверях штурмовиков.

Агент Призма-6 (Юна Прилл)

Локация: Корусант

Время: 6 ДБЯ

Юна нервно поправила очки, глядя на голографическую форму заявления о трудоустройстве. Логотип Блас-Тех мерцал в верхнем углу — стилизованная молния, пронзающая звезду. В тусклом свете кадрового офиса на Корусанте эмблема казалась почти зловещей, отбрасывая синеватые блики на полированную поверхность стола.

Большинство обывателей знали компанию как крупнейшего производителя бластеров и турболазеров в галактике. Но Юна, как специалист по энергетическим технологиям, понимала: оружие было лишь витриной. За стенами этого безликого офиса, за вежливыми улыбками кадровиков скрывалась настоящая империя.

Настоящая империя Блас-Тех строилась на энергоячейках. Каждый спидер, каждый дроид, каждое устройство в галактике питалось от их продукции. Оружейный бизнес приносил славу и военные контракты, но энергетические технологии давали подлинную власть над цивилизацией.

— Доктор Прилл? — Кадровик поднял взгляд от планшета. Его лицо было настолько обычным, что через минуту его можно было забыть — идеальное лицо для корпоративного представителя. — Ваши рекомендации впечатляют. Особенно работа по квантовой кристаллографии.

— Благодарю, — Юна постаралась скрыть волнение. Её ладони вспотели, и она незаметно вытерла их о брюки. — Я давно интересуюсь практическим применением теоретических разработок.

Кондиционер в офисе работал слишком интенсивно, создавая неприятный гул. Где-то за стенами слышался отдалённый шум транспорта — жизнь Корусанте текла своим чередом, не подозревая о тайнах, которые скрывались в недрах галактических корпораций.

Через два дня она получила назначение. Курьерский дроид доставил запечатанный пакет прямо к двери её скромной квартиры в промышленном районе. Не в обычную лабораторию, а в специальный проект — изучение "перспективных энергетических решений". Место работы указывалось как "внешняя исследовательская станция". В контракте была особая пометка красными буквами: "Уровень секретности — Абсолютный. Разглашение информации карается согласно корпоративному кодексу безопасности".

Юна перечитала эту строчку трижды. Корпоративный кодекс безопасности Блас-Тех был известен своей… решительностью.

Локация: Неизвестная звездная система, борт транспорта Блас-Тех

Время: Через неделю после назначения

Гиперпространственный прыжок длился необычно долго — почти тридцать часов. Юна провела это время в маленькой каюте транспортного судна, слушая монотонный гул двигателей и пытаясь не думать о том, как далеко они улетели от цивилизованных миров. Другие пассажиры — а их было всего пятеро — держались особняком, избегая разговоров.

Когда корабль наконец вышел из гиперпространства, Юна почувствовала лёгкую тошноту — обычную реакцию на резкий переход. Но то, что она увидела в иллюминаторе, заставило забыть о дискомфорте.

Юна прижалась к иллюминатору, не веря своим глазам. Впереди, на фоне оранжевого диска звезды класса K, висела конструкция, которая бросала вызов всем законам инженерии.

Станция напоминала гигантское копьё, нацеленное в сердце светила. Её длина составляла не менее пятидесяти километров, а основание венчалось кольцом из неизвестного чёрного материала. Поверхность кольца поглощала свет, создавая странный эффект — казалось, будто в пространстве зияет дыра. От кольца к звезде тянулся почти невидимый луч на пятнадцать миллионов километров — искажение пространства, заметное лишь по преломлению звёздного света.

Воздух в каюте показался вдруг разрежённым. Юна сглотнула, чувствуя сухость во рту.

— Впечатляет, не правда ли? — Рядом появился пожилой инженер в форме Блас-Тех. Его голос звучал устало, с оттенком печали. — Доктор Малкольм Грейс, руководитель производственного отдела.

— Это… как это вообще возможно? — Юна не могла оторвать взгляда от станции. Её научный разум лихорадочно пытался найти объяснение увиденному.

Грейс долго молчал, глядя на приближающуюся конструкцию. В его глазах читалась странная смесь благоговения и страха.

— Доктор Прилл, — наконец сказал он, понизив голос, — вы, как и все здесь подписали пожизненный контракт. Поэтому скажу сразу — это не наша технология. Это наследие какой-то древней цивилизации. Мы лишь… смотрители, операторы машин.

Юна почувствовала, как мурашки пробежали по коже.

— Как долго эти станции работают?

— Тысячелетия, — ответил Грейс, не отводя взгляда от чёрного кольца. — Инструкции по управлению были составлены ещё до основания Блас-Тех. Корпорация просто… унаследовала их. Чья это была станция изначально? — он пожал плечами. — Руководство корпорации знает, наверное. Но нам, простым операторам, об этом не рассказывают.

Транспорт приближался к станции, и детали становились всё отчётливее. Поверхность конструкции покрывали узоры, которые медленно перетекали, словно живые. Металл дышал, пульсировал, реагировал на что-то неведомое. В некоторых местах он пульсировал мягким светом, синхронно с солнечными вспышками — как будто станция была не просто машиной, а живым организмом, питающимся энергией звезды.

— Но кто-то же должен был научиться ими управлять?

— Первые операторы, — Грейс покачал головой. — Говорят, многие сошли с ума, пытаясь понять принципы работы. Но постепенно, поколение за поколением, разумные научились… сосуществовать с этими машинами. Не понимать — сосуществовать.

Температура в каюте казалась нормальной, но Юну бросило в дрожь.

— А инструкции… они написаны людьми?

— Инструкции — да. Но основаны на чём-то гораздо более древнем.

Транспорт уже входил в стыковочный отсек, и металлические стены закрыли вид на космос. Но образ невозможной станции навсегда врезался в память Юны.

Локация: Солнечная производственная станция, производственный отсек

Время: Первый день работы

Коридоры станции оказались на удивление тёплыми и хорошо освещёнными, но что-то в их архитектуре вызывало беспокойство. Стены были слишком гладкими, углы — слишком плавными. Освещение исходило не от ламп, а словно от самого материала стен, создавая мягкое, почти органическое свечение.

— Станция реагирует на присутствие людей, — пояснил Грейс, заметив удивление Юны. — Температура, освещение, даже состав воздуха — всё подстраивается под наши потребности автоматически. Мы никогда не понимали, как это работает.

Юна была единственным новым сотрудником на этой смене. Грейс лично проводил её по длинным переходам, их шаги гулко отдавались эхом. Иногда навстречу попадались другие сотрудники — все в одинаковых серых комбинезонах, все с одинаково отрешёнными лицами. Они кивали Грейсу с почтительностью, граничащей со страхом.