Появление Демьяна невольно окунуло меня в воспоминания годичной давности.
С ним мы познакомились как раз здесь, в отеле. В тот день я вышла в отпуск, но Марк Дмитриевич настоял и мне пришлось заступить на смену, чтобы подменить Таню, приболевшую так некстати.
Демьяна я сразу узнала, хоть и не являлась фанаткой хоккея. Просто сложно было не обращать внимание на баннеры спортивного бренда, амбассадором которого он и являлся. Один из таких баннеров располагался прямо напротив нашего отеля. А его проникновенные голубые глаза смотрели на меня всякий раз, когда я проходила через главный вход.
Разумеется, я держала себя в рамках приличия, не лебезила и не строила ему глазки, как многие. В общем, я оформляла его заселение, не отклоняясь от прописанных правил.
— Вы даже не попросите у меня автограф? — спросил Демьян тогда у меня, он же привык к повышенному вниманию девушек, а я удивила его сдержанностью и равнодушием.
— А у меня уже есть, — соврала я ему зачем-то, наверное, не хотела его огорчать, ведь его автограф мне тогда нафиг не сдался.
— Да ладно? Мы уже когда-то встречались? — снова он удивился, навалившись грудью на стойку. И его глаза едва ли не пленили меня в ту же секунду.
— Нет, автографы всей команды мне подарили, — ответила скромно первое, что пришло в голову, и, конечно же, это была неправда.
— Тогда понятно… Нина, — прочел он с моего бейджика. — Такую красивую девушку я бы точно запомнил, — уже откровенно флиртовал он со мной, очаровывая своей улыбкой, в которую сложно было не влюбиться.
С тех пор Демьян заселялся только в наш отель и преимущество только в мою смену, несмотря на то что у него была своя квартира, но тогда я об этом даже не догадывалась.
Так и продолжилось наше общение, которое медленно, но всё же перетекало в нечто большее.
Но знала бы я, что меня ждет в дальнейшем, то отвергала бы все его ухаживания.
Я сидела под стойкой тихо как мышка и плотно прикрывала рот ладошкой, старалась даже не дышать.
Сглатывая горечь, я прислушивалась к приближающимся твердым шагам и своему неугомонному сердцу, которое билось где-то в горле.
— Добро пожаловать в “Гранд-Сити”, Демьян Станиславович, — проблеяла Таня дежурную фразу. — Вам номер “люкс” или предпочитаете апартаменты?
— Давай без этого официоза, Тань, не нужен мне номер никакой, — Демьян пресек ее сходу, без особой вежливости. — Ты знаешь, зачем я пришел. Где Нина?
— Не могу знать, — отрезала она. — А если бы знала, всё равно не сказала бы!
Да! Молодчина! Так ему!
— И ты туда же, сначала Марина Степановна меня отфутболила, а теперь вот ты, — высказал он в раздражении. — Послушай, я не желаю впутывать тебя в свои проблемы, но ты мне очень поможешь, если скажешь новый номер Нины.
— Не могу. Это равносильно тому, если бы я заняла твою сторону. А на сторону похотливого предателя я никогда не переметнусь, не обессудь, — дала от ворот поворот Таня и вздернула нос.
В этот момент я очень гордилась ею, и вместе с тем представляла себе озлобленную физиономию Демьяна, которому только и оставалось, что обтекать.
— Хотя бы скажи, когда Нина работает? — не унимался он.
— Когда рак на горе свистнет! Нина больше здесь не работает, она уволилась! — отчебучила Таня чрезвычайно уверенно.
— Давно? — хмыкнул Демьян в неверии.
— Неделю назад.
— Не ври мне! — процедил он гневно и шандарахнул кулаком по стойке, отчего я вздрогнула и глаза зажмурила. Молилась про себя, чтобы Демьян, не дай бог, не заглянул под стойку. — Егор вчера был у вас, и он ее здесь видел!
“Не ведись, Таня, — посылала я ей мысленно сигналы, — он же просто решил тебя на понт взять. Не мог Егор меня здесь видеть!”
— Значит, я перепутала. Вчера Нина и уволилась, — отрезала Таня, а затем прочистила горло и продолжила сдержанным тоном: — Прошу прощения, если вы не собираетесь заселяться, я больше ничем не могу вам помочь.
Демьян шумно вздохнул и что-то буркнул себе под нос недовольно.
— Тогда передай ей это, когда встретишься с ней, — произнес он, а потом послышались удаляющиеся шаги, и только тогда я смогла выдохнуть.
Однако расслабление не пришло. Мои кишки скрутило так, что меня буквально вывернуло наизнанку. Прямо в мусорное ведро.
И как же было стыдно перед Таней, которая невольно увидела, чем я завтракала сегодня.
— Прости, я сейчас же всё уберу, — сгорая от стыда, дернулась я, чтобы стянуть с ведра мусорный пакет.
— Да не парься ты, я всё понимаю, — передала она мне влажную салфетку, и я сразу же вытерла ею рот. Поднялась во весь рост, ощутив на своем животе колючий взгляд Тани. — Но я бы на твоем месте, конечно, сделала аборт и не мучилась. С ребенком у тебя не будет шанса встретить нормального мужчину. Они своих-то детей не хотят заводить порой, а что уж говорить о чужих.
В защитной реакции я приложила руку к своему животу, погладила по кругу.
Танин комментарий мне показался настолько неуместным и возмутительным, что мне захотелось надеть на ее голову мусорный мешок.
Да как она смеет говорить такое?
Вот поэтому… Поэтому мы с Таней так и не смогли выстроить крепкие дружеские отношения. Не могла я назвать ее подругой, несмотря на тесное общение.
Мы с ней смотрим в противоположные стороны и жизненные ценности у нас абсолютно разные.
Мужчина — далеко не главное в жизни. Главное — это сохранить достоинство.
— К счастью, ты не на моем месте, — несколько грубовато ответила я, давая понять, чтобы она не совала нос не в свои дела.
— И то верно, — усмехнулась Таня, усаживаясь в кресло.
Болтать с ней мне уже не хотелось, да и не о чем, если подумать.
— Ладно, домой я поеду, созвонимся как-нибудь, — помахала ей свободной рукой на прощанье и спешно двинулась в сторону выхода вместе с мусорным мешком.
Посмотрела на часы. Через полтора часа я должна быть дома. Марина Степановна, должно быть, уже накрыла на стол и ждет нас с Верой.
— Нина, постой! — выкрикнула Таня, и я обернулась, заметив в ее руке запечатанный конверт, на котором было от руки написано мое имя. — Демьян тебе это принес. Ты не заберешь разве?
Ну вот что может быть в этом конверте? Письмо с раскаяниями?
Как раз в этот момент Таня подняла и потрясла конверт, из которого послышалось едва уловимое металлическое лязганье.
— Внутри что-то есть, может, украшения или еще что, — предположила Таня с любопытством, поднимая конверт на свет.
Честно, мне и самой было интересно узнать, что внутри конверта и чем Демьян вздумал откупиться за свою измену, но раз уж я решила покончить с Авериным раз и навсегда, то должна во что бы то ни стало заглушить свой интерес.
— Мне это не нужно. Выброси или себе забери, — ответила я ей с безразличием, а потом пошагала прочь.
Вышла из здания и выбросила мусорный пакет в урну. Развернулась, планируя пойти до остановки, как вдруг врезалась в кого-то и едва не полетела в ту же урну.
— Ай, — вскрикнула я, на рефлексах хватаясь за… Черт! — Марк Дмитриевич? — расширив глаза, резко убрала руки с его плеч. — Извините, простите меня, я вас не увидела.
Придерживая меня за талию, управляющий Маратов убедился, что я твердо стою на ногах, и только потом он выпустил меня из своих рук и отошел на комфортное расстояние.
— Я бы удивился, если бы ты затылком могла видеть, — произнес он с привычным холодом, а затем пробежался по мне взглядом сверху вниз и обратно. — Что, уже уходишь?
— Да, Марк Дмитриевич, уезжаю, — поправила его. — Совсем уже скоро.
— В таком случае удачи тебе на новом месте, — ответил мужчина с каменным выражением лица и, не дожидаясь от меня слов благодарности, гордо прошел через вращающиеся стеклянные двери, где ему сразу же отвесил приветственный поклон швейцар.
— Ну, спасибо, — всё-таки произнесла я в пустоту, а затем отправилась до остановки, всякий раз оглядываясь, чтобы ненароком не столкнуться еще и с Демьяном.
