— Что? У тебя есть сестра-близнец? — выдохнул он растерянно.

— Я сама не так давно узнала о ней, — скривила я губы с досадой. — Вчера вечером я была дома со своей дочерью, могу поклясться чем угодно, а эта девушка воспользовалась нашим с ней сходством. С вами была не я, клянусь вам, — взмолилась я, взывая к пониманию. — Я бы никогда не стала… — осеклась, прикусив до боли язык, поскольку видела, как с каждой последующей секундой у Маратова только сильнее наливаются глаза кровью.

— Не стала бы спать со мной? — договорил он за меня, на что я смело кивнула, а в следующий миг Маратов запрокинул голову назад и снова громко рассмеялся. От этого грудного смеха у меня волосы на затылке зашевелились. — Какая наглая ложь! А я ведь почти поверил тебе, — шагнул он на меня, загоняя в угол. Я развернула голову, лишь бы не ощущать на себе его дыхание. — Меня не проведешь, Нина. Прибереги свои сказки про близняшку для какого-нибудь идиота, потому что я на такое не куплюсь!

— Но это не сказки! Я говорю вам правду! — вскрикнула я, когда Маратов больно схватил меня за руку и против моей воли потащил к двери, за которой располагалась его персональная комната отдыха. — Пустите меня! Мне больно! Что вам нужно от меня?!

— Что мне нужно? — цедил он сквозь зубы, глядя на меня глазами безумца. — Я же к тебе со всей душой, Нина! Со всей добротой! Шел у тебя на поводу как какой-то глупец, лишь бы тебе было комфортно работать! Чуть ли пылинки с тебя не сдувал! И всё для чего? Чтобы вот так мне отплатила? — орал он с пеной у рта, дергая меня за собой, словно куклу. — Нет, лафа закончилась! У всего имеется предел, и это моей предел, Нина.

Пройдя вдоль окон, он раскрыл дверь, пытаясь затащить меня в помещение. С силой. С болью дергал меня за руку.

— Пустите! Пожалуйста, придите в себя! — кричала я, обливаясь слезами, свободной рукой упираясь в подоконник и буксуя ногами.

— Заткнись! Еще раз пикнешь, и я заткну твой рот!

В душу забрался леденящий холод, адреналин забурлил по венам, отдаваясь шумом в ушах, когда я поняла, что мои мольбы так и останутся неуслышанными. Казалось, еще немного усилий — и он сделает то, что задумал.

Но, на мое счастье, дверь в кабинет с силой распахнулась. На пороге стоял Демьян.

Доли секунды ему хватило, чтобы оценить ситуацию.

— Руки убрал от нее! — злостно процедил он, после чего я мгновенно ощутила легкость, поскольку Маратов выпустил меня и как ни в чем не бывало поднял руки вверх, мол, он вообще ни при делах.

— Ты… ты всё неправильно понял, — выкручивался Маратов, нервно посмеиваясь и переминаясь с ноги на ногу. — Вышло недоразумение. Я могу тебе всё объяснить.

— Ага, щас ты мне всё подробно и объяснишь, — оскалился Демьян. Злой, как черт. — Нина, иди в машину! Живо! — сурово скомандовал он мне, держа Маратова на незримом поводке.

Тело его натянулось, грудь напружинилась и кулаки сжались до предела. Он словно готовился броситься на Маратова в любую секунду и свернуть ему шею, если он хотя бы еще разок посмеет взглянуть на меня.

А я вдруг ощутила огромную вину за собой. Это же я, можно сказать, довела ситуацию до такого. И сейчас Демьян будет собственноручно разгребать мои проблемы. Но я не могу ему этого позволить. Дабы не навлечь на себя еще большие неприятности.

— Пожалуйста, пойдем вместе, — проговорила я жалобно, дотронувшись до его руки, пытаясь вразумить его. — Не трогай его, давай просто уедем.

Демьян будто и не слышал меня больше. Всё его внимание было сконцентрировано на Маратове, который уже куда-то собрался звонить.

— Я сказал, иди в машину! — по слогам произнес он сквозь крепко сжатые зубы и передал мне брелок от авто.

Поняв, что с ним бессмысленно разговаривать, я выскочила из кабинета, после чего Демьян захлопнул дверь. С такой силы, что штукатурка посыпалась с потолка.

Господи, хоть бы он не натворил глупостей.

Так, стоп…

Если Демьян сейчас здесь, то с кем осталась Саша?

И всё… Меня уже ничего так сильно не волновало, как моя дочь.

Перепугавшись за нее, я что есть ног рванула на выход. Выбежала на улицу и за считанные секунды добралась до машины. Разблокировала, открыла заднюю дверцу и буквально нырнула в салон, где Саша по-прежнему смотрела в телефон и отчего-то хохотала.

Фух…

Такими темпами я точно когда-нибудь сойду с ума…

— Сашуль, дочь, а ты куда убежала у меня?

— Мамочка, иди сколей ко мне! — звонко отозвалась дочка.

Я последовала на звук ее задорного смеха. Медленно поднялась по винтовой лестнице. Каждый мой шаг был аккуратен и сосредоточен, как если бы я шла по тонкому льду, грозящему треснуть под моим весом.

Я прошла вдоль панорамного остекления, откуда открывался завораживающий вид на задний двор и сад. Дойдя до коридора с развилкой, свернула вправо и нашла дочь в самой дальней спальне. Она была оформлена в спокойных светлых тонах и дополнена детской зоной: кроваткой, манежем, мягким ковриком, словно Демьян заранее всё предусмотрел. Или же эта комната была предназначена для него и его сына.

Сашулька неуклюже подошла к большой кровати и попыталась забраться на нее, да только рост не позволял ей этого сделать.

— Хотю сюда, — попросила она и потянула ко мне свои ручки.

Я помогла ей взобраться на кровать.

— Мы будем здесь спать? — спросила она, прыгая на постели, точно на батуте.

— Вряд ли, скорее всего, эта комната дяди Демьяна и Саши.

Дочка плюхнулась на кровать и захлопала своими глазками.

— Саша? Меня зовут Саша.

Я усмехнулась, погладив по ее волосам, которые она успела растрепать за те полчаса, что мы находились дома у Демьяна. Вернее, в родительском доме, где прежде я никогда еще не была.

— У дяди Демьяна есть сын, и его тоже зовут Саша, как и тебя, вот такое совпадение, представляешь, — пояснила я, на что глазки дочери еще больше расширились. И я не совсем поняла, удивилась она так или расстроилась.

— А когда он придет? — поинтересовалась она.

— Уже очень скоро. Дядя Демьян поехал за нашей бабушкой.

Как только мы приехали в дом, Демьян показал нам свои владения, предложил занимать любые понравившиеся комнаты, а потом отправился за Мариной Степановной.

По прилету мы созванивались с ней и мне пришлось поведать ей некоторые подробности и причины, повлекшие нашей спонтанной поездке. Про Надю я пока не говорила. Это слишком серьезная тема, чтобы обсуждать ее по телефону. А вот то, что у меня появились “разногласия” с управляющим и мне пришлось “уволиться”, я сообщила.

Разумеется, увольнением это никак нельзя было назвать. Я просто ушла, потому что Демьян, как и обещал, лично “договорился” с Маратовым о моем увольнении. Жаль только, что для этого нужно было применять кулаки. Но как сказал сам Демьян, — это меньшее, чего он заслуживал.

Я, в общем-то, была того же мнения. Не знаю, что было бы со мной, если бы Демьян вовремя не вмешался. Он словно на интуитивной уровне почувствовал, что я в беде. Так что я благодарна ему за то, что он заступился за меня и преподал Маратову урок, хоть и не совсем стандартным методом. Я также благодарна ему за то, что он позаботился о том, чтобы я всего этого не видела. За то, что он успокоил меня, когда вернулся в машину, и за то, что сказал, что в этом нет моей вины. Мне было важно услышать эти слова… Именно от него…

— Нет, Саша когда придет? Я хочу с ним познакомиться, — Сашулька сползла с постели и стала оглядывать помещение, выбежала в коридор, повертелась по сторонам, будто думала, что он где-то прятался неподалеку.

— Сашуль, а я не знаю. Надо будет спросить у его папы, приедет ли он вообще, — ответила я, задумавшись.

— Папа плидет, и я спрошу у него, — сказала она осознанно, а у меня сердце екнуло.

Как же всё-таки непривычно слышать из уст дочери “папа”. Она прямо категорически отказывалась называть его как-то иначе.

— Сашуль, а почему ты называешь его папой? — я взяла дочку за ручку, и мы стали спускаться на первый этаж.