— Стоп! — Алекс выбросил руку.

В трех метрах впереди почва вспучилась, из образовавшейся трещины вырвался столб пара. Брызги раскаленной минеральной взвеси полетели в стороны. Россыпь крупных комков ударила кляксами по костюму.

— И хоть бы пискнуло, — Алекс обернулся, постучал пальцем по панели визора.

Они добавили еще вираж к своему и без того извилистому маршруту. Следующий непредсказанный выброс случился когда прошли уже метров двести. На этот раз гейзер ударил слева. Белое облако смеси медленно расползалось, ненадолго скрыв антураж в молочной пелене с видимостью пять метров. Затем справа ударил еще один, затем еще один впереди. Равнина словно ожила, превратившись в смертельную ловушку.

— У тебя видно? — Виктор указал на выступ породы недалеко слева. — Вроде как нормальный камень, должно быть стабильней.

Они рванули, петляя между выбросами. Воздух начинал закипать, превращаясь в желе жара и пара. Наконец сканер вывел к камню — узкий хребет стабильной породы, приподнятый над общим уровнем метра на полтора. Взобрались на него, остановились, тяжело дыша. Дали себе минуту передышки, наблюдая как вокруг продолжают бить гейзеры.

Следующие полкилометра превратились в эквилибристику по лезвию бритвы между струями смертоносного пара. Хребет стелился змеей, то расширяясь до двух метров, то сужаясь до полуметра, заставляя внимательно выбирать каждый шаг. Один раз гейзер образовался буквально в трех метрах справа, причем струя ударила не вертикально, а вбок — и, разумеется, прямо в Алекса. Биостазис костюма ушел в красную зону на целых десять секунд. Когда баланс восстановился, общий заряд оказался в «оранжевом».

— Еще пара таких сюрпризов, и у меня кончится батарейка, — сказал Алекс угрюмо.

Наконец кошмар стал заканчиваться. Кряж под ногами стал расширяться, и наконец разошелся в нормальную каменистую плоскость, усыпанную булыжником размером с кулак. Однако кряж, устойчиво уходивший влево, увел их на полтора километра от трассы намеченного маршрута. И как только закончился геотермальный кошмар, начался геомагнитный — показания поля в визорах снова сошли с ума. Сначала они ушли в безумие значений окрестностей станции, затем просто сменились беспомощным «значение не определяется».

— Это наша южная залежь, — Виктор вывел результат скана сделанного ранее со скалы. — Сейчас мы пойдем прямо по ней.

— Кстати, все это время в мертвой зоне с полем все было нормально, ты обратил внимание?

— Надеюсь до ящика мы с ума не сойдем.

Совсем скоро Алекс почувствовал, как что-то изменилось. Сначала это было почти незаметно — легкая тяжесть в плечах и спине, на которых крепился рюкзак, в боку, на котором висел карабин, и в другом боку, на котором висел нож — словно кто-то невидимый начал тянуть все это железо вниз. Затем давление стало навязчиво усиляться.

— Что за ерунда? — Виктор остановился. — У меня ощущение будто кто-то внизу магнитит все мои железяки!

— У меня тоже! — Алекс остановился, обернулся. — И чем дальше иду, тем сильнее. Что за очередные идиотские новости?

Сделав еще несколько шагов, они оба поняли, что это вовсе не ерунда. С каждым метром тяжесть нарастала, превращаясь в невыносимую ношу. Каждый шаг давался с все большим трудом. Наконец они остановились — идти дальше просто не было сил.

В визоре Алекса контроль интеграции костюма ушел в «красный» — критическое усилие на замках ранца, карабина, ножа, трубы ауксилларного троса, который крепился на ранце слева. Следующим шагом будет аварийное расцепление — чтобы не повредить структуру костюма. Алекс с ужасом представил как рюкзак (который весил уже, наверно, полторы тысячи тонн), сорвавшись с креплений, повисает на страховочных лямках — просто так, живьем, без амортизации системы костюма. Адский груз, который тут его и прикончит.

Карабин на левом боку, казалось, сейчас действительно разорвет несчастный костюм. Даже ножны с ножом на правом, никогда не напоминавшие о себе ничем, кроме статуса в поле визора, теперь ощущались как пудовая гиря.

— Что за хрень такая! — прорычал Виктор и упал на колени, не в силах больше стоять. — Веришь, но я не могу идти! Я за эти сраные тридцать метров сожрал столько заряда, что костюм сейчас отрубится нахрен!

Алекс хотел нагнуться, хоть как-то расслабиться, оперевшись руками о колени, но вовремя понял, что если так сделает, то больше не разогнется. Ему казалось, что позвоночник сейчас затрещит и сломается.

— Все, не могу, — он тронул замок ножа.

Нож шмякнулся в грунт с тяжелым ударом, совершенно несоразмерным с величиной — словно упал не четырехсотграммовый клинок, а старинная наковальня (которую Алекс видел однажды в музее своими глазами). Затем отцепил карабин, упал на колени, из последних сил расцепил замки рюкзака — тот не просто отвалился, а обрушился так, что все мироздание содрогнулось. Виктор повторил все эти действия. Минут пять они полулежали, откинувшись на локти, вытянув ноги, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось, в ушах грохотали молоты.

— Обходить — полдня, которых у нас нет, — сказал наконец Виктор. — Тем более что нам еще лезть наверх, а заряд, например, у меня, уже оранжевенький. Надо как-то переходить. Как-то тащить железо.

Наконец поднялись, осмотрелись.

— Тащить железо на себе мы не можем, — сказал Алекс. — Значит тащить его нужно не на себе.

— Откуда такая здравая идея? — Виктор усмехнулся. — У тебя по формальной логике была тройка, по-моему… Но да. Костюмы, например, и гладкие, и крепкие.

Они отсоединили ботинки, перчатки, шлемы. Расстелили костюмы на горячем камне. Камень был тоже гладкий, отполированный ветрами до зеркального блеска, и композитный полимер костюмов должен был не только выдержать трение, но и хорошо послужить салазками. На костюм Виктора, напрягаясь так, будто разгружали триплекс с веществом нейтронной звезды, они сложили оба карабина, оба ножа в ножнах, рюкзаки с их смертельно тяжелыми теперь элементами питания и баллонами компенсатора воздушной смеси. (Спасибо такелаж костюмов не содержал металла.) Трубу моста Виктора заволокли на костюм Виктора, трубу Алекса — на его собственный.

— Якорь, — Алекс закрепил шайбу своего якоря на грудном клапане костюма Виктора. — Поехали.

— Что-то отвык я уже от таких нагрузок, — Виктор перевел дух.

— Канцелярская крыса.

Они взялись за края костюма Алекса, потащили, спиной вперед, распихивая булыжники пятками. Полимер со свистящим шелестом заскользил по камню. Загадочная сила, казалось, стабилизировалась. Они двигались согнувшись в три погибели, упираясь подошвами в камень; мышцы горели, сухожилия были готовы лопнуть. Дышать только через блок-фильтр, без привычной компенсации и кондиционирования, к тому же выполняя такую чудовищную работу, становилось невыносимо. Они начали задыхаться, едва сдерживая приступы кашля. Хорошо хоть магнитный фон пока не давал своей психотропной реакции.

Казалось прошла вечность, но на самом деле — минут двадцать, когда они наконец выволокли костюм-салазки Алекса из диковинной аномалии.

— Вторая серия, — хрипло проговорил Алекс, отдышавшись.

Едва держась на ногах, он поднял привычную тяжесть трубы моста, осмотрелся, выбрал самый основательно выглядящий участок камня. Сдвинул кольцо — якорь вылетел, влепился в камень, вспыхнул зеленым огнем статуса.

— Надеюсь родной батарейки хватит, — Алекс положил трубу на камень. — Давай, детка, — сдвинул второе кольцо.

Трос активировался, натянулся. Статус на закрепленном якоре ушел в оранжевое.

— Я же попросил, вежливо! — Алекс застыл. — Давай без красного, ладно? Ну хотя бы сейчас! Потом оттянешься, ладно?

Костюм Виктора пополз по матово мерцающей глади камня. Наконец груз прибыл.

— Собираемся и идем, — Алекс, собравшись с силами, взвалил рюкзак на плечи, зафиксировал. — Пока хоть какие-то силы остались. Еще топать и топать.

Плато возвышалось почти отвесной стеной — здесь, намного южнее изначально намеченного участка, было выше, в итоге почти семьдесят метров. Базальтовые наплывы создавали ступенчатые уступы, по которым можно было подняться до двух третей высоты. Но нижний уступ находился на высоте двенадцати метров, над совершенно отвесным участком — без троса до него было не добраться.