— Хорошо. Затем я собираюсь повторить все сначала.

— Ты такой плохой.

— Ты жаждешь темноты.

Страстный тон и резкость в его голосе еще больше заводили. Все, что я могла сделать, это кивнуть в этот момент, шепот, предвещающий кульминацию, превратился в громкий рев, когда вибрации усилились.

— О, о, о...

Вырвалась из его объятий только потому, что хотела прикоснуться к нему, но Джонни был против, крепко держа меня на месте. Оргазм опустошил мой организм во многом так же, как этот мужчина воздействовал на мое тело, вознося меня к новым высотам наслаждения. Если можно было потеряться в страсти, то именно это и происходило.

— Хорошая девочка. Мне нравится видеть твое лицо, когда ты отпускаешь себя. Ты такая чертовски красивая.

Я рассмеялась, и мощные волны жара накатили на меня новой волной, которая довела меня до полного экстаза. Несколько секунд не было ни звука, ни света, и ничто другое не имело значения. Только когда я спустилась с высоты, Джонни начал трахать меня, как дикое животное, каким он и был, его движения стали еще более резкими, чем раньше.

Но, Боже милостивый, мне нравилось то, что он делал со мной, позволяя моей необузданной натуре вырваться наружу и поиграть. Он был безжалостен в своем диком трахе, прижимая меня спиной к кафелю. Пар был повсюду, заполняя ванну и санузел, пот струился по лицу этого сильного мужчины. Все, о чем могла думать, — это как бы слизать его. Казалось, у него на уме было кое-что получше, он накрыл мой рот своим, ловя каждый стон, вырывавшийся из моего горла.

Он не останавливался, вибрации были такими сильными, что я не могла дышать, поцелуй был таким, словно он высасывал весь воздух из моего тела. Я извивалась в его объятиях, пока Джонни, наконец, не отпустил мои руки, заставив вздрогнуть, когда он поменял позу, подставляя нас прямо под струю воды.

Я почувствовала, как напряглись его мышцы, и сжала свои. Но он продолжал, и его выносливость довела меня до полного изнеможения. Абсолютный восторг.

И когда он начал наполнять меня своим семенем, извергаясь глубоко внутрь, поняла, что, сильно влюбившись в этого чудовищного мужчину, я теряла часть своей души.

Сколько времени пройдет, прежде чем я окончательно потеряю свое сердце?

Джонни

— К рассвету Зефир будет здесь, — сказал я Майклу, крепко сжимая телефон, так что было слышно, как хрустит пластик. Я был на взводе, держа оружие наготове. Седона переодевалась во что-то другое, кроме как халат, что позволило мне связаться с моим капо, и убедиться, что она будет в безопасности, пока я навещаю Лиама.

— Я позабочусь об этом. Все равно не хочу, чтобы ты навещал Лиама, — сказал Майкл. — Знаю, что ты босс, но тут творится какая-то странная хрень.

— Тебе не нужно мне ничего говорить. — Повернулся к двери. — Я отправил тебе по электронной почте информацию о Седоне Беккет, включая то немногое, что нашел по делу, над которым она работала четыре года назад.

— Мы говорим о прокуроре, пытающемся посадить тебя.

— Все не всегда так, как кажется, Майкл.

— Ого, босс. Ты заботишься о ней. Я вижу.

Удивление в его голосе заставило меня рассмеяться.

— Да, знаю. Она в опасности, и я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось. Мне нужно раскопать каждый камень, проверить каждую гребаную тень. Мне насрать, это не наш город, используй все свои силы и связи, которые у тебя есть. В этом чертовом городе что-то происходит, и я больше не позволю, чтобы Седону или меня использовали в качестве козлов отпущения. — Или в качестве мишени для стрельбы.

— Понял, босс. Это будет непросто, но я сделаю все, что в моих силах.

— Хорошо. Человека, арестованного по делу четырехлетней давности, зовут Дэмиен Дункан, предположительно, он плохой парень. Посмотрим, сможешь ли ты выяснить, куда, черт возьми, он исчез и есть ли шанс, что он вернулся в Луисвилл. Также посмотри, сможешь ли ты выяснить что-нибудь о его связях.

— Это трудная задача. Надеюсь, у тебя есть его страховка или что-то в этом роде.

— Сомневаюсь, что она тебе понадобится, — сказал ему.

— Фух. Я посмотрю, что можно сделать. — Он присвистнул себе под нос.

— Дай знать, если что-нибудь узнаешь.

— Обязательно. Кстати, Лиам настоял на том, чтобы выбрать место встречи.

— Все в порядке. Рискну предположить, что это в самом сердце Ирландии.

— Так и есть. Я буду только в качестве прикрытия. Шансы не в нашу пользу.

— Просто позволь мне позаботиться об этом, — сказал я ему.

Он выдохнул.

— Хорошо, босс.

Услышав музыку, доносившуюся из дома Седоны, я закончил разговор, бросил телефон на кухонный стол рядом с оружием и вернулся к приготовлению ужина. Все было просто — салат, хлеб, стейки и печеный картофель, — но ей нужно было что-то съесть. Через несколько секунд я почувствовал ее присутствие и оглянулся через плечо.

— Интересно. Ты действительно умеешь готовить, — произнесла она таким тоном, что я не смог удержаться от смеха.

— Это трудно назвать кулинарией, но да, умею. — Я не был готов сказать ей, что меня заставили учиться всего пару лет назад. До этого я предпочитал проводить большую часть времени вне дома. Понял, что это не сулит ничего хорошего, когда ты больше не живешь один.

— И ты потрясающе выглядишь в моем халате.

Даже во время кризиса такого рода Седона сохранила чувство юмора. Я восхищался этим в ней, как и всем остальным.

— Ну, не думал, что смогу влезть в твои шорты и футболку.

— Я бы одолжила тебе одежду, принадлежавшую моему бывшему парню, который мне изменял, но, к сожалению, он ничего здесь не оставил.

— Ауч.

— Скатертью дорога. Я постараюсь не измять твои итальянские брюки.

— Выпей вина. — Усмехнувшись, я не хотел расспрашивать ее о деталях, но одного того, что она сказала о своем боссе, было достаточно, чтобы вызвать беспокойство.

— Думаю, так и сделаю. — Она напевала выбранную ею чарующую музыку, наливая в бокал вино из уже открытой бутылки, не торопясь сделать несколько глотков. — Я была недавно принята на работу, когда мне поручили это дело, и только после того, как неоднократно просила об этом. Мой босс, наконец, смягчился. Дэмиен Дункан был настоящим социопатом, человеком, который разрушал жизни. Я всем сердцем верила в его виновность. Полиция считала, что наконец-то нашла его, поскольку на одном из мест преступления были обнаружены отпечатки его пальцев. Он убил шесть женщин, связав их тела и вырезав органы.

Когда она перевела взгляд на меня, я понял, что она сомневается, способен ли я на что-то настолько ужасное.

— Но у него было алиби. Одна женщина предъявила их совместные фотографии. Там была отметка времени и все такое. Я была уверена, что это подделка, но ни один из нанятых экспертов не смог в этом разобраться. Итак, он вышел на свободу, без того чтобы сообщить мне, что уезжает из города, но вернется. В записке спрашивалось, помню ли я его. А может, и не его. Я больше не уверена. Но те, кто меня знал, понимают, насколько меня выбило из колеи это дело.

Что означало, что это было бы идеально использовать против нее.

— Эта записка была подписана?

— Нет, но она была очень похожа на записки, оставленные много лет назад.

— О которых знают люди в твоем офисе. — Я закончил со стейками, сняв их с огня.

В том, как Седона смотрела на меня, была печаль и смирение, но я чувствовал, что ее мысли уже некоторое время вертелись в этом направлении.

— Да.

— Как босс угрожал тебе?

— Это было странно, как будто она знала, что я забочусь о тебе, но не говорила об этом открыто. Она влиятельная женщина, на которую люди равняются. Ее подталкивали к выдвижению своей кандидатуры, но она всегда говорила, что не хочет этого делать. Думаю, она этого хочет. На самом деле, предположу, что она вовлечена в какую-то странную игру за власть, используя твое дело для усиления политического влияния в преддверии осенних выборов. Кристин была той, на кого я равнялась. Она вела себя так, как будто увидела во мне что-то особенное, наставляла меня с первого дня стажировки.