Лейла убрала руки ото рта и сглотнула, обнаружив, что в горле пересохло. - Моя смена уже началась? - - прошептала она в ответ, потянувшись за флягой с водой.

- Нет. У тебя есть полчаса или около того. - Он сделал паузу, бросив взгляд на обзорный экран. - Хочешь что-нибудь посмотреть?

Лейла кивнула, глотнула воды и перешла на его сторону. Он передал ей очки, которые после некоторого замешательства оказались впору. Они были сделаны для головы большего размера, чем у нее.

- Поначалу будет немного непонятно, - предупредил он. - Продолжай моргать, пока изображение не установится.

Он щелкнул переключателем, и зеленый свет залил ее глаза. Быстро моргнув, она увидела туманный круг смотрового окна и площадку перед гаражом за ним.

- Посмотри за БТР, - сказал Ромер. - Сразу за тем деревом.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы найти его: яркая фигура, низко пригнувшаяся к земле, частично заслоненная стволом сосны, проросшей из трещин на дороге. Края фигуры были нечеткими из-за очков, но она точно определила, что это живое существо. Оно было неподвижно, но она могла различить медленное дыхание.

- Это... ?

- Гамма. Да. Похоже, он что-то учуял. Возможно, крыс. Их здесь еще много, хотя мы их и не видим.

Фигура шевельнулась, лишь слегка подергивая ярким телом. Затем показалась голова. Она оказалась безволосой, как и все остальное, но в чертах лица проглядывала пугающая человечность. Нос был низко посажен, а губы выделялись благодаря множеству зубов. Но то, как нахмурились брови, и блеск опущенных глаз создавали впечатление существа, занятого размышлениями, а не чистым инстинктом.

- Есть шанс, что он нас почуял? - - спросила она. - Слышал нас?

- Нет. Если бы он учуял, то уже обнюхивал бы здание.

Она ахнула, когда изображение расплылось и гамма исчезла. Сначала она подумала, что очки вышли из строя, но дерево было на месте. Кормщика не было.

- Оно исчезло, - сказала она, снимая очки.

- Держи их, - сказал он. - Велика вероятность, что он вернется обратно. Лучше пока поберечь батарею. - Он щелкнул пальцем по переключателю на боковой стороне устройства, и зеленое свечение померкло в окулярах. - Проверять каждые пятнадцать минут. Не более тридцати секунд за раз. Если ничего не увидишь, отключи его.

Он встал, жестом приглашая ее сесть на табурет. - Черт, - простонал он, потирая основание позвоночника. - Легче не становится.

- Сколько переходов ты совершил?

Ему не нужно было думать об этом. Каждый Крестовый знал свое число. - Восемнадцать, включая этот. Только Стэйв и Нехна сделали больше. Не то чтобы я завидовал. Я сказал им перед тем, как мы отправились в путь, что это мой последний. Просто я уже чертовски стар. Большинство из нас такие, хотя нам и не нравится это признавать. Вот почему нам нужны такие молодые, как вы.

- Что заставило тебя начать?

- Думаю, по той же причине, что и тебя: были люди, которым что-то было нужно. Не родные, они все ушли во время Кормления. Но людей я встречал по пути. Так было в те времена. Старые семьи умирали, а из хаоса рождались новые. Наверное, поэтому многие больше не беспокоятся о втором имени. Нелегко смотреть, как люди, спасшие тебе жизнь, болеют и страдают. Но после первых нескольких поездок я понял, что делаю это уже не ради них. Во внешнем мире есть что-то такое, что цепляет тебя. Редут - это место, окруженное стеной, которую люди не могут покинуть. В мирное время это называли тюрьмой. Ты, наверное, заметила, что здесь не так много стен. Здесь... . . - Он пожал плечами. - По крайней мере, ты можешь вспомнить, каково это - жить. По-настоящему жить, я имею в виду, а не просто существовать. В городе кому какое дело до того, что ты делаешь? Но здесь все, что ты делаешь, имеет значение. Если бы мои старые кости не решили испортить мне жизнь, я бы, наверное, никогда не ушел.

Лейла заглянула в смотровое окно, увидев лишь безымянные тени. - У тебя когда-нибудь был переход, на котором ты никого не потерял?

Ответ прозвучал сквозь сжатые губы и задумчивый изгиб бровей. - Пока нет. Обычно мы теряем одного-двух за всю дорогу. Но с тех пор как Стейв вернулся один... - Исчезающие слова заставили его сильнее сжать челюсти.

Вздохнув, Ромер напоследок погладил ее по спине и перебрался на свою лежанку. - Нет смысла размышлять о подобном дерьме. Ты уходишь и возвращаешься, или не возвращаешься. Невозможно предсказать, кто вернется, так что, надеюсь, ты не просадила ни одного цента, поставив на себя. - Он успокоился и с тихим бормотанием повернулся на бок. - Помни, что я говорил об экономии батареи.

Они двинулись дальше, когда уже совсем рассвело и длинные тени отступили от дороги. Стейв задал небывалый темп, настояв на том, чтобы первый час они бежали, следуя по дороге, пока она не осталась позади и не свернула в широкую полосу луга. Тротуар здесь был настолько потрескавшимся и изъеденным растительностью, что вскоре их путь превратился в простую колею, проложенную через все более высокую траву. Стейв объявил привал, когда уже невозможно было различить направление дороги.

- Десять минут, - сказал он им, поднося к губам флягу. - Заправьтесь. Вам это понадобится.

Судя по отсутствию шепота в его тоне, он не видел угрозы в их окружении. Лейла не была так уверена, глядя на массу высоких колышущихся стеблей, заслоняющих горизонт. Они казались достаточно густыми, чтобы скрывать любые угрозы, а их постоянное шипение на ветру вызывало тревогу.

- Расслабься, - сказала Эйлса, уловив ее настроение. - Кормщикам нравятся деревья, но они не любят траву, какой бы высокой она ни была. Они держатся подальше от таких мест, даже ночью. Никто точно не знает, почему. Возможно, из-за шума. Или... - она поправила рюкзак, морщась от нежелания, - потому что здесь так неудобно передвигаться.

- В одну шеренгу, - сказал Стэйв, когда десять минут истекли. - Я на точке. Ромер - на тяге. Все время держите друг друга в поле зрения. Бегите, только если я побегу.

Несмотря на заверения Эйлсы, нервозность Лейлы нарастала по мере того, как они начинали свой путь. Помимо постоянного шипения сталкивающихся стеблей, она слышала частый треск невидимых существ. - Крысы и кошки, - сказала Эйлса. - В основном крысы. Раньше было и несколько кроликов, но их здесь больше не встретишь.

Прогулка была недолгой, и они замедлили шаг, когда над колышущейся травой показался высокий пирамидальный шпиль. Вскоре показалось и строение внизу - полуразрушенное деревянное здание с крутой покатой крышей и арочными окнами. Оно было обильно испещрено надписями - черными, красными и белыми, изображавшими одно и то же.

- Кресты, - сказал Питт. - Иконы... всякие.

- Да, в начале Кормления многие люди собирались в местах поклонения, - сказал Ромер. - Мечети, синагоги, храмы, да мало ли что еще. Христиане рисовали кресты снаружи, думая, что это убережет от зла. Они ошибались.

Церковь стояла на небольшом возвышении, земля вокруг была бледно-коричневого оттенка, без растительности. В отличие от гаража, окна не были заколочены, а двери исчезли, открывая мрачный интерьер.

- Почему вокруг нее ничего не растет? - недоумевала Люс, шаркая носком сапога по сухой земле.

- Они часто посыпали это место солью. - Ромер хрипло рассмеялся. - Еще одно суеверие, которое их не спасло. Видимо, эти святоши использовали больше, чем остальные. Готов поспорить, они еще и чеснок на все двери и окна вешали. Глупые ублюдки.

Подойдя ближе к пустому дверному проему, Лейла увидела то, что сначала приняла за какой-то костер. Скамьи были сдвинуты в сторону, чтобы освободить место для конусообразного скопления палок, плотно пригнанных друг к другу. Возможно, люди, прятавшиеся здесь, соорудили его в качестве последнего средства, предпочтя смерть от сожжения кормщикам. Но, подойдя ближе, она увидела черепа, усеявшие основание кучи. Крыша местами провалилась, позволяя стихии сгноить одежду, но различные безделушки, которые эти люди носили при жизни, остались: часы, кольца и украшения, образующие сверкающий ковер для мертвых.