— Скажи правду. Пусть на какие-нибудь курсы запишется. А то так и будет в облаках витать.
Как Королева. После неудачного кастинга она больше не пыталась искать работу. Сложила ручки и снова принялась слушать аффирмации про успешный успех. Понимаю, отчасти я виновата в ее провале. Могла бы и остановить Сангрию, но мне кажется, она права: Вике не место в море алкоголя и разврата под названием «Абсент». Нырнет и утонет. Вряд ли ей, в отличие от меня, однажды хватит сил оттуда уйти.
А я уйду, когда-нибудь обязательно. Когда создам себе подушку безопасности хотя бы на ближайшие пять лет. А там, может, свой бизнес открою…
— Мишка и так на курсы запишется. Мать уже обзвонила лучшие школы и PR-агентства. Смотри, через год действительно станет знаменитым диджеем. Здорово, наверное, когда родители поддерживают тебя во всем.
— Наверное.
Я ловлю взгляд Воронцова, задумчивый и грустный. «Позор семьи,» — так он сказал? Знал бы мой отец, чем я занимаюсь ночами, такими словами я бы не отделалась.
Шмыгаю носом. Святые шпильки, что это? Слезы? Нет-нет! Тушь потечет! Марго, ты в своем уме⁈
— Замерзла?
— Ага.
Лучше списать все на холод, да.
Паша обходит мангал. Расстегивает куртку. Не будет же он на меня вторую надевать, а сам в конце октября стоять на улице с голым торсом?
Хотя так я бы точно быстро согрелась.
Но Воронцов расстегивает и мою куртку. А затем запускает под нее руки и притягивает меня к себе. Через тонкую ткань топа я слишком хорошо чувствую тепло его тела. Ладони скользят вверх по моей спине, и она покрывается мурашками. Просто ветер задувает, в это все дело? Воронцов проводит носом по моей щеке. Я задерживаю дыхание, спасаясь от сладкого запаха его кудрей. «Маргарита» и так ударила в голову. Не хочу пьянеть еще сильнее.
Ну теперь-то уж точно будет поцелуй! Давай, Воронцов, хватит с меня романтики для четырнадцатилеток!
— Да отвали ты от меня!
Вопль доносится с веранды. Противный писклявый Дианкин голос. Она выбегает на плитку в одних тапочках, без куртки. Пайетки на топе повернуты в разные стороны, блестят сиреневым и желтым. Волосы мокрые, липнут ко лбу.
— Ты куда? Стой! Я же просто пошутил!
За ней выскакивает Миша. Хватает ее за предплечье и пытается втащить в дом, но Диана выдергивает руку.
— Пошутил? Повторишь мне это завтра на трезвую голову, когда я покажу тебе синяк на груди!
— О, так все-таки дашь посмотреть?
Хлопок. Диана злобно пыхтит. Мишка потирает щеку, куда секунду назад впечаталась ее ладонь.
— Кретин! Чтоб больше ко мне не прикасался! Я вообще-то… У меня парень есть!
— Этот хлюпик Егорка? Да что ты в нем нашла?
— Эй, Мишастик, спокойно, хватит! — Воронцов в пару прыжков преодолевает ступеньки и оттаскивает пьяного друга от Дианы. — Ты в порядке?
— Ну как сказать…
Диана бросает грозный взгляд на Мишу. Убирает со лба мокрую кудряшку и стирает с подбородка размазанную помаду. Интересно, что между этими двумя произошло. Надо будет потом устроить Королевой допрос с пристрастием.
Я поднимаюсь на веранду, по пути застегивая куртку. Огонек внутри погас с уходом Паши, и теперь вечерняя свежесть неприятно щекочет горло.
— Может, в доме решим все вопросы?
Диана зыркает на меня так, будто я украла палетку ее любимых ядрено-зеленых теней.
— Я не зайду в дом, пока там будет он! — она тыкает пальцем в Мишу.
— А я сегодня здесь ночую.
— Миш, давай не в этот раз…
— Нет, я тут ночую!
Миша с вызовом сжимает челюсть, глядя на Пашу. В воздух вонзаются иголочки напряжения. Воронцов резко выдыхает, хватает друга за руку и тянет внутрь.
— Идем поговорим! Мы будем на втором этаже. Марго, Диана, зайдите в дом, не мерзнете.
Я пропускаю Диану вперед. Тапочки оставляют мокрые следы на веранде, переступают порог, продолжают хлюпать по кухонной плитке. Да она мокрая вся с ног до головы! Как бы не заболела. Думаю предложить ей кофе с коньяком, но потом вспоминаю, что мы, вообще-то, враги. Намазывая клеем мою шубку, Диана не думала, как я по холоду буду возвращаться домой. Так что и я теперь ей сочувствовать не собираюсь.
Сажусь на диванчик рядом с Королевой. Та листает паблик с гороскопами, закинув ноги на гору декоративных подушек. Она порвала колготки. Из дырки выглядывает ноготь с крупными синими блестками. Вика шевелит пальцем в такт песне, льющейся из колонок. Burning desire — Lana Del Rey. Знаю ее наизусть. Королева таким похвастаться не может, но все равно пытается подпевать. Получается откровенно плохо, ведь ко всему прочему она еще подпирает подбородок бутылкой. Какая это уже по счету? Четвертая?
— Овны, сегодня вы сделаете шаг, который перевернет ваш мир с ног на голову.
— Надеюсь, это не про то, что ты перепьешь и тебе станет плохо, — усмехаюсь.
— Ты за кого меня принимаешь? Я мастер алкоспорта! Стабильно практикуюсь каждую неделю.
Я качаю головой. Королева делает вид, что не замечает моего осуждения. Достает из декольте ашку и самозабвенно затягивается. Выдыхает струйку с запахом кокоса.
За нашими спинами щелкает чайник. Звон кружки и столешницу, шуршание чайного пакетика. Каждое движение Дианы отдает злостью и обидой. Она подходит к раковине и с резким вздохом выжимает волосы.
— Марго, не знаешь, где тут полотенце можно взять?
Хочу уже было бросить безразличное «нет», но потом вспоминаю, что я Пашина «девушка», а значит, должна разбираться, где что лежит у него в доме. Не признаваться же, что я тут первый раз!
— В ванной посмотри.
Диана кивает и выходит из кухни.
— Львы, сегодняшний вечер обещает быть горячим, — Вика поигрывает бровями.
Я не верю в гороскопы. Эти паблики с предсказаниями ведут наши сверстницы, пишут первую пришедшую на ум фразу и публикуют в сеть с мыслью «Нехай так! У кого-нибудь да сработает». Главное — составить как можно более общее, расплывчатое, ниочемное предложение, добавить капельку таинственности и надежды на светлое будущее. И вот девчонка вроде Вики уже подгоняет факты из жизни под нелепое предсказание Вселенной. Самовнушение чистой воды!
Но в этот раз мне очень хочется, чтобы гороскоп оказался правдой. Горячий вечер с Воронцовым… Было бы славно, но я согласна даже на один горячий поцелуй. Просто чтобы поставить точку в наших фиктивных отношениях. И сжечь им все наивные мечты о продолжении.
Но пока из горячего на нашем вечере только споры. Миша с Пашей пылко обсуждают что-то на втором этаже. А ощущение будто прямо перед нами, у плазмы, как два оживших героя Mortal combat. До нас с Викой то и дело долетает Пашино жесткое «Придурок!» и Мишино «Бро!», давящее, надменное. Того и гляди крикнут «Fatality».
Не выдержав, я срываюсь с места и иду к лестнице.
— Вика, последи за шашлыком!
Королева недовольно цокает языком, бурчит что-то, но я уже не слышу. Скользя рукой по перилам, поднимаюсь на второй этаж. В коридоре свет выключен. Только люстра в лестничном проеме отбрасывает блики на паркет цвета молочного шоколада. Подвески-птички крутятся на леске, вместе с ними шевелятся и тени на полу.
Голоса парней доносятся откуда-то справа. Я открываю первую попавшуюся дверь. Не здесь. Но мне все же приходится зайти в комнату, чтобы поднять листки, уроненные со стола сквозняком. Из приоткрытого окна сочится ночная прохлада и мягкий лунный свет. Чуть колышутся шторы с тонкими бронзовыми нитями.
Всматриваюсь в текст. Он напечатан и в некоторых местах исправлен ручкой.
«Серый ворон» — моя первая работа, увидевшая свет софитов. Я благодарен всем, кто пришел сегодня сюда, чтобы познакомиться с моим творчеством. Эта пьеса — история человека, который ищет свой путь в мире, где каждый уже знает свое место. Он мечется, как пойманная птица. Боится стать белой вороной, но и черной, как все, быть не хочет. Родные заняты своими проблемами. Им некогда поддерживать героя, да и в целом они не считают это нужным. У него ведь роскошная жизнь. Он живет в золоте, а то, что оно в форме клетки, их не волнует.
