Видимо, у Лёши были те же понятия. Или у больных людей их не бывает? Но, я поняла это слишком поздно. Сначала были просто намеки, затем зажимания, а после…

Первый удар был не сильный, легкая пощечина. Но уже после неё я поняла, что нужно оборвать все связи с этим человеком, что я и сделала.

Но Алексей Андреевич Сокольников не привык отступать. И если жертва выбрана, он как падальщик будет кружить над ней и выжидать.

Он втерся в доверие к моим родным, объявил меня своей невестой и сально смотрел на мою сестру. Но никто кроме меня этого не замечал.

Второй удар или серия ударов, была жестче. Синяки сходили около двух недель, на которые он меня и покинул. Я обрадовалась, что он наконец-то отстал, но не тут-то было. Пришел через две недели с цветами, как ни в чем не бывало, сказал, что был в командировке.

Мой взгляд полный ужаса и отчаяния заметила лишь Агата. Сестра… Я ведь и её чуть не погубила…

Идея бежать была спонтанной и даже не моей. И как оказалось, абсолютно провальной. Не знаю, что чувствовали другие жертвы насилия. Но могу описать, что чувствовала я.

Пустоту.

Хорошо, что я вырубилась в то время как это животное глумилось надо мной. Ну как вырубилась, он меня вырубил. Очнулась уже под конец, его искаженное гневом и похотью лицо до сих пор стоит перед глазами, а слова: «вот так, сучка, я всегда получаю, что хочу» бьют набатом в голове.

Но мне на тот момент уже стало все равно, тело болело, будто его пропустили через мясорубку, а душа… Душа молилась о том, чтобы вся чувствительность тела меня покинула.

Когда он кончил, слава богу не в меня, я снова отрубилась. Привел меня в чувство только грохот. Кое-как открыв опухшие веки, а увидела, что он валяется на полу без сознания. Еле-еле поднялась и схватив разорванную футболку поплелась на выход. Кровь текла по лицу и ногам, боль мешала передвигаться, но я упорно шла вперед. Дойдя до лестницы, я заглянула в комнату, где была моя сестра. Убедившись, что её нет, я осторожно спустилась вниз. Двигалась на пределе возможностей тела, но все-равно казалось будто иду по беговой дорожке и расстояние между мной и монстром не сокращается…

А после была больница, психушка и вандалы, называющие себя врачами…

Скрип двери выводит меня из воспоминаний, свет бьет в глаза, я вижу очертания его силуэта в дверях.

— Ну что, сука, соскучилась по мне?

Мирослава

Молчу и слежу за каждым его шагом. Он как хищник спускается медленно, вызывая у добычи смертельный ужас. Почти раздет, на нем только спортивные штаны, видимо, чтобы удобнее было снимать, в руках веревка.

Жмусь к стене и судорожно соображаю, что делать. В голове почему-то всплывает образ Вани, как нам было хорошо вместе, как мне нравились его прикосновения и поцелуи. Меня аж передернуло от мысли, что это чудовище будет касаться меня после него.

— А ты похорошела, — меж тем продолжает он. Останавливается на последней ступеньке. — Жаль с сестрой твоей не удалось поиграть, — наигранно дует губы, псих!

— Ты больной, — вырывается у меня.

А он смеется. Истерически, громко.

— Больной, я больной, — и снова ржет. — Нет, Слава, — фу, так называл меня только он, — я не больной, в дурке ты была. Кстати, если бы я знал раньше, посетил бы тебя. Ты под таблетками, была бы о-о-о-очень послушной. А смирительная рубашка помогла бы мне опробовать другие твои прелести, — хищно улыбается.

Интересно наверху есть охрана? Если я попытаюсь убежать, меня поймают? В прошлый раз поймали…

— А мои звонки, ты так мило сопела в трубку, — закрывает глаза от удовольствия, — а главное и не скажешь никому, да? Ведь начнут проверять ничего не найдут! — преодолевает последнюю ступеньку. — Все-таки нужно было тут делать крюки, — смотрит на потолок, — сейчас бы привязал тебя и делу конец.

Пока он не видит, сажусь на корточки, хоть ноги и замерзли, но я заставляю их функционировать. Не заметно перемещаюсь к краю драного матраца и загребаю рукой землю, прячу руку за спину.

— А ты со своим солдафоном в жопу пробовала? — тут же хмурится. Он знает про Ваню, боже! — Лучше бы нет! — злится, — я должен быть первым во всем. — наматывает веревку на руку. — Что же ты злишь меня? — а я ничего не сказала даже.

Делает шаг вперед и садится передо мной на корточки.

— Понравилось с ним? Или меня представляла? А, сука? Отвечай. Отвеча-а-ай! — резко орет и тут же смеется. — Ну ничего на этот раз ты прослужишь мне дольше, будешь со мной пока не сдохнешь!

Подрывается и кидается в мою сторону. Выкидываю руку с землей из-за спины и с криком кидаю ему в глаза. Он орет, и хватается за глаза, теряя при этом веревку.

— Сука, тва-а-арь….

Не медлю, хватаю веревку и перекидываю через его ноги. Толкаю его со всей силы на какую способна, он падает, запутавшись в веревке и ударяется головой о ступеньку. Не шевелится. Не теряя драгоценного времени бегу вверх, практический ползу, помогая себе руками. Они в земле и поэтому очень скользкие.

Выбравшись наружу оглядываюсь в поисках людей. Никого. Это подбадривает.

Крадусь вдоль стены, пытаясь отыскать выход из этого лабиринта. Слышу стон из подвала, очухался! Это придает мне скорости. Стараюсь не суетится, именно в суете люди делают ошибки. Заворачиваю за угол, как вдруг меня резко хватают за руку и затягивают туда. Зажимают рот рукой. Мычу и дергаюсь. Слезы брызгают из глаз. Снова не смогла.

— Тш-ш-ш, родная, это я, — слышу любимый голос и застываю. Ваня, он здесь! Он нашел меня. — Слышишь? — говорит тихо на ухо. Киваю. — Хорошо, ты умница. Сейчас поменяемся местами, вставай за мной. — делаю все как он говорит. — Не бойся. — он в форме и балаклаве, впервые вижу его таким.

Тут из-за угла выходит Леша и Ваня резко бьет того ребром ладони в кадык. Леша падает и задыхается, хватаясь за горло. Ваня бьет его по лицу точными ударами. Леша затихает, видимо снова потерял сознание.

— Стой тут, если что кричи.

— Нет, нет, — хватаю его за руку, — не оставляй меня с ним.

— Он не очнется еще минут пять.

— Пожалуйста, — молю.

Ваня вздыхает и делает жест рукой, тут же появляется три человека в том же одеянии.

— Работайте, — отдает приказ, а сам остается со мной. — Этого в "бобик", — говорит последнему.

— Бес, вечно мне всякое дерьмо таскать! — возмущается.

— Пашка, не беси меня.

Тот вздыхает и подхватывает Лешу за ноги, таща в ту сторону с которой появился.

— Может за руки его возьмешь? — видя, как «жертва» бьется головой, говорит Ваня.

— Уверен? — ехидный вопрос.

— Тащи, — усмехается Ваня.

Не успеваю ничего сказать, как слышу выстрелы, вздрагиваю.

— Готово! — доносится.

— Молодцы, — отзывается Ваня. — Заканчиваем.

Берет меня за руку и ведет к выходу. На улице три машины с мигалками и три похожие на "Хаммер" с надписью СОБР.

Ваня ведет меня к скорой, которую я не заметила.

— Осмотрите её, — передает мою руку доктору.

— Вань, — пытаюсь вырваться, но врач не отпускает. Сажает в машину и начинает осмотр. Отвечаю, что ничего не было. Только ввели что-то от чего я потеряла сознание. Врач с сомнением смотрит на меня и в итоге проводит полный осмотр. Берет анализы. Выходит, из машины и подходит к Ване, что-то говорит ему. Тот кивает и идет к скорой.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сейчас приедет твой зять, увезет тебя, — не смотрит на меня. — Этого не бойся, — кивает на машину с мигалками, где предположительно Леша. — Его закроют, надолго, папаша уже его заждался. Кстати, он тоже сядет. Можешь жить спокойно, — отталкивается от машины и хочет уйти.

— Вань, подожди, — выскакиваю из машины и хватаю его за руку разворачивая к себе. — Я скучала по тебе, очень Вань. Я…, -смотрю на его руку, которую сжимаю, — я люблю тебя, Вань! Очень люблю. Прости меня, я не должна была так поступать. Я глупая! Я очень глупая. Но если твои чувства не остыли, то вот, — показываю ему руку с кольцом. — Помнишь, ты говорил, что если я его одену, то это будет означать — да?