Ваня всю дорогу шутит, а я хохочу на всю округу. Мы обнимаемся и целуемся, словно подростки.

— У меня для тебя подарок, — дойдя до пруда говорю я.

— Я весь во внимании, — обнимает меня за талию, притягивая к своему теплому телу.

— Вот, — достаю из кармана маленькую коробочку и протягиваю ему.

Он хмурится, ему приходится отпустить меня. Открывает коробочку и пытается прочитать записку. Темно хоть глаз коли. Достает телефон и подсвечивает им. Меняется несколько раз в лице.

— Это? — его голос дрожит.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, — киваю для убедительности, — да, — повторяю и плачу. — Ты скоро станешь папой.

Он подхватывает меня на руки и начинает кружить. Смеюсь сквозь слезы и подвизгиваю. Спускаюсь вниз.

— Сладкая моя, — целует нежно в губы, — как же я тебя люблю. — гладит по щеке вытирая слезы. — Не плачь.

— Оно само, — еще больше рыдаю.

— Тш-ш, — притягивает к груди, — пойдем скорее, а то замерзнешь, малыш спасибо нам не скажет.

Спустя пару метров, хватает меня на руки и несет к дому. Всячески его отвлекаю, то за ухо укушу, то в шею поцелую. Ваня буквально рычит и ускоряет шаг.

Домой вваливаемся со смехом и шумом. Ваня растирает мои руки и ноги. Идет на кухню ставить чайник. Горячий чай с тортом, то что нужно после прогулки.

Поднимаюсь наверх и переодеваюсь. Надеваю домашние штаны и футболку, волосы собираю в хвост, еще немного и они достигнут прежней длины. Мою руки и спускаюсь к столу.

Вся семья уже за столом. Такие милые, домашние, такие любимые и близкие мне люди. Разве может быть, что-то дороже, чем родные?

— Хватит косяк обнимать, — смеется Ваня, — идем сюда, — хлопает по своим коленям. Но я сажусь на стул рядом с ним, наши руки тут же переплетаются.

— Родители, — начинает Ваня, смотрит на меня, киваю, смущаясь. — У нас для вас новости, — отпивает чай.

— Не тяни уже, — не терпится маме.

— Вы переходите в новый статус.

— Какой еще статус? — не понимает папа.

— Ответственный!

— Ваня! — не выдерживает мама.

— Статус бабушки, — смотрит на маму, — и дедушки, — смотрит на папу.

Повисла пауза, я даже услышала, как тикают часы в прихожей. Напрягаюсь, не уже то не рады?

— Господи, — первой отмирает мама, — счастье-то какое! — соскакивает с места и начинает поочередно целовать и обнимать нас.

— Спасибо, дочка, — вытирает слезы папа, — спасибо.

Я снова начинаю плакать.

— Ну вот, — стонет Ваня, — потоп устроили. — все начинают смеяться, вспоминая подобную сцену из знаменитого фильма «Любовь и голуби».

Иван

Если меня спросят, боялся ли я когда-нибудь так сильно? Я отвечу НЕТ.

Что может быть страшнее чем, когда твоя любимая женщина рожает твоего ребенка? НИ-ЧЕ-ГО.

Это жутко, ведь ты ничем не можешь помочь. Ты слышишь её стон, буквально физически ощущаешь, как ей больно, думаешь только о том, что вот сейчас за этой дверью два самых близких человека борются за жизнь.

Месяц.

Нам оставался какой-то месяц, но воды отошли пару часов назад…

Я был на работе, когда Мира позвонила мне. Моя девочка вообще очень мужественно переносила беременность, старалась не тревожить меня, даже если было не хорошо. Поэтому я сразу напрягся, увидев входящий.

Все бросил, летел наплевав на правила и камеры. Схватил «тревожный чемоданчик», скорчившуюся от боли Миру и рванул в больницу. И вот теперь она там, а я по другую сторону…

Слышу очередной её стон боли и сжимаю кулаки. Надо отдать ей должное она не кричит, как из соседней палаты «сирена». Уже прошло шесть часов с момента как мы приехали в больницу и час как она в родовой палате.

— Давай же, любимая, — шепчу.

Слышу вскрик и детский плачь, прислушиваюсь не показалось ли, точно мои?

Ребенок ревет сильнее, и я понимаю, ДА, мои!

Хватаюсь за голову и несколько раз провожу по волосам. Улыбаюсь как больной и приплясываю на месте, ожидая, когда же мне разрешат их увидеть.

— Поздравляю, — выходит уставший врач, — у Вас дочка! Красавица! Вес три сто, рост сорок девять сантиметров, время рождения, — смотрит на часы, — одна минута второго. Сейчас мы обследуем их и привезем в палату. Пока можете пройти туда.

— Спасибо, — киваю, — как моя супруга?

— Хорошо, — вытирает лоб, — она у Вас настоящий боец.

Улыбаюсь и иду в палату, ждать моих принцесс. Мы до последнего не узнавали пол. Решили сделать себе сюрприз. Но я мечтал о дочке.

Палату я оплатил, чтобы моим девочками было комфортно и ничего не мешало их восстановлению.

Завтра нужно будет поговорить с Бородой и перенести отпуск. Писал на январь, но…

Раскладываю вещи из сумки, так чтобы Мире было удобно. Памперсы, пеленки, вещи. Брали нейтральные цвета. Теперь у меня есть минимум три дня для покупки розовых вещичек и украшений.

Родителям не звоню, жду моих малышек. Вот когда буду уверен, что с ними все прекрасно, тогда и сообщу всем. Хотя… Ночь на дворе, утром.

— А вот и Ваш папа, — оборачиваюсь на голос. Медсестра ввозит каталку, на ней моя любимая. Уставшая, мокрая, волосы растрепаны, в глазах слезы. Но я смотрю на неё и чувствую огромную любовь и нежность.

Помогаю переложить Миру на кровать.

— Малышка пока на обследовании, примерно через час привезем.

— Как ты, любимая? — аккуратно беру её руку.

— Я счастлива, она такая красавица. На тебя похожа, — улыбаюсь.

— Красавица она в маму, — целую в лоб, — спасибо тебе.

— Это тебе спасибо!

Спустя минут пятнадцать обтираю Миру салфетками, договариваемся что душ завтра. Она очень слаба. Почти сразу засыпает. Сижу в кресле, охраняю её сон.

— Вот и Ваша девочка, абсолютно здоровая!

И тут я вижу её.

Несмотря на то что красная и сморщенная, она и правда очень красива. У нее брови и носик Миры, остальные черты походят на мои, но толком еще ничего не разобрать.

Аккуратно беру её на руки, какая же она кроха. Руки трясутся, а на глаза наворачиваются слезы.

— Привет, моя маленькая, — шепчу, она внимательно смотрит на меня, — я твой папа. — медсестра уходит, оставив меня с моей семьей. — Мамочка уже спит, — несу в кювез, укладываю, — мы же не будем её будить, да?

Малышка молчит и смотрит на меня, спустя минут пять её глазки закрываются, и она засыпает. Выдыхаю.

Тихонечко встаю и гашу свет, оставляя ночник.

— Отдыхайте, мои маленькие, папа завтра придет. — прикрываю дверь и переговорив с врачом о питании Миры еду домой.

Приняв душ, ставлю будильник и ложусь спать.

Утром бодрячком, первым делом звоню всем родным и радую новостью, сам при этом еду в машине на работу. Там тоже все гладко, меня поздравляют и спокойно отпускают. Пишу своей девочке СМС, что доделаю дела и сразу к ним. Получаю их фото и тут же ставлю на заставку.

Покупаю постельное белье для малышки, разные подушки и коляску. Хм, не розовую, серую, но с розовыми вставками. Её мне Мира скинула, пришлось тащиться через весь город, но чего не сделаешь ради моих дам.

В больницу приезжаю уже ближе в одиннадцати. Купил все самое полезное, и в кафе попросил приготовить еду так, чтобы можно было кушать молодым, кормящим мамочкам.

— Ну как вы тут? — целую Миру и малышку.

— Хорошо, — улыбается, — она почти не кричит, только если кушать хочет. Разве бывают такие спокойные дети?

— Наверно, это мой первый ребенок, — смеюсь.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Забираю я их на пятый день, пока взяли все анализы и пришли их результаты. Мои родители тоже приехали, посмотреть на внучку. А вот тетя Клава не смогла, но сказала, что обязательно приедет в гости. Агата с Марком ждут уже второго, поэтому тоже не смогли сорваться, да еще и Сашка непоседа, требует постоянного внимания.