Получается неделя... Всего неделя осталась до операции. Ровно столько, сколько мне потребуется на обратный маршрут до Земли, если вылетать сегодня. Прямо сейчас.

Я не успею, не смогу собрать огромную сумму денег, чтобы оплатить лечение. Не смогу спасти своего маленького брата, который так надеялся на меня... который вот уже столько времени не получал ни одной весточки от старшей сестры и оказался брошенным, один на один со своим страшным недугом...

Небеса, Рон!

Резко соскакиваю с кушетки, на ходу срывая с себя датчики и установленные катетеры. Боли не чувствую, она притупляется под воздействием адреналина. Наспех прикрываюсь простынкой и хватаю первый попавшийся прибор с ближайшего стола, чтобы хоть чем-то защититься от большеголового.

Делаю несколько шагов назад, освобождая себе пространство, и угрожающе шиплю в сторону существа, не имеющего ничего общего с гордым званием доктора:

— Не подходи! — нервы накалены до предела, тело натянуто как струна, глаза пылают гневном. Боюсь представить, как сейчас выгляжу со стороны, но мне плевать! Я на пределе, на грани... будто нахожусь перед выбором: или всё, или ничего. И мне ведь действительно уже нечего терять, поэтому я буду брать всё .

— Тише, тише... — говорит обманчиво тихо и ласково, словно обращается к неразумному, заигравшемуся ребёнку, пытаясь вразумить его и направить на путь истинный. Расон поднимает руки в примирительном жесте и, несмотря на предостережение, делает шаг ко мне. Затем ещё.

Однако я сейчас не в том состоянии, чтобы быть послушной и идти на уступки ублюдку, продержавшему меня в своей лаборатории полтора месяца.

Бегло осматриваюсь по сторонам и цепляюсь взглядом за стоя́щий рядом столик с каким-то неизвестным, но явно дорогущим оборудованием.

То, что нужно.

Шаг вправо, полшага назад и опять вправо. Действую быстро и, как мне кажется, хаотично.

Прикладываю все усилия и поочерёдно швыряю ценные приборы, а после и сам столик в сторону расона.

— Ты что творишь, человечка! — разъярённо рычит большеголовый, налету спасая остатки своего оборудования. Я пользуюсь его замешательством и перемещаюсь в другой конец помещения. — До этого момента я был к тебе добр, но сейчас ты узнаешь, какой я в гневе!

Его угрозы меня не трогают. Внутри бушует такой ураган из эмоций, что страх смещается куда-то далеко, за границу сознания. Инстинкт самосохранения отключается, а на его место приходит жажда — яркое, невыносимое желание уничтожить этого мужчину.

Не знаю, что будет дальше — все мои действия лишены здравого смысла... но так просто я не сдамся! Как минимум отомщу любыми доступными методами за потерянные возможности на спасение Рона, как максимум — всё-таки выберусь отсюда и первым же рейсом вернусь на Землю, а там уже что-нибудь придумаю.

Закончив разбирать устроенный беспорядок, расон вновь наступает на меня. Идёт медленно, словно хочет заставить меня бояться. Однако это бессмысленно. Я не боюсь.

Пячусь назад, продолжая переворачивать за собой всё, до чего удаётся дотянуться.

Его глаза горят недобрым блеском, прожигая насквозь, он посылает в меня проклятия и жестокие фразы, не предвещающие ничего хорошего...

Шаг. Ещё шаг. Расстояние сокращается. Между нами практически не остаётся свободного пространства. Бежать некуда.

И когда я начинаю мысленно готовиться к неминуемому, большеголовому поступает настойчивый сигнал на коммуникатор, который он, к счастью, не игнорирует.

Ариана Гонсалес

— Они знают, — раздаётся тревожный мужской голос по громкой связи. — Скоро будут у нас.

— Понял, — расон не разделяет обеспокоенности собеседника. Его голос звучит ровно, словно всё происходящее идёт чётко по плану. Именно так, как хочет он. И неудивительно, существа этой расы всё всегда просчитывают наперёд. Он знал, что эти кто-то скоро узна́ют и появятся здесь. Он был готов. — Ждём.

Большеголовый отключается и переводит на меня довольный, я бы даже сказала, торжествующий взгляд: — Появились неотложные дела, Ариана. К нам в гости едут твои избранные...

— Мои... кто? — вырывается, прежде чем я успеваю подумать, кому и зачем это говорю.

— Жамилы. — усмехается, а я в ответ приподнимаю бровь, требуя пояснений. Не знаю, откуда во мне столько смелости, наверное, до сих пор в крови хлещет адреналин.

В Аль Хоббена мне «посчастливилось» познакомиться с пятью мужчинами этой расы. Однако перед глазами сразу же возникают их образы, и расон подтверждает мои предположения следующими словами:

— Кайларс эль Лаавера и Леонард эль Ардерра. — моя бровь взлетает ещё выше, когда я слышу фамилию действующего Императора. Лео его сын?!

— Не знала? — непроизвольно качаю головой, без слов отвечая на вопрос. — Ты их эльвахида. — продолжает свои откровения.

И вновь я слышу это неизвестное слово, которое согревает своим звучанием и отчего-то вызывает странное, совершенно необъяснимое чувство, очень похожее на внутренний трепет. Сердце начинает биться в удвоенном темпе, а затем будто замирает на миг...

— Впрочем, ненадолго. Поговорим об этом после. — «доктор» разворачивается в сторону двери и бросает через плечо. — Не думай, что ты так легко отделалась. Ты ещё за всё ответишь, Ариана Гонсалес. За всё!

Мужчина в пару шагов преодолевает расстояние до выхода, быстро нажимает код на панели справа от двери и покидает лабораторию, оставляя меня одну в разгромленном помещении.

Первым делом я бегу к двери, на ходу оборачиваясь простынёй и подвязывая её на греческий манер. Моей одежды в поле зрения не наблюдается, как и любой другой, а поиском скрытых шкафов заниматься некогда. Нельзя терять шанс попытаться выбраться отсюда, потому что другого может и не быть.

Расон был чересчур уверен в своих силах. Боюсь, он хорошо подготовился к приходу «гостей», а в таком случае через время он вернётся, чтобы наказать меня за разгром его детища.

Несколько раз нажимаю на кнопку открытия двери, но она, ожидаемо, не срабатывает, оповещая меня противным писком и требуя ввести код безопасности для разблокирования. На секунду прикрываю глаза и воссоздаю в памяти количество сигналов, прозвучавших минутой ранее.

Один. Два. Три. Четыре. Пять.

Значит, в коде было использовано пять символов. Это много... Чтобы подобрать правильную последовательность комбинации, потребуется не один и не два дня, и то, если не запутаюсь. У меня нет столько времени.

— Думай, Ари, думай!

В голове, как назло, ни одной дельной идеи. Пустота. Какая-то обречённость, граничащая с паникой и истерикой. Я даже не знаю, с чего начать. Мысли мечутся от одной к другой.

Лаборатория; потерянные шесть недель, проведённые без сознания; операция Рона и загадочные жамилы...

И вместо того, чтобы искать выход из сложившейся ситуации или хотя бы начать наобум вводить символы, надеясь на чудо, я против воли задерживаюсь на мыслях о мужчинах, рисуя в голове их яркие, реалистичные образы.

Леонард и Кайларс.

Безбожно красивые, мощные и опасные жамилы с невероятными глазами цвета морской волны и весенней листвы...

Они мои избранные?!

Расон сказал именно так, при этом в очередной раз упомянув таинственное «эльвахида».

Если о последнем слове я действительно ничего ранее не слышала, то об истинной связи между мужчинами и женщинами Аль Хоббена, более чем наслышана.

Они называют её благословением Всевышнего. Это — космическая связь, дарованная один раз и на всю жизнь. Нерушимая, единственная, самая сильная из всех возможных.

Встретить своего избранного или избранную — величайшее счастье, поэтому вторую половинку инопланетники берегут как самое ценное сокровище во всей Вселенной.

Но как так получилось, что я, обычная девушка с Земли, оказалась связана с жамилами — мужчинами из далёкой галактики?! Тем более сразу с двумя. Ведь если бы не сложные жизненные обстоятельства, благодаря и вопреки которым я прилетела в Империю, мы бы никогда не встретились.