— Здорово! — искренне обрадовалась девушка. — Слушай, а ты часом на нашу сторону гор не собираешься?

— С этим трудновато. Я когда через горы-то в прошлый раз перебирался, лишь чудом выжил. Так что я бы и рад свидится, да пока что никак. Мы, как тут всё успокоится, на вашу сторону туннель пророем. Пока опасно — добавил он. — Ладно, хорошо с тобой поговорить-то, да надо идти работать. Тут ремонта-а-а… И, это… спасибо что по имени — голос четырёхрукого пропал, и в шлеме воцарилась тишина.

Потом они ещё долго возились, доставая цепочку, складывая останки в шкаф и, наконец, убирая за собой. Закончив они устало потащились наверх мыться и приводить себя в порядок.

Халтах, однако, выглядел веселее них с Лайшми. Он собирался очистить цепочку с кулоном и отдать её Шайли. Об этом он заявил с таким удовольствием, словно она была его невестой, а не Вийна.

Лалфи мысленно сделала себе пометку, выяснить какие у них отношения. Вряд ли старик заботился так обо всех своих ученицах, которых, стоило признать, он воспитал немало.

После обеда у себя в комнате Лалфи приступила к разбору трофеев. Странного металлического осьминога она спрятала в мешочек, а тот заперла в свой личный сейф, которым обзавелась недавно, когда стали прибывать новые воспитанницы.

Настоящих искательниц среди них оказалось всего две. А ещё нашёлся один парнишка, числившийся слышащим. Однако Лалфи почувствовала его даже раньше, чем он приехал в Иш.

Мальчонка был искателем. Самым настоящим! Почти бессильным, но искателем. И это составляло существенную проблему.

Если новых девочек они с Лайшми довольно быстро распределяли по учителям и наставникам, то его девать было некуда, а оставлять парня среди целой толпы воспитанниц Лалфи никак не собиралась. Кто знает у кого из них какие нездоровые мечты.

Она его ещё даже живьём не видела, но чувствовала, что перспектив в нём нет никаких. Его окно почти закрылось. Обучение одарённых, подразумевало главным образом открытие этого самого окна. Чем шире его удавалось отварить, тем в большей степени человек мог использовать силу. Видимо, парень был как раз из тех, кого то ли направленно не учили, то ли учили именно так, чтобы он точно ничему не научился.

У девочек в тот день был выходной, а Нойча, так звали парня, отправили заниматься со слышащими. Новенькие девочки близняшки, остались за дежурных и резались настольную игру в одной из комнат. Остальные во главе с Ливи, лоботрясничали в парке. Она, благодаря новому статусу, позволявшему ей очень многое, из тихони превратилась в заводилу,

Первым делом Лалфи отправилась к дежурным и приказала позвать парнишку. Девочки даже и не подумали подчиняться. Лалфи устала, проголодалась и была зла на весь мир в целом, древних в частности и этих двух воспитанниц по отдельности. А потому слегка ударила их. Обе девчонки, схватившись за головы, со стоном повалились на пол.

Лалфи слегка пнула каждую из них острым носком сапога и приказала:

— А ну встать, когда с вами разговаривает старший по званию! — она говорила своим самым холодным и неприятным голосом. Его она берегла на случай особенно больших провинностей. Эта, сказать по правде, к ним совсем не относилась, но Лалфи так разозлилась, что готова была рвать и метать.

Девочки с трудом подчинились. Близняшки, следует признать, имели более чем впечатляющие стати. «Тип группы сцепления пять. Не, не, вру… двенадцать. Волосы тёмные, глаза почти чёрные, кожа смуглая, разрез глаз широкий, нос маленький. Эстр-ог-ено-вый фено… неважно, точно девятый тип…» автоматически отметила она про себя.

— Ты! — она ткнула пальцем в, не по годам, пышную грудь одной из них. — Бегом за Нойчем.

— А где он? — затравленно спросила девочка.

— Найди! — приказала Лалфи — Искательница ты или кто⁈ У тебя четверть часа.

Девочки были ростом выше Лалфи, но сейчас под её взглядом так ссутулились, что смотрели на учителя снизу вверх.

Когда новенькая убежала. Лалфи уселась перед её сестрой и приказала:

— Сесть! — говорила она все тем же неприятным голосом.

Воспитанница безропотно подчинилась. Кажется ей, вполне хватило демонстрации силы.

— Как звать?

— Нильши, Учитель! Нильши дочь… — попыталась представиться, как положено девочка, но Лалфи грубо её прервала.

— Не имеет значения! Найди Нойча!

— К-к-как? — промямлила девочка. На лице её читались недоумение и испуг. Всё происходящее явно изрядно выбило её из колеи, и она просто не знала, что ей делать.

— Пойдём со мной, пойдём в твоё безопасное место… — голос искательницы стал ровным и плавным. Теперь он напоминал тихое журчание ручья. Лалфи вложила в голос силу, не крупицу как раньше, а намного больше. Она постаралась помочь девочке. Та сопротивлялась, чужой воле изо всех сил.

Впрочем, долго та не продержалась и впала в транс. Лалфи заставила её выполнять простое упражнение. Погрузится в своё безопасное место, постепенно расширяя круг внутреннего зрения. Когда, казалось, что девочка совсем вымоталась, она ровным голосом произнесла:

— Нойч, сейчас за корпусом слышащих… Он один. Лежит… — голова её склонилась на плечо.

«Ещё немного и она потеряет сознание» — подумала Лалфи. Она вывела девочку из транса резким хлопком.

— Молодец! — весело сказала она и ободряюще потрепала по плечу. — Из тебя выйдет толк. С меня сладости на ужин обеим. Знаешь, где сестра?

— Д-да… она… она, не туда пошла… — удивлённо произнесла девочка. В лице её всё более читался восторг. — А я сама так смогу? — неверяще спросила она.

— Обязательно! Если, конечно, будешь заниматься — широко улыбаясь, пообещала Лалфи. — Хорошо — она ободряюще потрепала девочку по плечу. — Теперь беги за сестрой и верни её сюда, а я пойду, проведаю Нойча. Ему пока отдыхать никто не разрешал.

— А он и не отдыхает… — всё так же удивлённо сказала девочка. — Его…

— Знаю — спокойно ответила искательница. — Бегом за сестрой. Ты ведь всегда её чувствуешь, так?

— Д-да! — смущённо сказала девушка.

Лалфи встала и двинулась туда, где лежал избитый Нойч. Парню, судя по её ощущениям, неслабо досталось, и он от этого совсем расклеился.

Мальчика она нашла плачущим. Он забился между кустами и стеной и лежал, поджав ноги к животу. Лалфи какое-то время смотрела на него, а потом рявкнула:

— Встать, боец! До отбоя ещё далеко! — она снова говорила своим самым мерзким голосом.

Нойч безродный отца не знает воспитанник пятого года

Мальчишка не отреагировал. Лалфи слегка пнула его носком сапога.

— Встать! — ещё раз повторила она.

Тот соизволил повернуться к ней покрытым синяками лицом. Один глаз заплыл. Сам он весь перепачкался.

— Я сказала: встать, когда с тобой разговаривает старший по званию! — рявкнула Лалфи, вкладывая в голос силу.

Парень с трудом поднялся и водрузил на лицо толстые очки. Наверное, раньше он её попросту не видел. Воспитанник оказался высок, худ и нескладен. Из-за скошенного подбородка нижняя губа, чуть выступала вперёд. Бросались в глаза тяжёлые надбровные дуги. Лоб, тем не менее, был высок.

Неполная группа сцепления отметила про себя Лалфи тип тринадцать.

— Что случилось? — спросила она, смерив его взглядом.

— Н-ничего… я у-упал… — нижняя челюсть парня дрожала, он еле сдерживал всхлипы.

— Не смей! Мне! Лгать! — отчеканила Лалфи, приближая своё лицо к нему. — Я вижу твоё гнилое нутро насквозь. Узнав, что искатель, ты решил повыпендриваться и знатно получил по морде. Ты даже, как следует, не защищался, вместо этого уполз плакать сюда и теперь они видят в тебе не друга, а мешок для битья. И единственный кто в этом виноват, это ты сам. Понял⁈

— Я-я хочу стать сильнее! — выпалил вдруг парень. Он сжал кулаки и уставился на Лалфи умоляющими глазами.