— Тогда почему ты здесь, а не на тренировке? — зло спросила Лалфи. — Силу дают воля и дисциплина. Хлюпая носом, ничего не достичь. За мной. Бегом м-арш!
Она развернулась и побежала. Парень похромал за ней. Уже у их корпуса она велела:
— Иди, приведи себя в порядок. С завтрашнего дня у тебя двойные тренировки по рукопашному бою. Жить будешь с охраной. Созерцать будешь вместе со всеми. Что не ясно?
— Ничего — уже без всхлипов, но всё ещё обиженно ответил Нойч.
Лалфи утрясла все вопросы с размещением парня. По ходу она встретила личного охранника Ливи Риньша и поручила тому приглядывать за новеньким.
Только ещё часа через два она вернулась в свою комнату и занялась тем же чем и раньше. Её крайне интересовала плоская коробочка, которую она нашла в шкафу со скелетом.
Девушка тщательно протёрла её мягкой тканью, прочистила щель и принялась разглядывать странный предмет. Первое что она обнаружила, было то, что щель оказалась неглубоким проёмом. Просто раньше заполняла слежавшаяся пыль.
Пока она чистила его крепкой проволочкой, которую реквизировала у одной из воспитанниц, обнаружила ещё более интересное обстоятельство. Дно проёма оказалось дверцей, открывавшейся вовнутрь.
На самой коробочке нашлась выцветшая надпись. Впрочем, поворачивая предмет туда-сюда, Лалфи смогла списать семь цифр. Всё что она знала об Эдди, просто кричало, о том, что эта штука, либо открывает что-нибудь, либо сама отпирается этими цифрами.
Искательница уже больше часа крутила коробочку так и эдак, когда вспомнила про прозрачный кругляшок. Она быстро достала его, аккуратно протёрла и замерла. Что с ним делать, она не представляла.
Девушка постаралась положиться на свои чувства. Предметы хранили память о своих обладателях, и из неё даже можно было кое-что выудить, но дело это было очень и очень непростым.
Лалфи требовалось полностью расслабиться, позволив рукам действовать самостоятельно. Искательница должна была на мгновение, на крупинку стать Эдди и сделать то, что обычно делал он.
Увы, как бы она не старалась, расслабиться у неё не получалось. То в голову лезли ненужные воспоминания. То она ощущала ссорящихся воспитанниц. То вдруг почувствовала, какое-то движение силы за горами, словно там что-то шебаршилось.
Только когда, все наконец-то улеглись спать, искательница смогла исполнить желаемое. В конце концов, она, наверное, просто уснула, утомлённая переживаниями этого долгого дня.
Её разбудил холод. Была уже глубокая ночь и в приоткрытое окно заглядывала вторая самая большая и бледная луна, заливавшая комнату своим белёсым сиянием.
Коробочка лежала на полу, а вот диск куда-то пропал. Лалфи завозилась, ища его, и сама того не ожидая коснулась прибора древних. Девушка почувствовала в нём молнии. Нет, не те небесные молнии, способные сокрушить, что угодно. Это было просто их слабое подобие, запертое в этой крохотной коробочке.
Лалфи взяла её в руки. Та вдруг ожила, и над ней прямо в воздухе возникло нечто вроде прозрачного окошка. Под ним находился квадратик, испещрённый цифрами. Что со всем этим делать, Лалфи не понимала.
Ей потребовалось повторить своё упражнение, которое в этот раз далось ей на удивление легко. Всего-то и нужно было тыкать пальцем в цифры в правильном порядке.
Стоило Лалфи проделать это, как изображение изменилось. В воздухе появилась таблица. Повинуясь уже подхваченному ей наитию, девушка ткнула пальцем в одну из строк.
Перед ней словно открылось самое настоящее окно в другую комнату, в которой девушка с удивлением узнала секретную часть архива. Изображение несколько раз резко сместилось, и искательнице предстал крепкий ещё старик с неаккуратной копной седых волос и недельной щетиной на щеках.
На вид он казался чуть младше Шиха. Лицо его было худым и морщинистым. Длинный острый нос и пронзительный тяжёлый взгляд делали его похожим на хищную птицу. Он явно напоминал того из древних которого звали доктором.
— Сегодня пятый день третьего месяца зимы. Тридцать шесть лет работы в этом, мать его, архиве. Бумажки, бумажки, бумажки…. Как же меня всё это достало. Ещё и Джули постоянно зудит. Ну, какое ей, спрашивается, дело, что у меня тут шкафы отперты, а?
Сюда попасть без разрешения практически невозможно! Да и кому всё это может понадобиться, когда любые документы в сети достать можно. Так нет же…. — Ругался старик. Поток недовольства лился и лился, пока вдруг в той части архива, которую не могла видеть Лалфи, что-то не заскрежетало.
Лицо мужчины исчезло, а окошко словно бы повернулось, и теперь через него стал виден длинный проход перед шкафами. В нём на некотором расстоянии стояла женщина. Она была уже немолода, но сохраняла природную красоту.
Даже серый оттенок волос, уложенных в два торчащих в стороны хвоста, ей очень даже шёл. Она носила такую же белую робу, как и старик. Только её одежда идеально сидела по фигуре и просто-таки блистала, словно только что из лавки, в то время как роба старика порядком обтрепалась.
Эдди стоял теперь к окошку боком и стала видна его правая рука в чёрной перчатке. На лице его расплылась счастливая улыбка.
— Привет, Джули! — он зачем-то помахал ей рукой.
— Эдди, у тебя совесть есть⁈ — возмущённо заговорила она.
— А что такое? — искренне удивился старик.
— Слушай, Эдди, я понимаю, что ты у нас «герой», но, сколько ж, можно-то. Ну, вот просто объясни мне, зачем тебе червоточина, ведущая обратно к этой Богом проклятой «Земле». Слушай, у них там всё почти три часа висело от твоей задачки. — Женщина всплеснула руками и сложила их перед грудью, всем своим видом выражая обиду.
Лицо старика исказилось. На нём боролись раздражение и почему-то самодовольство. Несколько секунд спустя он взял себя в руки и заговорил:
— Джули, ты просто не представляешь тех событий! А я слышал от очевидцев. Да, эти мерзавцы вполне способны отправиться в погоню! Всё, чего я хочу, это чтобы мы все были в безопасности! Если они отправят корабли сюда? Сколько мы продержимся против их флота? В тот раз нам просто повезло! Мы сыграли на внезапности…
— Эдди, прекрати! Я всё это уже десять раз слышала. Мы окажемся рядом с проходом ещё очень нескоро. Если честно, сейчас есть целая куча проблем понасущнее, чем эта. Одно Ханьли чего стоит! Ты лучше на себя посмотри, сходил бы наверх, развеялся… — сменила она тон.
— Только если в твоей компании… — хитро улыбнулся Эдди.
— Вот ещё! Я вечером занята — задрала подбородок женщина. — У меня из-за тебя работы прибавилось. В столовой, буду не раньше девятнадцати… — она развернулась и пошла, качая бёдрами, куда-то за поле зрения.
Несколько секунд спустя в окно заглянул довольный Эдди и перед Лалфи вновь появилась таблица.
Она мало что поняла из сказанного. Кроме одного те, кто всё это построили, сбежали откуда-то на корабле, и опасались преследования. А оно могло случиться ещё не скоро.
Могли ли они бояться западян? Лалфи в этом очень сомневалась. Даже обыкновенные гражданские древние легко перебили почти сотню подземельцев. Будь на их континенте хотя бы пара десятков воинов, вроде четырёхрукого, они бы сбросили пришельцев в океан. Скорее уж Эдди опасался того, с чем древние сейчас сражаются за горами.
Лалфи некоторое время разглядывала таблицу и заметила, что крайний левый столбец содержит три цифры через точку. Два раза двузначную, потом четырёхзначную. Причём вторая двузначная содержала запятую.
Она уже собиралась заняться чем-нибудь другим, когда до неё дошло: это же коды шкафов. Она принялась тыкать в строчки. Перед ней возникали всё новые и новые окошки.
Однако о шкафах речь не шла. Эдди в основном жаловался невидимому собеседнику на свою судьбу и придирчивую подчинённую, а у Джули, судя по всему, характер таков, что старику не позавидуешь.
А ещё Лалфи заметила, что в разговорах этих двоих нередко упоминалось Ханьли. Причём об этой секте говорили, как о главной угрозе. В одном из окошек Джули мялась несколько минут, словно девочка, а потом попросила Эдди научить её стрелять.
