Гнев опустил глаза. Аркашка — в штаны. Пёс — зарычал... и тут же получил в табло от Арслана.

— МЫ НЕ В ИГРУ ИГРАЕМ! — заорал я. — ЭТО НЕ ДЕМО-РЕЖИМ! ЭТО — СРАНЫЙ ВЫЖИВАТЕЛЬНЫЙ АД, ГДЕ ЕСЛИ ТЫ НЫТИК — ТЕБЯ СЪЕДЯТ С КОСТЯМИ!

Тишина. Снег падает. Где-то вдали козёл мычит от стресса. Все молчат.

ИНТЕРФЕЙС:

Бунт: уничтожен

Метод: гнев, харизма, немного кулаков

Эффект: дисциплина +10, сопли –100

— Всем разойтись. У кого нет дела — ищет. У кого есть язык — отрезать и положить в журнал жалоб. Лорд сказал.

Ночью Демьян сидел у костра.

— Лорд, ты, конечно, пугаешь. Но, блядь, живём же.

Я молча кивнул. Потому что прав. Пугаю. Но держу. На соплях, на угрозах, на боли — но держу.

С самого утра в Сырогорье было неспокойно. Небо висело, как грязная тряпка после стирки на помойке, и пахло так же — смесью навоза, кислого пота и чьей-то дохлой мечты. Над деревней снова ползло странное предчувствие: либо праздник, либо пиздец.

Первым нарушил тишину тонкий крик: — Лооооорд! Козёл ебёт тряпку!

Я вышел из избы, в штанах, которые давно просили эвтаназии, и с деревянной кружкой, в которой вчера ещё был суп, а сегодня уже что-то между студнем, холодцом и философским вопросом.

У лавки стоял козёл. Величественно. Уперевшись передними копытами в рулон холста, он методично и с одержимостью старого любовника ебал ткань. Причём со вкусом, в такт утреннему пению петуха.

— Да кто его, блядь, опять выпустил?!

— Сам! — выпалил Демьян, высовываясь из окна. — Он засов открыл!

— В каком смысле сам?! У нас что, разумный козёл?

Козёл повернул морду и взглянул. Этот взгляд говорил: «Я здесь всё понял раньше вас, уебаны». Я почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок.

На главной площади уже стояла кучка народа. Кто-то перетирал сухари, кто-то дрался из-за дохлой селёдки, кто-то просто стоял и чесал яйца с философским видом. И тут мы услышали грохот повозок.

Две телеги. Одна — с бочками, тканями и горой ящиков. Вторая — с женщинами. Купцы. Пыльные, жирные, но при бабках. Во главе — толстяк в алом камзоле с золотыми застёжками и усами, напоминавшими две дохлых крысы.

За ним — двое охранников. Один был лыс, как яичко, и смотрел так, будто искал, кого убить ради разминки. Второй держал копьё, как ребёнка: с любовью, но неуверенно.

И… женщины. Шестеро. У некоторых — лица, знавшие только войну, грех и опилки.

Одна из них подошла ко мне. Стройная, с хитрой улыбкой: — Господин Лорд, мы прибыли с караваном. Торговля, специи, ткани... и… развлечения, если есть потребность.

— Развлечения?

Она кивнула в сторону женщин.

— У нас есть всё. За медяк — радость, за два — счастье, за три — возможно, даже любовь. Но временную.

Я посмотрел на козла, который теперь трахал мешок с зерном.

— Спасибо, у нас уже есть шоу-программа.

ИНТЕРФЕЙС: ВНИМАНИЕ: ВНЕШНИЕ КУПЦЫ НА ТЕРРИТОРИИ. Риски: сифилис, шпионаж, непреднамеренное обогащение. Выгоды: всё остальное. РЕКОМЕНДАЦИЯ: СРОЧНО ПОСТРОИТЬ РЫНОК. ОБЛОЖИТЬ ВСЕХ НАЛОГАМИ.

Созвал совет.

Пришёл Бек — весь в опилках, с занозой в брови. Тверд — с травами и пузырьком, от которого воняло, как из жопы дьявола. Пиздюха — с новой дубиной и ухмылкой: «я этой палкой вчера выбила грыжу».

И… поп. Тот самый. Вернулся, гундосый, бородатый, с крестом и хмурым еблом.

— Надо рынок. Иначе мы просто утонем в самодеятельной торговле и воровстве.

— А блуд? — выдал Поп. — Женщины эти… развратницы!

— Батя… — я подошёл ближе. — У нас с начала зимы трое человек сдохло от поноса. Один — от отвара из мухоморов. Если кто-то хочет трахнуть бабу за медяк и не умереть — я это одобряю всем сердцем.

— Но Бог...

— Бог здесь, если не заметил, живёт в сортире, привёл я аналогию. С крысами. Так что или мы строим рынок — или всё это превращается в ад. Ещё больший, чем был.

ИНТЕРФЕЙС: РЫНОК — ПРИКАЗ ПРИНЯТ. Проституция — НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО, НО ПРИВЕТСТВУЕТСЯ. Поп — зафиксирован. Хуй с ним.

К вечеру рынок стоял. Кривой, пыльный, но с лавками и ценниками.

Шлюхи расселись по палаткам и начали вызывать народ.

Первый медяк упал в казну.

Демьян записал: «День первый. Купцы пришли. Лорд разрешил ебаться за деньги. Пиздюха дала кому-то по зубам. Всё идёт по плану.»

Пиздюха, к слову, устроила налоговый патруль.

Каждому купцу: по цене, по сроку, по ебалу.

Если не платишь — бьёт. Если прячешь товар — бьёт. Если просто не понравился — бьёт дважды.

Козёл же продолжал свою культурную деятельность.

Теперь — с палаткой, в которой продавали специи.

ИНТЕРФЕЙС: КОЗЁЛ — НЕИЗБЕЖЕН.

ШАНС ОТЕБАТЬ ВСЮ ТКАНЬ: 86%

МЕДЯКОВ В КАЗНЕ: 11

Поп стоял в сторонке.

Читал псалмы.

Потом сжёг один мешок с солью, говоря, что «это — искушение».

Я не стал его трогать. Пусть живёт. Пока не мешает.

Ночью я сидел у огня.

Впервые — с бабками в кармане.

Впервые — не в полной жопе.

Люди смеялись.

Купцы — торговали.

Шлюхи — работали.

Козёл — трахал очередной предмет быта.

И я понял: мы вылезли из ямы. Немного. Но вылезли.

Зима уже закончилась. С самого утра деревню накрыла тишина, тревожная, как перед бурей. Ветер гнал пыль по пустынной площади, на которой только козёл пытался выебать сломанный табурет.

Я вышел из избы. Морда серая, глаза — как у человека, которому снова приснился Excel. Потянулся, треснуло плечо. Значит, живой. Криво усмехнулся.

И тут подбежала Пиздюха.

— Лорд! Казну пытались спиздить!

— Кто?

— Да хуй его знает! Следы есть. Замок сорван. Мешок с медяками разрезан, но не успели забрать. Кто-то спугнул.

— Кто спугнул?

— Я.

Я посмотрел на неё. Лицо — как у психа с экзамена по алхимии. Понял — да, могла и убить.

ИНТЕРФЕЙС:

Атака на казну. Противник: неизвестен. Статус: пиздил — не успел.

На месте преступления найден мешок с надписью «честно найдено». Уровень дебилизма: растёт.

Созвал совет. Пришли все, кого можно было найти трезвыми. Бек, Тверд, Демьян (нашелся, упал в сортир, просидел 3 недели), Пиздюха и даже Поп. Последний держал в руках крест и подозрительно поглядывал на казну.

— Это был изнутри кто-то. Сторонних не было. Следов — ни к лесу, ни к реке. Только по лагерю топтался.

— Значит, крыса в деревне, — буркнул Бек.

— Или дурак, — добавил Тверд. — Умный бы ночью действовал.

— Или и то, и другое, — хмыкнул я. — Но теперь казна под охраной. И с утра мы ставим казарму. Нам нужна армия. Люди, которые будут защищать, а не красть.

ИНТЕРФЕЙС:

Казарма — постройка активирована. Требуются: доски, камень, мозги.

Первый элемент пока в дефиците. Второго — хватает. С третьим — пиздец.

Пока строили казарму, Арслан с Змеем тренировались на пустыре. К ним присоединился Арат и Хорьколюб, который до сих пор не сказал, как его зовут. Он просто гладил хорька и косился на всех так, будто знал, как каждый из нас сдохнет.

Пиздюха тоже пришла. С дубиной. Без слов. Просто встала рядом и начала орать:

— СТРОЙСЯ, СУКИ!

Они встали. Кто-то даже выпрямился. Арслан покосился на неё:

— Она с нами?

— Она хуже врага. Она наша.

ИНТЕРФЕЙС:

Сформирована первая боевая ячейка. Состав: 20 мужиков, 1 псих. Готовность: ниже нуля.

Прогноз: при нападении врага все сдохнут, но с криком. Это плюс.

Казарму закончили к вечеру. Кривая, но с лавками, крюками и стойками под оружие. Демьян выдал каждому по копью, которое делал сам — из палки и куска железа. Половина погнулась сразу.