— Но по словам этой Милены выходит, что она главный организатор убийства, а тот, которого ты назвал Охотником, был исполнителем? — уточнил Медведев.

— Да, — подтвердил я. — Остальные, получается, не замешаны. Что не делает их безопасными…

— Тогда, получается, ты выполнил своё обещание, — вздохнул Старый Медведь. — Слово Рюрика ты сдержал. Тогда мир вам и любовь, вот вам моё отеческое благословение… А после церемонии шагом марш делать мне внуков.

— Папа! — до корней волос покрасневшая Снежка спрятала лицо у меня на груди.

Я только улыбнулся.

У меня было ещё слишком много дел и планов.

Это собрание Унии разительно отличалось от множества предыдущих. В этот раз его инициировал Судья. Политик, чьё обезглавленное и полностью сгоревшее тело стало поводом для расследования, зашедшего в тупик, по вполне понятным причинам сделать этого уже не мог. Кроме того, собрание было внеочередным, до ежемесячного оставалось ещё много времени. Старейший по-прежнему отсутствовал, но все остальные собрались впервые за многие годы.

Все уцелевшие.

Фракцию радикалов представляли сам Судья, Журналист, Футболист и Борец. Крыло сибаритов — Певец, Актёр, Художник, Танцор и Гетера. Впервые за долгое время сибариты оказались в большинстве, и впервые их это совершенно не радовало. Радикалы вечно продвигали идеи тотального контроля над человечеством, что шло вразрез с устремлениями сибаритов, но с ними сибариты чувствовали себя в безопасности. А теперь их осталось всего четверо.

— Политик сообщил мне, что Охотник погиб окончательно, — начал Борец. — Перед этим он выдал меня и самого Политика. Мне пришлось менять тело…

— Да, мы читали новости, — голос Гетеры звучал неуверенно. — Ужасное было зрелище — размозжённое тело, и рядом розовый пушистый тапочек валяется… Такой разительный контраст…

— Хорошо, что ты успел скрыться, — поддержал Певец дрогнувшим голосом. — Но как вышло, что не уберёгся Политик?

— Он был слишком поглощён своими делами, — предположил Художник. — Наверняка эти последние переговоры, в которых он участвовал, были очень важны для него, и он решил всё-таки провести их, а потом уже скрыться.

— И не успел… — с надрывом вздохнул Актёр.

— И не успел, — эхом отозвались остальные.

— Но судьба Модели особенно потрясает, — заметил Журналист. — Такая нелепая гибель…

— Да, — поддержал Судья. — Охотник, Политик — они погибли, занимаясь тем, что больше всего любили. Есть в этом некая сумрачная красота: Охотник не рассчитал силы и стал добычей, Политик проиграл последние переговоры в своей жизни… Но Модель? Она была так красива и так любила жизнь!

— А Старый Медведь свернул ей шею, — прорычал Футболист. — Он должен поплатиться!

— Нет ли шансов, что она могла уцелеть? — спросил Борец. — Может быть, его дочь… Она находилась рядом.

— Если бы она уцелела, она бы сейчас была здесь, с нами, — возразил Судья.

— Но что на неё нашло? — нервно спросила Гетера. — Зачем она начала рассказывать о своём участии в убийстве жены Медведева?

— Может ли запись быть фальсифицированной? — спросил Актёр.

— Исключено, к сожалению, — отозвался Судья. — Запись подверглась нескольким независимым экспертным проверкам, она подлинная. Модель действительно созналась в организации убийства Полины Медведевой.

— Кто её за язык потянул? — проворчал Футболист.

— Прима, — хмуро ответил Судья. — Журналисты писали, что он был там. Её пытались предупредить, но она не отвечала на звонки и не читала сообщения, а потом оказалось слишком поздно.

— Если Прима был там, то шансов уцелеть у неё не было, — согласился Журналист. — Он убил или поглотил её…

— И это ждёт каждого из нас! — в голосе Гетеры появились истеричные нотки.

— Это вряд ли, — попытался успокоить её Судья. — В конце концов, ни у кого из нас не было прямых контактов с погибшими, следовательно, след потерян.

— Откуда тебе знать⁈ — резко возразила Гетера. — Как-то же Прима вышел на Охотника! Кто-то его навёл на него!

— Действительно, — поддержал Актёр, — мы не можем знать, что среди нас не скрывается предатель.

— Ну это уже просто смешно! — воскликнул Журналист.

— Почему же? — возразил Борец. — Это вполне вероятная версия.

— А какой смысл кому-то из нас сотрудничать с Примой? — спросил Судья. — Что это даст любому из нас?

— Возможность выжить! — истерически взвизгнула Гетера.

— Кстати, где второй Прима? — спросил вдруг молчавший до сих пор Танцор.

— Да, где⁈ — подхватила Гетера. — Нас тут убивают, а он шляется неизвестно где!

— У него наверняка есть план, — примирительно сказал Судья.

— У меня тоже есть план! — заявила Гетера. — Надо наконец показать нашу силу!

— Для этого нужно перестать истерить, — грубовато заметил Журналист. — Но насчёт показать силу полностью согласен. Нас должны бояться.

— И чем сильнее, тем лучше, — поддержал Борец. — Но что мы можем сделать⁈

— Мы можем, например, ударить по Приме ядерным оружием, — предложил Футболист.

— Для этого придётся сделать так, чтобы он оказался в нужном для нас месте, — заметил Судья. — Не можем же мы преследовать его по всей Земле и Солнечной системе и бросать в него ядерные заряды. Они не бесконечные, в конце концов. Нет, это должен быть точно рассчитанный разовый удар. Как мы этого добьёмся?

— Вариантов не так уж много, — заметил Борец. — Из очевидных и наиболее простых — пригласить его в нужное место. Скажем, на переговоры. А когда он прибудет — взорвать ядерный заряд. Какая-нибудь станция или база в космосе вполне подойдёт. Та же «Курио-3», которую Политик использовал для установления контактов с Ковеном.

— Можно передать приглашение через Ковен, — предложила Гетера. — У кого-нибудь есть выход на ведьм?

Контактов с Ковеном ни у кого не оказалось.

— Политик не успел поделиться с нами этим каналом, — с сожалением произнёс Судья. — Остаётся только напрямую выходить на связь.

— Это опасно, — заметил Журналист. — Приме хватило одной ниточки, чтобы трое из нас погибли, а четвёртому пришлось менять тело.

— Для того, чтобы отправить ему послание, не обязательно контактировать с ним лично, — возразил Футболист. — Достаточно курьера, который запомнит максимум внешность мясного скафандра.

— Который можно на время и поменять, — подхватил Танцор.

— Осталось определиться с местом удара, — подытожил Судья. — Возможно, подойдёт какой-нибудь завод одного из союзников Примы?

— Это насторожит его, — возразил Борец. — Лучше какая-нибудь нейтральная территория. Такая, чтобы не вызывала подозрений. «Курио-3» неплохой вариант.

— Жаль, что сегодня с нами нет Примы-Исполнителя, — вздохнула Гетера, которую успокоил деловой подход остальных членов Унии. — Можно было бы направить его в ту же точку, и пусть оба сгинут в ядерном пламени!

— А где он, действительно? — спросил Борец.

— Если учесть курс и скорость… — Судья на мгновение отвлёкся, чтобы произвести несколько вычислений. — Сейчас он должен проходить зону NS-3586.

Послышался озадаченный голос Журналиста:

— Но разве не там находятся «Кровавые псы»?

— Зачем нас здесь держат, Джо? — спросил у напарника вахтенный Питер.

Наблюдать пустой космос — занятие неблагодарное. На сканерах — пустота, ни добычи, за которой можно поохотиться, ни противника, которому можно вломить со всей силушки — или от которого придётся удирать со всех ног, как повезёт. Отвлекаться на куда более приятные занятия вроде игры в карты, просмотра голофильмов со знойными красотками или тем паче выпивки — нельзя. Поймает за этим делом старший по вахте — будешь месяц гальюны на корабле драить собственной зубной щёткой.

Дисциплина у «Кровавых псов» была военная, не зря работали под прикрытием одного из старших Магнусов в качестве ЧВК. Платили им хорошо, снабжение и снаряжение — по высшему разряду, но правила диктовали самые жёсткие. В первую очередь — беспрекословное подчинение приказам. Во вторую и все последующие — никакой пиратской вольницы, чёткая иерархия, нападать можно только на тех, на кого позволено или прямо указано, обязательно выделять долю покровителю.