И она вошла, не в силах бороться с искушением потеребить Старого Медведя, ничего не знающего о её роли в его судьбе.

— Дмитрий Анатольевич, рада вас видеть, — мелодичным голосом поздоровалась Милена, оглядывая хозяина ложи. — Снежана, какая ты стала красавица, вся в мать…

Юлия, сидящего у самой двери, она не заметила, но он быстро поднялся, подошёл к ней сзади и шепнул:

— Ранг Прима. Прошу вас, не сдерживайтесь…

Одновременно с помощью симбионта он включил запись на смарте Снежаны.

— Кстати о Полине, — не меняя тона, заговорила Милена, — я была так рада, когда она наконец издохла!

Медведеву и Снежане показалось, что они ослышались.

— Что ты сказала? — глухо прорычал, поднимаясь, Старый Медведь.

Снежана с широко открытыми глазами уставилась на модель, словно видела её в первый раз.

— О, ты же не в курсе, — с милой улыбкой продолжала Милена, легко переходя на «ты». — Дело в том, что я всегда её ненавидела. Она была красивее меня и влиятельнее, а ещё она была твоей женой. У неё было всё то, чего я добивалась своими силами, и досталось ей только потому, что ты на ней женился… Поэтому я попросила одного своего друга, чтобы он её убил.

Стало так тихо, что казалось, можно различить бешеное биение сердец Медведева и Снежаны.

— У нас всё получилось, — обаятельно улыбнулась Милена. — Жаль только, Полина умерла слишком быстро, я бы хотела, чтобы она как следует помучилась перед смертью, это так приятно — видеть, как умирает твоя соперница… Но теперь всё позади. Ты, наверное, думал, почему рядом со мной никого нет? — модель подошла к окаменевшему Медведеву. — Это потому, что место рядом со мной можешь занять только ты. Давай поженимся и будем вместе править миром, я и ты. Правда, твою дочурку рядом с собой я не потерплю. Пусть держится подальше от нас, она действительно слишком похожа на мать!

Тонкие длинные пальцы модели по-хозяйски поправили воротничок на рубашке Медведева. Это прикосновение разрушило сковавшее Старого Медведя оцепенение, и он, с глухим рёвом схватив Милену за горло, начал её душить. Ярость и ненависть удесятерили его силы, послышался сухой треск — шея модели сломалась.

Медведев швырнул Милену на пол и склонился над ней — проверить, точно ли она мертва. И тут же из обмякшего тела Милены проступил мерцающий симбионт.

Юлий бросился к ним, но не успел.

Старый Медведь сполз на пол, царапая ногтями грудь, в которую погрузился симбионт. Снежка, с ужасом смотревшая на это, бросилась к отцу, но Юлий остановил её — и запись на её смарте:

— Сиди здесь, не подходи… Я помогу.

И подошёл к Медведеву, лицо которого выдавало страдание и нешуточную внутреннюю борьбу.

— Я могу помочь вам справиться с ним, — шёпотом сказал Юлий, садясь на корточки рядом с отцом своей невесты. — Тогда вы станете таким же, как я — носителем симбионта, способным на невероятные вещи…

— Даёшь мне выбор, которого у тебя самого не было? — с натугой выдохнул Медведев. — Ну уж нет… Я человек и останусь человеком. Так что вытащи из меня эту мерзость, и плевать я хотел на силу, бессмертие, и что там ещё эта тварь мне обещает…

Юлий кивнул.

— Будет больно.

— Потерплю… — прохрипел Медведев.

Не вставая с пола, Юлий положил ладони на грудь Медведеву.

— Приказ ранга Прима, — сквозь зубы процедил Ведьмак. — Выходи…

Симбионт сопротивлялся, причиняя своему невольному носителю страдания, но в конце концов выполнил приказ. На него обрушились молнии, сжигая, разрывая светящееся тело инопланетного существа, и Медведев обмяк, но усилием воли приподнялся, глядя на казнь.

— Хочу видеть… — выдохнул он, — как убийца моей жены… сдохнет.

Юлий охотно удовлетворил его желание. Напалма у него здесь не было. Но молний хватило с лихвой.

— Спасибо, — выдохнул Медведев, пытаясь подняться на ноги.

Юлий поддержал его, помог сделать несколько шагов к креслу.

— Поторопились вы, Дмитрий Анатольевич, — укоризненно сказал он Старому Медведю, — очень поторопились. Как теперь объяснять труп в вашей ложе?

До Медведева только теперь, похоже, дошло, что он натворил.

— Разберусь как-нибудь, — отозвался он. — Расскажу, о чём она мне говорила.

— А доказательства? — спросил Юлий. — На слово могут и не поверить… Но эту проблему я решил. Снежка, сокровище моё, у тебя на смарте появился аудиофайл записи разговора. Это очень важное свидетельство в пользу твоего отца. Не удали её случайно…

Оцепеневшая при виде расправы над симбионтом Снежана полезла в сумочку.

— Ты и такое можешь, — полуиспуганно-полувосхищённо выдохнула она.

— Скандал всё равно будет громким, — предупредил Юлий. — Убитая была слишком крупной фигурой.

— Если в нашем распоряжении есть её чистосердечное признание, я всем заткну рот, — Медведев креп на глазах. — А если кто-то будет недоволен — причислю к заговорщикам и раздавлю!

— Надо обыскать её корабль, — Юлий направился к выходу. — Справитесь тут без меня?

— Иди, — отмахнулся Медведев, доставая свой смарт. — Охрану ко мне. И медиков. И главу службы безопасности!

На борт корабля Милены Юлий проник без помех. Помог считанный с её смарта пропуск. Пилот скучал в кокпите, горничные пили чай, и на появление постороннего отреагировали только удивлением при виде незнакомого лица. Но если у незнакомца был личный пропуск госпожи, значит, он имел право находиться здесь, и его только спросили, чем могут помочь.

Отказавшись от помощи, Юлий заглянул в трюм, не нашёл там ничего интересного, и занялся осмотром кают. В одной из них под медицинской маской с седативными препаратами лежал тот, кого Юлий искал.

Феликс Магнус.

Юлий снял с него маску, и через несколько минут Феликс пошевелился, заворочался, дёрнулся, открывая глаза.

— Расслабься, — сказал ему Юлий. — Всё закончилось.

— Что закончилось? — не понял Феликс.

— Твой похититель мёртв. Хозяйку корабля только что придушил Медведев, и это большая проблема, но тебя она не касается. Так что расслабься, скоро вернём тебя твоей госпоже…

Юлий повернулся к двери, и в этот момент Феликс, отбросив в сторону простыню, вскочил с кровати. Удар клинка ксеноброни пришёлся точно в спину.

Удар пришёлся в мою ксеноброню. В следующее мгновение скрученный и обездвиженный Феликс дёргался на кровати в тщетных попытках вернуть себе свободу.

— Вот что бывает, если совсем юного симбионта засунуть в тело, — вздохнул я. — Совсем себя не контролируем…

Как я и думал, фамильяра ведьм выкрали с целью вернуть его в лоно семьи. Засунуть в носителя старого симбионта новую тварь — вполне логичный ход, вот только отсутствие опыта сосуществования и полное отсутствие самоконтроля подвели. Одна провокация с упоминанием смерти «родителя» — и клиент сорвался, выдав себя. Никакого контроля эмоций…

Прижимая к матрасу трепыхающееся тело, я раздумывал, что с ним делать. Убивать Феликса я не собирался. Вот провести над ним один опыт не помешало бы, но для этого его нужно было обездвижить. И сделать это не посредством приказа Примы.

До сих пор я пользовался Приказом исключительно словами, что само по себе на фоне возможностей симбионта по управлению реальностью выглядело как шевеление одним пальцем при наличии тысячи рук.

— Лежи спокойно, и я ничего тебе не сделаю, — проворчал я, когда Феликс предпринял ещё одну попытку освободиться.

Он меня не послушался. Пришлось спеленать его при помощи простыней и пледа. Получилась очень сердитая гусеница, прожигающая меня негодующими взглядами, зато удерживать её на месте теперь можно было всего одной рукой. Для поддержания маски пленного его слишком долго держали на седативных препаратах, и даже тело суперсолдата не могло так быстро восстановиться, чтобы оказать серьёзное сопротивление.

Чем я и занялся, предварительно заблокировав дверь, чтобы никто не отвлекал нас от важной задачи.