Делёж добычи закончился, и капитаны разошлись, хлопнув по рукам. Теперь у меня «есть» два корабля, сорок человек и один маг. Хороший ударный отряд для короткой вылазки, после которой могу их стравить в случае необходимости. Я улыбнулся мыслям и прислушался к Тьме. Она молчит, но всё же указывает, что я приближаюсь к дочери.

Уходящий капитан забрал мага, а тот, становясь на доску, переброшенную между кораблями, обернулся. В складках капюшона мелькнул острый и гладкий подбородок, и всё снова исчезло. Совсем не мужской подбородок.

Ночью мне не спится, гамак слишком раскачивается, корабль медленный, а трата времени на сон кажется преступлением. Обозлившись, я выбрался из каюты на палубу, кутаясь в плащ. Ночью в океане на удивление холодно, хотя чего ожидать от огромных масс воды.

Палубу освещают звёзды, что сеющим куполом накрывают мир. Невероятно яркие точки перемигиваются, меняя цвет с холодного голубого, на почти красный, сбиваются в плотные рои, что навечно застыли образую созвездия. Одно время дед пытался читать по ним судьбы мира, прислушавшись к магам-мудрецам. А после всех этих советчиков живьём замуровал в Крипте. Как бы ни были прекрасны звёзды, они никак не влияют на судьбу. Ведь её попросту не существует.

В небесах и за ними нет высших существ, что наблюдают за нами и предсказали каждый шаг. Никому до нас нет дела. Даже моё самомнение меркнет на фоне людей, уверенных, что сами боги повелевают ими. Будь богам дело до смертных, были бы они богами?

Всемогущие существа, что только и заняты, как составлением судеб бесчисленных смертных? Это дико даже для шутки.

От созерцания неба отвлекло движение по краю зрения, уже знакомый маг. Тёмный плащ сливается ночью, а под капюшоном будто сама Тьма. Он приближается медленно, словно едва перебарывает дрожь в коленях. Я повернулся к нему, невольно подмечая рост. Он почти вровень со мной, а я среди всех мужчин выделяюсь. Сравниться со мной мог только Геор и его внучок Орсвейн. Второй даже повыше будет, что вообще немыслимо.

Маг сделал последний шаг и рухнул на колено, склонил голову до досок.

— Ваше Императорское Величество!

Элиас откинулся на стуле и накрыл лицо ладонями, потянул вниз, оттягивая веки. Глухой стон вырвался из груди, словно на неё опустили тяжесть всего мира. Комнату освещает единственная лампа, отчего гора бумаг на столе, кажется, подпирает потолок. Прошения, требования, уведомления! Самые-самые важные! Ведь всякой мелочью занимаются чиновники, поставленные Элдрианом. Как эта сволочь вообще справлялась с таким оборотом бумаги?! А ведь и спать успевал, и жрать, и врагов резать!

— Да чтоб меня… — Простонал полуэльф.

Голос затерялся среди книжных шкафов и ковре на полу. На краю стола, освещённая луной, стоит тарелка с запоздалым завтраком и кружка травяного чая. К вину Элиас до сих пор не прикасается, даже испытывает рвотные позывы, стоит унюхать хотя бы намёк.

За окном стрекочут сверчки, мелькают ночные птицы. У самой двери кабинета прошёл патруль, и замок вновь погрузился в сонную тишину. Веки Элиаса наливаются свинцом, а буквы на очередном докладе разбегаются, как букашки из-под поднятого камня. Махать мечом и вести в бой целые армии было легче, чем горбиться за столом целые дни напролёт. Порой Элиасу кажется, что зад прирос к стулу. Конечно, получить копьём в живот или стрелой в глаз при бумажной работе проблематично, но как же это скучно!

Элиас протёр глаза кулаками, шумно выдохнул и склонился над очередной бумагой. Щурясь, пробежал взглядом по строкам, кривясь от постоянных эпитетов и титулов Элдриана. Каждый обращающийся прямо рвётся пролезть языком поглубже и далеко не в рот.

Прижал императорскую печать к губке с чернилами и шлёпнул по документу. Присыпал влажный оттиск мелким песком и переложил в стопку одобренных. Отвергнутые бросает в корзину под столом, и место в ней закончилось ещё в полдень. Кажется, ещё пара таких дней и в кабинет переполнится.

Потянулся за следующей и мысленно взмолился Геору, торопя уже прислать войска на сечу. Что угодно, лишь бы избавиться от проклятых бумажек!

— Кхм… кхм… Господин Элиас?

Полуэльф дёрнулся и, выронив бумагу, развернулся на стуле, хватаясь за Тень Солнца. В углу сгорбилось крошечное, не больше ребёнка, существо с зелёной кожей и мясистыми ушами, похожими на два лопуха. Огромные, жёлтые, как яичный желток, глаза смотрят со смущением.

— Прошу прощения, что испугал вас. — Пролепетало существо, кланяясь и выходя из тени. — Увы, наше перемещение не предполагает оповещения. Простите.

— Ладно, — пробормотал Элиас, втайне радуясь, что нашёлся повод отвлечься от бумаг. — Только в спальню не лезьте так, точно зарублю.

— О, господин, мы не осмелимся, — существо вновь поклонилось, в этот раз пряча улыбку, — тем более ваша спальня, самое редко посещаемое место в империи.

— Чего тебе надо? — Рыкнул Элиас.

Тень Солнца с трудом отпустила ладонь. Тёмный меч алчет действия, крови и воплей умирающих. Он недоволен поведением владельца едва ли не больше самого Элиаса. Подземник откашлялся в кулак, виновато улыбнулся и понизил голос до шёпота, словно боясь ушей в стенах.

— Господин, мой король, Башенный Щит, уполномочил меня быть официальным посредником между вами и нашей автономией.

— Автономией в составе Империи. — Строго напомнил полуэльф.

Ему никогда не нравилась идея автономных областей, если с оборотнями ещё ладно, то с этими тварями… Ладно, к оборотням он предвзят, невеста, как никак вожак стаи. Да и на Элдриана они смотрят, как на самого главного волка.

— Конечно же, — посол вновь поклонился, — разве может быть иначе? Без благословения и повеления Его Императорского Величества Элдриана Первого Великолепного, мы бы и помыслить не могли о своей земле! Мы верны ему и Империи и благодарны!

— Это всё, зачем ты пришёл?

— Нет… увы.

Существо ступило на полосу лунного цвета, и Элиас едва сдержал гримасу отвращения. Все потомки богомерзкого союза гоблинов и дворфов отвратительны, но этот… О, он собрал все самые мерзкие черты от предков каждой расы, а сплелись они самым гадостным образом.

— Говори уже. — Простонал Элиас. — Ещё немного и я усну.

— Мы переживаем. — Начал посол, сцепляя пальцы и тряся большими пальцами. — Его Сиятельное Величество… поступил не самым разумным способом, оставив Империю перед началом войны. Тем более его путешествие… очень опасно. Что, если он не вернётся? Что если… ну, понимаете, и без того шаткая вертикаль власти начнёт сыпаться?

Элиас сощурился, глядя на существо и остро жалея, что не выхватил Тень Солнца. Голосок слишком шёлковый, сладенький до отвращения. Любого, кто так говорит, следует повесть.

— К чему ты клонишь?

— Просто выражаю обеспокоенность и хочу заверить, что мы готовы поддержать ВАШУ кандидатуру. Вы достаточно исполнительны, сильны и… влиятельны. Конечно же, только если дела пойдут, по плохому сценарию и Его Величество… ну понимаете, не вернётся вовремя.

Убить его, а потом отправить войска и выжечь все владения, перебить всех до единого!

Маршал с трудом и неохотой подавил вспышку ярости, не пропустив ни к лицу, ни к языку. Подземники слишком ценные союзники в предстоящей войне. Будучи откровенным, они внесли самый большой вклад в казну империи. Без их денежной помощи снаряжение легионов станет непосильной задачей. А без их крепости и новых укреплений вся война пойдёт наперекосяк.

— Я подумаю. — Выдохнул полуэльф. — А теперь оставь меня и… не появляйся за спиной. В следующий раз могу и зарубить.

— Мой повелитель и не просил большего. Всего лишь подумать над этим.

Существо вновь поклонилось, попятилось в тень. Растворилось без следа, оставив Элиаса тушить пожар ярости.

Лунный свет падает на палубу, но мы стоим в тени от паруса, скрытые от чужих взглядов. Маг медленно поднялся, оказавшись почти одного со мной роста, плавно отбросил капюшон. На меня взглянуло тонкое, совершенно точно женское лицо, с припухлыми губами и пушистыми ресницами. Изумрудные глаза смотрят на меня со странным выражением, будто ожидая злодейского смеха и полной пафоса речи о мировом господстве.