Как хорошо, что я послушалась голоса интуиции и не прыгнула в сверкающее и поющее цветочное поле! Теперь открылось, что под ним располагалась Пучина Страданий, опоясавшая Феериювторым неприступным кольцом. А еще ниже, вероятно под океанским дном, находился Переход в антимир, в котором властвовала Тьма. Оттуда и тянуло черной магией. Никакого желания угодить в одно из этих жутких мест у меня не было.

И я продолжала подслушивать, но пока до меня доносились лишь бормотание озера и тихое пение жизнерадостных светящихся цветков. Видимо, требования Бесцветного Императора чем-то смущали его черного собеседника.

"Оратуз в ярости, — пробурчал он. — Ты должен был уничтожить Волшебную страну, но вместо того заключил договор с ее правителем. Зачем натравливаешь Репейника на Модерста? Суета, а толку мало".

Отражение в воде заерзало:

"Он нужен для многого. Из-под его рук выходят неплохие вещи. Говорящие камни, выдры, крысята стоят того, чтобы дружить с врагом. Я так и не узнал, в чем сила Болтунов, но узнаю, дай срок. Правитель уже почти полностью мне доверяет. Он глуп, даром что профессор. Ему завидуют, его ненавидят, и это тоже работает на меня. И еще одно. Сегодня я силен, но завтра… Завтра мне может понадобиться помощь от них, от моих теперешних жертв. Оратуз не понимает! Приходится делать поблажки, иметь добрые дела в запасе, на случай поражения. Тогда среди бестолковых людишек найдутся и мои защитники". — "Ты хитер, бесспорно. Но черные силы лишь с теми, кто полностью на нашей стороне".

Глубокая скука чувствовалась в монотонном недовольном тоне черного призрака. Напротив, в ответе Бесцветного Императора явственно прозвучали металлические нотки:

"Глупцы, вам неведома стратегия! Я пока не могу устроить Большой Взрыв, как когда-то. Они еще не сделали оружие. И подумай, не все маги живут на Феерии, многие на Земле. И там, среди них, тоже есть великие". — "Чего ты боишься? — вздохнул скучающий призрак. — Неважно, где они. Потеряв Волшебную страну, маги сами себя погубят. Модестр сдерживает их, не дает им развернуться во всю мощь. Когда его не станет, найдется другой умник, посмелее. Он и отправит мир вслед за твоим прежним, и с нынешними людьми будет покончено. В новой Вселенной никто не догадается о твоей роли". — "Ан нет! Мир устроен сложнее. Ничего не исчезает бесследно. В волшебной галактике есть Зеркало, которое помнит первую Вселенную. Оно разбито по моему указу, но сам понимаешь… Наилучший раб может предать. И, если осколки сомкнутся, оно покажет все! Да и наяды шныряют, где ни попадя. Мне проще действовать своими методами. Я надежно закрыл Пучину Страданий безмозглыми цветочками и привязал их к людишкам черными нитями. И время от времени дергаю за одну из них. Переход поглощает цветок, а на Земле погибает человек. Или отворяю проток между туннелями и направляю жертву в озеро. После купания в нем людишки становятся смирными и расстаются с жизнью добровольно, и зелье не требуется". — "Глупая игра! — возмутился черный призрак, и волны заколыхали беспристрастное Зеркало Безразличия. — Ты ненавидишь людей? Так выполни указ Оратуз и избавишься от их рода навсегда". — "Я избавляюсь, от кого мне надо. Остальные нужны пока. До поры до времени. Если Бобоа на сей раз не подведет, с Землей будет покончено. Если же нет, у меня есть другой план. Император не император без преданных слуг. И я отбираю их среди новых людей. А на то нужны махинации с цветами. Цветочное стадо пасут мои пастушки. Верные стражи не спят ни днем, ни ночью. Только таких и держу. Они сторожат и цветы, и подходы к Пучине и Переходу. Ты ведь не хочешь, чтобы Тьма поглотила дикую планету?" — "Разумеется, — проворчал призрак. — Нечем будет заткнуть Оратуз. Но Тьма была надежно заперта в недрах Феерии, ничуть не хуже, чем ее сестрица в Запретной пещере на Земле. А ты потратил драгоценные черные лучи, разрушил прежние чары и установил новые. Слишком длинно и мудрено. Нам такого не нужно, мы действуем прямо, без закавык и недомолвок".

Беседа опять прервалась. Черная вода с единственным блеклым отражением все так же неподвижно блестела в полутьме. Я рискнула чуть изменить позу, и очень медленно повернулась на другой бок, но все равно в траве подо мной треснула какая-то ветка. К счастью, мой прозрачный недруг не оглянулся. Вероятно он и представить себе не мог, сколь далеко может зайти нахальство вздорных мартышек. Недовольство унылого призрака тоже его не тронуло, и после длительного безмолвия Бесцветный Император лишь повторил свои требования спокойным размеренным тоном:

"Оратуз желает вернуть Феерию? Пусть помогает по-настоящему, а не полумерами. Мне мало манипуляций с простыми людьми, маги тоже должны подчиниться моей воле. Я не испытываю к ним неприязни. Я вообще ничего не испытываю. Но мне надоело объяснять толпе идиотов, что все делается ради их блага. Плевать мне на их благо, и пусть они, наконец, о том узнают! И будут жертвы, много жертв. Так надо — для утверждения власти, для подчинения строптивых людишек. Где-то страх, где-то символ врага. Клевета на Глюкоса тому пример. Проверенные веками методы не подводят. И сила, конечно. Мои Морские Разбойники неплохо поработали, отбили девчонку. Не зря потрачена черная магия, но было бы ее больше, утопили бы всех. И пока у меня нет надежной управы на магов, серьезного дела не ждите. Несколько жалких черных лучей не в счет. Дадите силу — выполню условия Оратуз, помяни слово императора! И Дед мне в том поможет. Если, конечно, еще хочет получить свою пигалицу".

Я нащупала в кармане Кристалл. Вроде бы он стал менее твердым… Но, возможно, показалось. А у меня, как видно, оставалась одна дорога — через Переход, где властвовала Тьма. То есть, иначе говоря, никакой дороги у меня не было. Не бросаться же в Пучину Страданий, чтобы затем прямиком вернуться в страну Безумия, но уже в новом качестве. Ни за что!

Снова наступила длительная пауза. Я уже серьезно подумывала о Переходе — должна же там быть хоть какая-то лазейка — и прикидывала, как туда лучше попасть. Но неожиданно разговор возобновился и стал еще интереснее:

"Тут у меня листок один имеется… — уловили Уши мысли прозрачного властелина. — Самый важный! Его определил указующий перст Оратуз. Но что мне теперь делать с жалкими огрызками?"

Ага, Андрис опять оказался прав, следы мыслей тебе недоступны! Мой друг догадывался, что пропавший листочек из маминой тетрадки обязательно сыграет какую-то роль. Знать бы, какую… Я прекрасно помнила, о чем там говорилось, мне и читать не надо было. Вот он, со мной, в кармане панциря — кушачок колпицы. Правда, вполне зримый.

В черном озере что-то заухало, забулькало и задрожало. Меня будто током пронзило, так неприятно резанули по нервам жуткие конвульсии.

"Чем смеяться, лучше подсказал бы", — резко отреагировал Бесцветный Император. — "Видать, ценными волшебными вещами владеет та юная особа, за которой ты гоняешься. Обдурит она тебя, умного и хитрого!" — "Какие еще волшебные вещи? У нее была только волшебная палочка. И той уж нет. Фавея знает толк в таких делах. Сам-то я не очень разбираюсь во всякой ерунде".

Зеркало Безразличия снова затрепетало, но на этот раз гораздо сильнее, по нему побежали круги, и в центре образовалась широкая воронка. Водоворот загудел и заклокотал, проваливаясь в недра дикой планеты.

"Не смей бросать меня! Слышишь, ты, остолоп, предатель, безмозглая звездная пыль! Новые маги не только моя беда, но и твоя тоже. И твоей неповоротливой толстухи! И пусть тупая беспросветная бочка, напичканная черными лучами, не надеется на мое былое тщеславие, сама высосала из меня все эмоции. Но я готов служить Мирозданию в любом качестве. Мирозданию и никому другому, разъясни это ей, наконец-то!"

Пленник дикой планеты был непреклонен: