Дыхание резко сбивается. Легкие горят.

— С тобой мы поговорим позже. Жди меня внизу.

— Но он хотел воды. Я сейчас принесу…

Хисанов внезапно наклоняется близко и рычит:

— Ты не слышишь моих приказов, Кристина⁈

— Это просто вода.

— Я обязан повторять⁈ Делай, что говорю!

Мои пальцы впиваются в поручень.

Ненавижу! Терпеть не могу! Я понимаю его жену. Всё сходится. Невозможно любить чудовище!

Бросив такой же гневный взгляд, показывая своё отношение, я быстро иду вниз.

Он наблюдает. Чувствую это спиной, будто прицел.

— Почему вы не уходите⁈

— Смотрю, чтобы ты нормально спустилась.

Резко поворачиваю голову и шиплю:

— Если вы заботитесь, то зачем постоянно кричите на меня⁈

— Это не забота, — холодным тоном бросает. — Шевелись.

И вот не знаю почему, но по сердцу царапает. Глубоко, обидно. А не должно.

Я стою посреди бывшей сцены. Пустой и разобранной. Доски под ногами жалобно скрипят, будто тоже скучают по музыке и танцам.

Печально, что её больше нет. Сцена нравилась мне. Для выступления я ходила сюда на тренировки, когда Даша подвернула ногу.

Ещё не знала, кто хозяин заведения. Может, если бы мы встретились по-другому. Вместе со Стасом. Он бы представил меня как полагается. И всё было бы хорошо?

Я вижу, как Хисанов выпроваживает гостя — спешно, без церемоний. Тот уходит с мрачным лицом, хлопая дверью.

Складываю руки на груди в защитном жесте. Зубами прикусываю нижнюю губу.

Как бы мне хотелось тоже сейчас уйти. Быть свободной. Расправить крылья и улететь далеко-далеко.

Он возвращается и идёт ко мне. Уверенно ступая по доскам. Глазами скользит по моему лицу.

И когда становится ближе, поднимает руку. Я инстинктивно закрываю глаза, но чувствую только лёгкое касание к моим губам.

— Не надо… — тихо шепчу, но не отстраняюсь.

— Подожди, — твердым голосом велит Хисанов.

Кончиком пальца он скользит по нижней губе. Медленно и аккуратно, чуть оттягивая её.

Я представляю нас со стороны. Взрослый и крепкий мужчина трогает меня так, будто имеет полное право. Его взгляд лишен спокойствия. Какое присуще отцам жениха.

Хисанов примеряет меня на роль его женщины. Поэтому любое его действие — опасно.

— Это из-за меня? — холодно спрашивает он.

Дрожь катится по телу. От страха. Волнения. Или желания…?

Он отпускает мою губу. Но я всё ещё чувствую там покалывание.

Я открываю глаза. Хисанов размазывает каплю крови между пальцами. Вот это накусала!

— Ангел… Я сделал тебе больно?

В груди мелко дрожит. Его вопрос о нашем поцелуе, что был вчера.

Точнее, о жесткой и безумной страсти. Которую он обрушил на меня.

— Нет… — шепотом говорю. — Я сама.

— Как это получилось? — жестко уточняет.

Цепко осматривает моё лицо. Ищет другие следы. Засосы? Думает, сегодня я была со Стасом? Интересно. А может солгать ему? Подтвердить его мысли.

Но я боюсь, ему это ужасно не понравится.

— Я волновалась, — тихо отвечаю.

Хисанов прищуривается, испытывая меня.

— О чем ты болтала с тем?

Поворотом головы он указывает на дверь, за которой скрылся незнакомец.

— Лучше дословно.

— А вы решили полностью контролировать меня? — злюсь я и взмахиваю руками. — В трудовом договоре это есть⁈ Или вы нарушаете полномочия⁈ Я хочу тщательно изучить все пункты!

Желваки играют на скулах Хисанова. В глазах бушует недовольство.

— Изучишь в моём кабинете. Я задал вопрос — ты отвечаешь! Без истерик! Это напрямую касается тебя.

— Как же?

— Это был Роман Климов. Адвокат тех гостей, что опоили тебя, — жёстко бросает Хисанов.

Я чуть отступаю. Дыхание застревает в легких. Неприятно царапает грудь.

А с виду мужчина выглядел очень доброжелательно.

— Что он хотел? — спешно бормочу.

— Публичных извинений. На следующем выступлении. От меня и тебя. А также возмещения морального вреда в размере миллиона.

Моя челюсть падает. Ярость закипает в крови, разливаясь жгучими волнами.

Они заставляли меня глотать шампанское! Подсыпали афродизиак! Начали лапать! Угрожать! И Бог знает, что случилось бы, если не Хисанов!

— Вот же су…! — я резко обрываю голос.

Он лишь усмехается. Во взгляде читается одобрение.

— Закончи.

Его уверенный кивок срывает мои предохранители.

— Суки! Да как они смеют⁈ — гневно кричу я. — Ненавижу! А ничего другого они не хотят⁈

— Вероятно. О последствиях мы скоро узнаем.

Его тон безмятежен, но в нем звучит сталь.

Я вновь прихватываю губы. Хисанов не тот человек, который даст слабину. Он зверь. Чудовище. Это остальным нужно бояться.

Теперь я знаю, почему он был жесток с незнакомцем. И даже поддерживаю.

— Что вы ответили?

— Я сказал, что он может катиться обратно. Извиняться будут его господа. Чистосердечно. А если Климов ещё раз тронет тебя, то поплатится.

— Хорошо. Только зря вы… насчет меня, — быстро добавляю. — Он может посчитать это как угрозу.

— Не волнуйся, Ангел, — спокойно заявляет Хисанов. — Ты под моей защитой. Несмотря на наши разногласия.

Ох, вот как…?

— Главное, что ты ничего лишнего не сказала Климову. Да?

Лихорадочно прокручиваю в голове наш разговор. Вроде нет! Почти уверена. Он больше мной интересовался.

Я киваю головой.

— Отлично, — мужчина вытягивает руку. — Идём.

После секундного колебания я осторожно вкладываю свою ладонь. Его пальцы сжимаются вокруг моих — теплые, сильные и надежные.

«Ты под моей защитой».

Меня впечатляет его фраза. Горячей стрелой прямо в сердце.

Но он не понял. Я тревожусь не за себя. Встреча с адвокатом была случайностью. И вряд ли повториться.

А вот Хисанову не нужно проблем из-за меня. Я и так занимаю много места в его жизни.

— Стойте, — я поворачиваюсь и оглядываю бывшую сцену. — Что здесь происходит? Ремонт?

— Да, — коротко произносит он. — И не только.

Я вскидываю бровь. Он медленно обводит глазами помещение, словно уже видит то, чего пока нет.

— Хочу расширить зрительный зал. А сцену переделать в театральную.

Сердце внезапно замирает, а потом резко ускоряется.

— Правда?

— Да.

Мои глаза наполняются огнём. Я очень люблю театр. После школы искала работу там, но пришлось отказаться. Хоть я понимаю, что здесь будут танцевать другие, но я очень рада за девочек.

— Это потрясающая идея! — радость искрами льётся наружу. — Гости будут довольны!

Хисанов поворачивается ко мне. Смотрит жадно. Пристально. Ловит каждую эмоцию, что-то подмечает в своей голове.

И внезапно меня охватывает неловкость.

Мы ненавидим друг друга. Враждуем. Так зачем я радуюсь его планам?

Я торопливо прихватываю нижнюю губу, стараясь вернуть равнодушие.

— Ангел, хватит себя кусать. Иначе я приму меры.

— Извините, — тихо выдыхаю я.

Боже! Соберись!

Какие, блин, меры⁈ Он с ума сошел?

Хисанов вновь тянет меня к служебному коридору. Мы быстро поднимаемся по лестнице. И заходим в его кабинет.

— Мне понадобится твой опыт, — уверенно заявляет он.

— Для чего? Какой опыт?

— Скажу, как подпишешь договор. Ты же хотела ознакомиться со всеми пунктами?

Молча киваю.

— Тогда садись, — он указывает на кресло для гостей.

А сам направляется к сейфу.

Кабинет остался нетронутым. Черные, глубокие оттенки поглощают лишний свет. Но не делают комнату мрачной, скорее, указывают на сдержанную роскошь.

Воздух здесь густой. С ароматом дорогой кожи, дерева и чего-то мужского. Приятный запах. Слегка возбуждающий.

Массивный дубовый стол, отполированный до зеркального блеска, огромное кресло и шкаф с документами.

Небольшой диванчик… на котором я беспомощно лежала. Хисанов приводил меня в чувство. Нежно касался… Беспокоился.

Изначально мы встретились неправильно.