Он стоит в двух шагах, уткнувшись в телефон, и даже голову не поднимает.

— Стас?

— Бери какой хочешь, — говорит он, не отрывая глаз от экрана.

Я колеблюсь между ореховым и сырным. Всего на пару лишних секунд.

— Весь фильм пройдет, пока ты выберешь, — резко бросает он и, развернувшись, идет в зал один.

Я цепенею, сжимая карту так, что пальцы белеют. Девушка у кассы неловко отводит взгляд.

Остаток вечера проходит в тягостном молчании. Я не понимаю его грубости. И не желаю мириться первой.

Что я сделала не так?

В воскресенье я убегаю к Даше и делюсь своими переживаниями. Она говорит, что её бывший точно также сливал их отношения. У него появилась другая, а мою подругу он начал игнорировать. Чтобы она сама бросила его.

Я не могу… не хочу верить, что Стас изменяет. Ведь ещё месяц назад он говорил папе, что мечтает жениться на мне.

Однако Даша уговаривает немного последить за ним.

На следующее утро мы с Хисановым едем в машине. Я изучаю новые резюме на планшете, как вдруг мне приходит сообщение:

«Кристина! Извини, я работаю над другим проектом. Но вот Анна сейчас подыскивает что-то интересное. Обязательно напиши ей!».

Я тихонько поворачиваюсь к мужчине и говорю:

— Есть хореограф… очень талантливая женщина, преподавала у нас в школе.

— Ближе к делу, — цедит он.

У него мрачное настроение. Думаю, это связано с выходными. Он куда-то уезжал на два дня.

— Ей важна идея. Она не возьмется просто так.

Хисанов бросает взгляд на меня. Впервые за всё утро.

— Какая идея?

Я задерживаю дыхание и быстро лепечу:

— Почему вы хотите восстановить работу заведения? Может есть личная история? Или вы преследуете конкретную цель?

Он переводит глаза на лобовое стекло.

— Мне важны деньги.

Я закатываю глаза.

— Она не согласится.

— Тогда убеди её, — строго говорит мужчина. — Это твоя работа.

— Ладно, но мне нужно время.

Анна Гербер замечательный хореограф. Она вела дополнительные уроки в школе танцев. Я вспоминаю, как мы толпились у дверей класса. И замирали, стоило ей выйти на паркет.

Движения Анны были иными. Не просто техникой, а историей, рассказанной телом. Она всецело отдавалась танцам. Учила нас тому же.

Именно поэтому сейчас во мне бурлит ярость, что пульс скачет в висках.

Я сижу на кровати, вцепившись в планшет. Читаю письмо от ее секретаря:

«Анна Гербер вынуждена отказаться от сотрудничества. Характер и методы господина Хисанова ей чужды».

Но самое ужасное, что он связался с Анной единолично! За моей спиной!

— Я отойду, — говорю Стасу и вылетаю из комнаты.

— Возьми пиво, Крис, — орет мне вслед.

Закипаю сильнее. И это как раз то, что мне нужно. Я буду жестко наезжать на Хисанова. Никакой пощады! Размажу по стенке!

Ищу его долго. Нигде нет. Может куда-то ушел? Хотя вечером обычно находится дома.

И тогда замечаю длинный коридор на первом этаже. Он ведет к бассейну — тому самому, где однажды я увидела Хисанова с террасы нашей комнаты.

Я забегаю и громко выпаливаю:

— Ну что, довольны⁈ Проявили силу, но никто не оценил!

Мой голос разносится под высокими сводами.

Вода в бассейне вздымается, когда Хисанов завершает очередной гребок. Он резко останавливается и красиво отбрасывает мокрые волосы.

— О чем ты?

Я делаю пять уверенных шагов к бассейну.

— Анна Гербер отказалась с вами работать! Я же просила дать мне время!

Он подплывает к бортику и широко опирается локтями. Я замечаю напряженные мышцы. Капли воды медленно стекают, обрисовывая рельеф его тела. Похоже, он ходит в зал и тягает веса.

— Ты медлила, — строго заявляет он.

— Это вы всё испортили! Я хотела найти правильный подход!

— Не говори со мной с высока, — предупреждающе чеканит он.

— А я буду! — шиплю и топаю ногой. — Потому что теперь вы сами ищете хореографа! С меня довольно!

В его глазах загорается дикий огонь. Властный. Он хватает меня за щиколотку и опрокидывает в воду.

Мир переворачивается с ног на голову. Домашние шорты и топ мгновенно прилипают к телу.

Я начинаю барахтаться. Пузырьки воздуха убегают изо рта…

Но вдруг сильные руки обхватывают талию. Вытаскивают меня на поверхность.

— С ума сошли⁈ — кричу я, пытаюсь ударить его ладошками.

Он резко прижимает меня к бортику. Своим телом ограничивает пространство. Вода стекает по его лицу, капли задерживаются на ресницах.

— Ты сама напросилась.

Его голос звучит хрипло. Грудь поднимается и опускается в такт дыханию.

И что мне теперь делать…?

— Анна была хорошим кандидатом, — мой голос звучит сдавленно, но уверенно.

Я хочу переключить его внимание и тихонько вылезти. Никакая мольба с Хисановым не работает. Она только дразнит его. Нельзя позволять играть со мной. Я обещала быть тверже.

Но у мужчины другие планы.

— Ты убедишь её, — хрипло говорит он.

Его ладони опускаются по бокам от моей головы. Окончательно захватывают в плен.

— Каким образом? — тихо задаю вопрос.

Хисанов напирает ещё ближе. Я чувствую мощное и горячее тело. Кажется, будто сама вода начинает кипеть.

— Я знаю, что нужно сказать Анне. Дать ей мотивацию работать с нами.

— Ла-адно, — я затягиваю воздух ртом. — Слушаю вас.

— Это весьма личный факт, Ангел, — твердо заявляет он. — Болезненный. Я ненавижу делиться. Особенно с теми, кто не близок со мной.

— И как мы поступим? Я не буду лгать Анне.

Его взгляд жарко скользит по моим губам. Опускается к груди. Вода намочила топ, и соски немного проглядывали.

Он ещё и упрекнёт, что я без лифа!

— Ты можешь заставить меня потерять голову и рассказать тебе.

Что? Дыхание застревает в горле.

Сердце начинает бешено скакать по всей груди.

— Но это вы заинтересованы в Анне и её навыках! — сдавленно говорю я. — Вы решили ставить балет!

— Я хочу найти хореографа. Мне всё равно, кто выполнит работу. Главное, качественно. Я готов дальше смотреть резюме. Это ты хочешь нанять Анну. Горишь от желания. А я её не знаю.

— Это нечестно! Вы принуждаете меня!

Хисанов склоняется к моему уху и шепчет низким голосом:

— Только там, где ты захочешь. Но не пытайся обмануть меня. Я чувствую твои желания.

— Вы обещали больше не касаться меня! — сквозь зубы шиплю.

Я надеюсь, это вразумит его.

Мужская ладонь опускается на моё плечо и чуть сжимает его.

— Речь шла о машине. Когда мы сидим вдвоём. Я трогал тебя, пока мы куда-нибудь ехали?

— Нет…

— Видишь, Ангел, я не нарушил своё слово.

Он нависает. Его губы касаются моей щеки. Ведут по ней, очерчивая скулу.

Затем спускаются ниже. К чувствительной коже шеи. Прокладывают огненную дорожку по сонной артерии.

Я закидываю голову назад. Цепляюсь руками за край бассейна. Открытый доступ заставляет его хищно рычать. Мужчина грубо зарывается пальцами в мои волосы. Оттягивает.

Горячий язык жадно ласкает мою шею. Кусает зубами. Я дергаюсь из-за легкой боли. И хнычу от нестерпимого жара.

Широкая ладонь впивается в мои бедра. Прижимает к себе. Я чувствую его возбуждение. Член упирается в мой живот.

О Господи… Какой он большой!

— Марк, — отчаянно стону я. — Мы не должны…

— Нравится, как ты зовешь меня по имени. Продолжай, Ангел.

Рука скользит под моим топом. Его палец обводит сосок, вынуждая его затвердеть. Я закусываю нижнюю губку, но это лишь усиливает ощущения.

— Что я тебе говорил насчет губ?

— Ммм…? — непонимающе бормочу я.

Хисанов убирает пальцы из моих волос.

— Я просил тебя не кусать их! Потому что это заводит меня.

Схватив за горло, он впивается в мой рот. Жестко толкается языком. Забирает кислород. Лишает остатков разума.

Я цепляюсь пальцами в его плечи. Оставляю следы ногтями. Безумная страсть и злость перемешиваются в опьяняющий коктейль.