— Думаете, что всё можете купить? Что я продам себя⁈

— А разве нет? — мужчина приподнимает бровь.

Живот скручивает от горечи. Я отскакиваю назад и громко выпаливаю:

— Уходите! Немедленно!

Он раздраженно напрягает скулы.

— Ты проиграешь, Ангел. Я сделаю всё, чтобы Стас не допустил ошибку.

— Стас ненавидит вас!

— Посмотрим. Отец у него один. А вот жен может быть несколько, — легко бросает мужчина. — Держи.

Хисанов отдает пакет. Я с замешательством поднимаю глаза.

— Вы хотите вернуть?

— Это твоё. Заметил, что ты часто ходишь без нижнего белья. Не стоит. Это выглядит дешево. К тому же, можешь навредить здоровью.

Лицо заполняет алыми пятнами. Стыд колотит изнутри. И он это прекрасно видит.

Холодные глаза следят за каждой моей эмоцией. Как я поджимаю губы, как часто моргаю. Он наслаждается моим унижением и от этого становится ещё невыносимее.

— Ещё увидимся, Ангел.

Весь оставшийся день проходит, словно в вязком тумане. Я чувствовала, что Хисанов не сдастся. Думала, будет отговаривать сына. Капать ему на голову. Может шантажировать.

Но всё стало намного хуже. Он решил забрать меня у сына.

Я намереваюсь рассказать Стасу. Всё без утайки. Слишком долго мне приходилось молчать, чтобы они помирились. Однако Хисанов перешел границы.

«Милый, я скоро приеду. Был трудный день. Наполнишь ванну? Посидим вместе» — отправляю ему сообщение, когда выхожу с работы.

«Окей» — быстро отвечает он.

Я захожу домой и вешаю ключи. Стас лежит на диване, залипая в телефоне. Немного обидно, что он не встречает.

— Привет, — слегка улыбаюсь я.

— Крис, — он поднимает голову. — Ты не заходила в магазин?

— Нет, а что?

— Чипсы с пивом хотел.

— Мог бы сам сходить, — чуть грубо бросаю.

Он подкатывает глаза и вновь утыкается в телефон.

Развернувшись, я иду мыть руки. И вдруг замечаю, что линолеум мокрый. Носки сразу пропитываются.

Я бегу по коридору и распахиваю дверь. Из ванны переливается вода.

— СТАС!

Мы устраняем последствия, ругаясь на повышенных тонах. Оказывается, ему никогда не нравилось сидеть в ванной. Это всё бабские приколы. И я не должна просить его, так как он работает намного больше.

Через полчаса в квартиру разъярённо стучатся. Пришли соседи снизу. Мы залили их.

— Влипли, ребят, — грубо сообщает мужчина в очках. — У нас дизайнерский ремонт на пятнадцать миллионов. Как расплачиваться будете?

Меня накрывает жуткий стресс. Целую неделю я плохо сплю. Кусок в горло не лезет.

На работе у Стаса проблемы. Денег нет. А банки не дают ему кредит. Мне подтверждают небольшую сумму, сравнимую с каплей в море.

Хозяйка квартиры сказала нам выселяться и оплатить ремонт пола.

Я уже начинаю ругать себя. Могла бы сама набрать ванну. Или просто не выпендриваться и сходить в душ.

Злость и негодование жгут внутри. От Стаса каждый день я получаю упреки. Абсолютно на всё.

Когда спустя две недели мы собираем чемоданы, чтобы буквально остаться на улице, он сообщает:

— Я договорился с отцом. Мы переезжаем к нему.

Душа уходит в пятки. Страх разливается по телу.

— Но вы же поссорились…

— Выхода нет, Крис, — жестко отвечает он. — Или будем жить на вокзале, хочешь?

Судорожно качаю головой.

— Он поставил два условия.

Моё сердце замирает.

— Какие?

Стас закрывает чемодан и выставляет его к двери. Прячет глаза. А мне становится тревожнее.

Я касаюсь его предплечья и умоляюще смотрю.

— Он требует, чтобы мы перенесли свадьбу.

— На какой срок?

— Пока закрываем финансовые вопросы.

Меня съедает внутренняя злость. Грызёт по маленьким кусочкам, оставляя болезненные раны.

Хисанов прав… Абсолютно прав. Господи, я не хочу это признавать. Но если поиск решения затянется, то на торжество денег не будет.

К тому же я не хочу выходить замуж на стрессе.

Но он варварски лезет в наши отношения. Воспользовался ситуацией и надавил на Стаса. В самый уязвимый момент.

— А второе условие?

Парень тяжело вздыхает. Его пальцы нервно стучат о ручку чемодана. Молчание становится искрящим, почти душащим.

— Ну он… сказал, чтобы ты устроилась к нему.

— У меня есть работа! Я не могу совмещать, — твердо отвечаю.

— Тебе нужно уволиться с магазина.

Воздух рвётся из моих легких одним колючим спазмом. Я стою пораженная до глубины сердца.

Как он смеет⁈ Хисанов грубый и самоуверенный человек, которого я едва знаю. Почему он решил, что может играть моей жизнью? Я не марионетка на веревочках! Не безвольная кукла!

Мои губы дрожат.

— И ты… согласился? Даже не посоветовавшись?

Стас резко вскидывает голову, и в его глазах я вижу холодную расчетливость, что и у его отца.

— Это всего лишь на время. Как выплатим долги, я снова пошлю его.

Я разворачиваюсь боком. Он сейчас ужасно похож на Хисанова. Тот же взгляд сверху, та же манера проталкивать свое мнение, не оставляя возможности для протеста.

Моя обида задевает его, поэтому Стас начинает выпаливать:

— Думаешь, мне легко⁈ Кто будет расплачиваться? Твоей зарплаты даже на элементарное не хватает. А я из кожи лезу, чтобы обеспечить нас!

— Я не просила этого! — вскрикиваю я.

— Да все хотят богатую жизнь! Не криви душой!

Быстро срываюсь и иду в комнату. Он ловит меня через пару метров, тесно прижимает к груди.

— Крис… — его голос внезапно становится мягким, почти умоляющим. — Ну хватит. Пожалуйста. Я тоже ненавижу всё это. Обещаю заработать в течение месяца. Сможешь потерпеть?

Внутри борются противоречащие чувства. Но взять и разорвать отношения при малейших трудностях… это предательство. Я так не могу.

— А если не выйдет?

— Что-нибудь придумаем, — уверенно отвечает Стас.

Закусываю нижнюю губу и выдавливаю:

— Я не хочу танцевать в его заведении.

— Почему ты решила, что будешь танцевать? Он устроит тебя личной помощницей.

Сердце начинает колотиться так быстро, что звучит в ушах. Наверно, я зря не рассказала, как его отец приходил ко мне. Заставлял разорвать отношения. И стать его игрушкой.

Когда случился потоп, было не до того. Угрозы Хисанова отошли на дальний план.

Заставляю себя сделать глубокий вдох. Один, два. Три…

В голове эхом проносятся слова: «личной помощницей». Хисанов надавил по-крупному.

— Крис, всё не так страшно, — заверяет Стас.

Но в моей груди зреет новое чувство — беспощадная решимость. Если Хисанов хочет войны, он её получит. Я не позволю играть со мной.

Хватит.

Стас говорит, что помощь с чемоданами не нужна. Я только рада оттянуть момент встречи с его отцом.

Звоню Даше и прошу встретиться. Мне срочно требуется взгляд со стороны.

Мы заходим в кафе и устраиваемся за дальним столиком. Я выкладываю весь разговор со Стасом.

— Давай выпьем что-нибудь? — говорит она, массируя висок. — А то хочется сейчас придушить обоих!

Заказываем по бокальчику вина и десерт.

— Ты очень мягкая со Стасом. Он накосячил! Забыл, что поставил воду. Как ребёнок, честное слово.

— Он загружен своим проектом. Много проводит времени за компьютером, — говорю я, ощущая потребность заступиться за Стаса. — Ты вспомни, как мы учились на танцах? Валились с ног, приходя домой.

— Это не оправдание, — Даша качает головой, вертя бокал в руке. — Ты слишком многое прощаешь!

Я опускаю лицо на ладони.

Стас был первым, с кем удались серьёзные отношения. Другие видели во мне красивое тело. Затащить в постель и вывести четкую галочку.

Танцовщиц всегда считали легкодоступными.

Стас был другим. Мечтательным. Чуть самовлюбленным. Но зато увлекшийся крутыми идеями, а не желанием отыметь побольше девушек.

— Бери двухнедельную отработку перед увольнением, — Даша возвращает меня из раздумий. — И ничего Хисанов не сможет сделать.