— Как ты хочешь, Кристина, — твердо заявляет он.

С этой секунды я понимаю — что-то изменилось между нами. Я открыто выразила своё желание, а он показал, что может быть терпеливым.

Когда через пятнадцать минут я захожу в его кабинет, он сосредоточенно печатает на ноутбуке. Наша работа продолжается, будто ничего не случилось. Я рада, что Хисанов держит расстояние.

Вечером мы заканчиваем дела и идём к машине. Целый день я хотела задать вопрос, но решилась только сейчас:

— Что вы думаете насчет Анны и «Жар-птицы»?

Он, как всегда, открывает мне дверь пассажирского сидения.

— Не знаю, — холодно бросает мужчина.

Я застываю на месте и касаюсь его руки, привлекая внимание.

— Анна отправила мне сценарий. Прочтите его. Не делайте поспешных выводов. Анна знает толк в балете. И то, чего хотят зрители.

Хисанов убирает мою руку и подталкивает в спину, чтобы я села. Захлопывает дверь.

Внутри колет. Я начинаю расстраиваться, что он так легко отказывается от хорошей идеи.

Устроившись на водительском кресле, он заводит мотор и сухо заявляет:

— Ничего не обещаю, но подумаю.

Я жду две недели, пока Хисанов принимает решение. Коммуникация с Анной всё ещё проходит через меня.

Однако я уже мониторю сайты с вакансиями. Договариваюсь с Дашей, что временно поживу у неё.

А вот Стас, как будто чувствует мой уход. Превратился в заботливого парня. Ко мне не лезет. Дарит цветы, зовет гулять и осыпает комплиментами.

Я не поддаюсь.

Обычно на выходных Хисанов уезжает. Думаю, к Наталье. А куда ещё?

Это задевает. По сердцу коготками. Но я стараюсь отбросить все мысли. Скоро меня здесь не будет. Я оставлю Марка и его сына.

В выходные я чувствую себя в доме свободнее. Заходя на кухню, включаю громко музыку и готовлю ужин.

Через полчаса мой телефон вибрирует. Достаю из кармана.

Хисанов.

Я удивленно поднимаю брови, а затем напрягаюсь. В субботу-воскресенье он не трогает меня. Ещё и время позднее. Семь часов.

Что-то произошло?

— Марк Александрович? — неуверенно приветствую его.

И выключаю огонь. Прислоняюсь к столешнице.

— Я решил. Пусть Анна займётся постановкой.

— «Жар-птицей»? — уточняю с замиранием сердца.

— Да. Предстоит большая и усердная работа. Ты готова, Кристина? Я не разбираюсь в балете. Мне очень нужна твоя помощь.

Хорошо, что мужчина не видит моего лица.

Я радуюсь, а глаза наполняются слезами. Вот и всё. Мне очень хочется продолжить работу. Увидеть, как идея превращается в красивое искусство.

Но я не могу.

Может, это к лучшему? Хисанов помирится с бывшей женой, а я останусь лишь коротким воспоминанием.

— Да, я помогу, — вырывается гадкая ложь.

Не хочу, чтобы всё сорвалось, и он начал мучить лишними вопросами.

Мы завершаем разговор. Я делаю три глубоких вдоха и направляюсь к Стасу.

Наконец-то объявить, что хочу взять паузу в отношениях. Расстаться — звучит слишком тяжело. Поэтому я выбрала более мягкую фразу.

Я захожу в гостиную, а Стас с кем-то разговаривает у входной двери. Потом благодарит и захлопывает.

— Кто это был? — осторожно спрашиваю я.

— Не важно. Курьер.

Он вскрывает белый конверт и с улыбкой просит:

— Вытяни руку, Крис. У меня сюрприз для тебя.

Я раскрываю ладонь. Внутри колотит недоверие и тревога. Стас переворачивает конверт, откуда выпадают ключи.

— Всё закончилось.

— Что именно? — с замешательством уточняю.

— Я нашёл деньги, — гордо заявляет он. — Мы сможем оплатить ремонт той квартиры.

— Стой… — я медленно поднимаю голову. — Так быстро?

Он улыбается шире и кладёт руки на мои плечи:

— Крис, я же обещал. А теперь беги и пакуй чемодан. Я снял нам квартиру. Роскошную.

Сжимаю ключи в руке. Острые края впиваются в ладонь, но боль кажется незначительной. По сравнению с ураганом эмоций, хлестающей моё тело.

— А как же… твой отец? — вырывается с моих губ.

Стас морщится. Его брови резко сводятся к переносице.

— Что с ним?

Я глотаю противный ком.

— Он знает, что мы съезжаем? И… моя работа?

Стас вдруг смеётся. Резко и натянуто.

— Забей на него.

Опустив руки, Стас обвивает пальцами мои запястья.

— Я толкнул тебя в его руки. Извини, это было неправильно. Но теперь можешь выдохнуть. Я всё улажу. Ты ничего ему не должна. Вообще ничего. Просто собирайся.

Я поджимаю губы.

Мне это не нравится.

Стас объяснится с Хисановым. Поставит точку от моего имени.

Выглядит, как побег.

Но в то же время — это отличный выход. Если я уйду со Стасом, то всё будет выглядеть правильно.

Я избегу разговора с Марком. Не увижу холодный взгляд. Не стану объяснять, почему мне нужно уйти.

Так будет проще. Без конфликтов. Спокойно и тихо.

Я киваю.

— Хорошо. Пойду складывать вещи.

Он целует меня в щёку и уходит на кухню.

А я медленно поднимаюсь по лестнице, чувствуя, как в груди ноет.

Всё подходит к концу. Мы пришли к Хисанову на время и сейчас должны оставить его дом.

Но почему так тяжело дышать?

Если бы я хотела отомстить Хисанову — это был бы идеальный план.

Убить наповал. Он думает, что всё схвачено, а я исчезаю.

Без единого слова. Хотя обещала помочь.

Оставляю разбираться самому, когда он предупредил, что ничего не смыслит в балете.

Я просто выбираю легкий путь. Чтобы не смотреть мужчине в глаза.

Не услышать: «Останься, Ангел».

Потому что я могу сдаться в его крепкие руки…

Мы проходим в квартиру, и я замираю. Белоснежные стены, панорамные окна, мебель, которая выглядит так, будто её привезли с выставки.

— Тебе не кажется, что это слишком? — осторожно задаю вопрос. — Аренда вряд ли подъемная.

Он отмахивается с лёгкой улыбкой.

— Деньги есть. Я хотел порадовать тебя. Знаю, как ты любишь уют и комфорт.

Стас протягивает огромный букет — красные розы, подвязанные белой лентой. Они пахнут сильно, навязчиво. Я чихаю.

— Ещё привезут ужин, — добавляет он, целуя меня в лоб. — Заказал из лучшего ресторана.

Он будто желает подкупить меня…

Я ставлю чемодан у стены — не распаковываю.

Завтра. Я скажу ему завтра.

Ужин при свечах. Я немного отпускаю ситуацию. Пью вино, смеюсь над его шутками, позволяю руке скользнуть к моей талии.

Лишь на короткое мгновение я думаю, что всё может быть, как раньше.

Но даже вино, приятная музыка и нежность Стаса — не могут переубедить.

Я должна уйти.

Ночью мне тревожно. Часто просыпаюсь, ворочаюсь и смотрю в потолок. Думаю о Хисанове…

Он уже знает?

Захочет позвонить мне и обсудить лично? Или мужчина просто вычеркнет меня из своей жизни?

Утро.

Я поднимаюсь. Вкусно пахнет едой.

Стас готовит? Нет, не может быть. Это кажется странным. Он может только ужин подогреть в микроволновке.

Заворачиваюсь в халат. Иду на кухню. На плите сковородка и масляные капли.

Стол накрыт. Яичница, сосиски и кофе.

Он поворачивается ко мне с гордым выражением лица.

— Доброе утро, Крис. Приготовил специально для тебя.

Я открываю рот, чтобы сказать — нам нужно поговорить.

Но он резко усаживает меня на стул.

— Давай позавтракаем вместе. Без суеты. Просто ты и я.

Ладно. Двадцать минут ничего не изменят.

Еда вкусная, но из-за волнения кусок в горло не лезет.

Стас рассказывает, как выбрал квартиру, как дело пошло в гору и всё налаживается.

Я кушаю медленно. А в животе нарастает тяжесть.

Большая, тошнотворная волна.

Вилка падает. Руки дрожат.

— Крис?

Я бегу к раковине, и меня выворачивает.

— Всё в порядке?

Он кладет руку на мою поясницу и гладит.

— Тебе не понравилось?

Включаю теплую воду и начинаю промывать рот.

— Нет… всё замечательно. Может, это из-за вчерашнего вина.