В дополнение к этому мы использовали опубликованные источники, стремясь извлечь из них всю возможную информацию: протоколы партийных съездов, биографические и статистические справочники, очерки по истории деятельности партии на местах и в национальных республиках и, конечно, некрологи и мемуары. Период 1930-х, 1940-х и, пожалуй, начала 1950-х гг., когда у власти стояли, как отмечал Хейтер, «плотные, крепко сбитые» люди, особенно скуден на свидетельства современников и биографические сведения. Изучение советской элиты 1950– 1980-х гг. продвигалось быстрее и успешнее: этот период широко освещён в исторических источниках. Тогда регулярно выходила брошюра «Депутаты Верховного совета». В ней собраны сведения о депутатах Верховного совета, бывших по совместительству членами ЦК[25]. Наряду с ней существуют великолепные западные справочные издания[26]. Также важным источником информации являлась пресса тех лет. В связи с этим полезным оказался Советский биографический архив, включающий более миллиона вырезок из газет, содержащих сведения о 50.000 видных государственных деятелях СССР послевоенных лет[27].
С 1988 г. началась перестройка и эпоха гласности. Появилась дополнительная справочно-биографическая литература, стали выходить публикации о представителях политической элиты[28]. Много информации о членах ЦК, избранных и переизбранных в 1986–1990 гг. В подражание американскому стилю появились сведения о жёнах, детях и внуках высших руководителей государства[29]. Однако сведения о первом поколении советской элиты обрывочны. До того как была опущена завеса сталинской секретности, появилось несколько достоверных источников информации: например, энциклопедия «Гранат» и первые тома «Большой советской энциклопедии»[30]. Повороты судьбы, как известно, причудливы: десталинизация времён Хрущёва и даже более умеренные откровения брежневских десятилетий поместили в центр внимания старых большевиков — «мучеников» первых двадцати лет советской власти. В то же время сподвижники Сталина остались в тени[31]. С точки зрения получения систематической информации об этом периоде особую ценность представляет третье издание «Большой советской энциклопедии» (опубликовано в 1969–1978 гг.). При Горбачёве в период гласности в центре внимания находились биографии членов ЦК 1934 г.[32] Наиболее проблемные этапы в истории советской элиты — это конец 1920-х гг. и период с конца 1930-х по 1952 гг. Существующие лакуны мы постарались заполнить с помощью целого ряда источников: как советскими публикациями периода гласности, так и западными изданиями[33]. Документы и протоколы, недавно обнаруженные в архивах, помогли расширить наши представления о советской элите. Нам повезло: у нас в руках оказались анкеты, заполненные участниками одного из съездов партии (действующими и будущими членами ЦК), и списки депутатов Верховного совета (до 1958 г.)[34].
В 1990-е гг. написание мемуаров превратилось в издательскую индустрию. Высокопоставленные партийные чиновники в отставке приложили все силы, чтобы предложить свои версии истории того периода, когда они вершили государственные дела. Опубликованные в то время воспоминания советских руководителей большей частью посвящены последним десятилетиям советского строя. Однако некоторые из них повествуют и о более ранних годах. Особый интерес представляют воспоминания Хрущёва, Молотова и Кагановича[35]. Советские мемуары, как и в любой другой стране, различаются не только в своих оценках, но и в описании фактов. В то же время некоторые из воспоминаний носят документальный характер, что придаёт им непреходящую ценность, несмотря на зачастую субъективный характер. Некоторые из них были написаны ещё до крушения советской системы, и их публикация стала возможной только с концом коммунистического правления. В последнем случае мемуаристы не пытаются оправдать свои действия, взирая на прошлое из другого времени и иной системы[36].
Только благодаря компьютерным технологиям мы смогли собрать и проанализировать всю эту информацию. В базе данных «Проекта по изучению советской элиты» более 30.000 записей. В ней хранятся биографии членов ЦК за весь советский период. Но сама по себе имеющаяся информация не позволяет прояснить картину до конца. Учитывая наш замысел создать обобщённый образ советской элиты и наш исторический подход, нам кажется, что один лишь статистический анализ сделал бы исследование излишне механистическим[37]. Хотя, конечно, без электронной базы мы вряд ли сумели бы собрать данные о 2000 представителей советской элиты в XX в.
Следует сказать ещё несколько слов об особенностях этой книги. Описывая события до марта 1918 г., мы датируем их по старому стилю (который отстаёт от западноевропейского календаря на 13 дней). Там, где возможно, мы старались избегать аббревиатур и акронимов, привычных для советских государственных учреждений. Для более точного определения статуса заинтересовавшего нас чиновника мы называем его полномочным членом ЦК или кандидатом в члены ЦК (если это действительно имеет значение). В остальных случаях членами ЦК называются и кандидаты, и полномочные члены.
В заключение выражаем признательность нашим коллегам, а также институтам и учреждениям, благодаря усилиям которых эта книга увидела свет и стали возможны дальнейшие исследования советской элиты. Прежде всего это Британский совет экономических и научных исследований, которому мы благодарны за три щедрых гранта (№№ R231491, R232557 и R232900). При его поддержке мы создали базу данных ЦК за 1917–1990 гг., базу данных ЦК, избранного в 1990 г., а также собрали и систематизировали биографии и интервью с государственными деятелями эпохи застоя. Руководители компании Nuffield Foundation частично покрыли расходы на плёнку и транскрибирование записей интервью с бывшими членами ЦК. Также мы выражаем признательность и особую благодарность нашим коллегам Дэвиду Лейну и Т. Ригби. В самом начале работы над этой книгой нас поддержали сотрудники Банка данных советской истории (Soviet Data Bank) Университета Калифорнии (Риверсайд), в частности Арч Гетти, Уильям Чейз и Чарльз Ватерхолл. Мы признательны сотрудникам Бирмингемского университета, которые под руководством Р.В. Дейва составили перечень советских руководителей, занимавших ответственные посты в 1922–1941 гг.[38] Мы благодарим сотрудников советских архивов: российского Центра хранения и изучения документом новейшей истории, Центра хранения современной документации, Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива кино– и фотодокументов. Во время наших визитов в Москву они оказали неоценимую помощь. Мы выражаем благодарность руководству Университета Глазго за понимание и помощь в работе над этой книгой. Отдельно хотелось бы поблагодарить сотрудников библиотеки Университета Глазго, знатоков литературы и истории России, Таню Конн и Аду Бодди, а также Стивена Уайтлоу и Бена Малору из сервисной службы. Мы очень признательны сотрудникам московского Института социологии, в частности Ольге Крыштановской, Игорю Куколеву и Павлу Салдину за обработку интервью — проделанную ими работу трудно переоценить. Все материалы «Проекта изучения советской элиты» отбирал Стивен Ревелл, а сортировали Фиона Харрисон, Питер Лентини, Уильям Макреди, Стефан Мейн и Ян Тетчер. Сара Отс любезно согласилась помочь в оформлении графического материала. Ответственность за все ошибки и неточности несут только авторы этой книги.
