Эд обернулся, заметив Джека.

— А вот и ты. Мы тебя ждали… Добро пожаловать на развалины. Посмотри что они сделали с нашим кораблем.

— Познакомьтесь, это Талирия Ваалор. — Джек представил китарианку. — Она новым член команды, будет собирать данные по "Эону". Искать его слабые места.

— Благодарю, — с достоинством ответила Талирия, слегка поклонившись. — Для меня честь быть частью этой команды. У вас удивительный корабль.

— Ага, особенно когда он не взрывается, — пробормотал Эд. — Джек, проведи экскурсию, но не пугай. Нам ещё жить вместе.

— А это наш Таргус Крейн, — кивнул Джек в сторону гронтара. — Он сильный, шумный и, как ты уже заметила, ироничен на уровне стратегического оружия.

Таргус поставил панель на землю и подошёл ближе, осмотрев Талирию с уважением:

— Китари? Мелкие, но умные. Надеюсь, ты не из тех, кто записывает всё подряд и задаёт тысячу вопросов?

— Я из тех, кто записывает важное и задаёт тысячу очень нужных вопросов, — ответила она с лёгкой улыбкой.

— Вот и отлично, — усмехнулся Таргус. — Главное — не мешай во время еды и не трогай мое оружие. И всё будет хорошо.

— Чтож, добро пожаловать в команду, — сказал Джек, хлопнув Талирию по плечу. — Только вот команда немного занята. С настоящим знакомством подождём до вечера — соберёмся, поговорим, может, даже кофе сварим.

Талирия почти светилась от энтузиазма:

— Я рада, что буду работать с вами.

— Пошли, покажу тебе где ты будешь жить. — Джек начал подниматься по трапу.

Он только поднялся на борт, как сразу споткнулся об огромный ящик.

— Чёрт, — выругался Джек. — Что это такое и почему стоит тут?

— Это мое оборудование, — спокойно ответила Тали, обходя ящики. — Ты ведь не думал что я буду изучать "Эон" только визуально?

Джек пробурчал что-то неприятное, по поводу того что он думает, потер ногу и двинулся дальше.

Вечер опустился на "Гиперион" тяжелым, глухим молчанием. Лишь шум ремонтных дронов разносился по ангару, люди ушли немного отдохнуть и собраться с мыслями. Джек, Эд, Таргус и Талирия собрались в кают-компании — небольшом помещении с округлыми стенами, тусклым светом и запахом чего-то родного. Пахло кофе, озоном и выгоревшей пластмассой.

На столе стоял походный кофейник, сваренный Эдом вручную — пусть и не полноценная кофе машина, но зато душевно. Джек, облокотившись на спинку кресла, вглядывался в голографический экран, на котором одна за другой мелькали кадры: гигантские корабли Ска'тани, уводящие с родных планет миллионы беженцев.

— Вот и всё, — хрипло сказал Эд, отхлёбывая из металлической кружки. — Ска'тани держались лучше, чем я думал. Но против "Эона" и Вайрека… у них не было шансов.

— У кого они были? — глухо бросил Таргус. — Он пришёл не просто убивать. Он стирает их с лица Вселенной, будто они никогда не существовали. Он забирает их к себе и вытягивает душу.

На секунду повисла тишина. Джек налил себе кофе, вдохнул аромат и только потом заговорил:

— Я думал, что у нас будет больше времени. Но он идёт по плану. Методично. Холодно. Он не просто уничтожает — он ломает волю. Хочет, чтобы остальные сдались без боя.

— А ты не сдашься, — тихо сказала Талирия.

Все взгляды повернулись к ней. Она сидела прямо, с кружкой в руках, в своей облегающей форме, но без напряжения. Казалась спокойной, но в её фиолетовых глазах пряталась боль.

— Простите, — продолжила она. — Я, наверное, должна была раньше рассказать о себе. Меня зовут Талирия Ваалор. Я исследователь древних структур, взаимодействия псионики и квантовых матриц. Моя специализация — резонансные отклонения в живых и техногенных полях.

— А по-человечески? — хмыкнул Таргус.

— Я пытаюсь понять, как работает щит "Эона". Найти слабость. Мы думаем, что он использует частично органическую структуру, связанную с остаточной пси-энергией Сверхразума. И если мы сможем зафиксировать колебания в момент активации… — она замолчала, поняв, что уходит в терминологию.

— Короче, ты умная. Очень, — Эд кивнул. — И ты хочешь быть ближе к "Эону", чтобы собрать больше данных.

— Да. И потому я здесь. Не только ради науки. Я видела, что будет в случае неудачи. Я знаю, что если падут люди, падём и мы.

— Добро пожаловать, — сказал Джек. — Тут у нас кофе, обломки и безумные идеи. Иногда работает.

Талирия чуть улыбнулась. Но взгляд её скользнул к экрану, где показывали разрушенную орбитальную верфь Ска'тани. Она сделала глоток и вдруг, тихо, почти шепотом сказала:

— Я надеялась, что мы сможем жить… просто жить. Учиться. Строить. Быть достойными своего разума. А теперь мы считаем трупы.

Никто не ответил. Просто сидели молча, глядя в огонь маленького инфраконвекционного обогревателя, будто в костёр. За бортом рушились миры, но в этой маленькой кают-компании ещё горел свет.

Когда молчание стало почти невыносимым, Джек отставил кружку и, собравшись с мыслями, выпрямился.

— Через два дня, как только закончим ремонт, мы выдвигаемся.

— Куда? — спросил Эд, не отрывая взгляда от экрана.

— К Гронтарам, — спокойно произнёс Джек.

Кофе в кружке Таргуса едва не расплескался. Он медленно повернулся к нему, прищурившись.

— Повтори ещё раз. Может, у меня глюк в ушах.

— Ты всё правильно услышал, друг, — кивнул Джек. — Нам нужны союзники. Если Гронтары вступят в войну, это намного повысит наши шансы на победу.

Таргус молча встал. Медленно прошёлся по каюте, потом резко обернулся.

— Мне запрещено возвращаться. Не просто нежелательно — запрещено. Ты знаешь это Джек Рэндэлл. Если я появлюсь в их пространстве — они меня убьют. Как собаку. Это будет смерть без чести и славы, и моя душа навсегда будет потеряна.

Джек встал напротив него, чуть спокойнее, но уверенно:

— Я знаю. Но у меня есть план. Поверь мне.

— Ты хочешь, чтобы я предстал перед дядей? Перед тем, кто убил моего отца и братьев?

— Нет, — покачал головой Джек. — Я хочу, чтобы ты стоял рядом со мной. Как тот, кто спас мне жизнь, кто сражался с "Эоном". Кто знает, что значит честь. И если ты не заговоришь — они не услышат нас. Потому что слушать они будут только своего.

Таргус медленно сел обратно, сжав пальцы в кулак. В нём боролась ярость и страх, но где-то глубоко начинала пробиваться искра решимости.

— Ладно… — выдохнул он. — Ладно. Но если мы облажаемся — ты должен знать, Джек: я иду на верную смерть. Да и ты тоже.

— А если не облажаемся — ты станешь героем своего народа, — сказал Джек и хлопнул его по плечу. — А героев у нас в команде как раз не хватает.

Талирия молча наблюдала за ними, будто стараясь понять не слова, а связи. Невидимые, но прочные. Она, возможно, не понимала всех человеческих и гронтарских нюансов. Но что-то в этой сцене отзывалось даже в её логике: сила была не в числах — она была в людях, таких как эти.

— Гронтары… — тихо повторила она. — Никогда не думала, что окажусь там.

— Это нормально, — усмехнулся Эд. — Здесь у нас всё происходит спонтанно.

Огромный зал, освещённый зловещим багровым светом, дрожал от мощных колебаний энергии. Стены из гладкого, живого металла пульсировали в такт дыханию корабля — "Эона". В самом центре зала — трон, парящий над платформой, словно удерживаемый невидимой силой. На нём, скрестив руки, сидел Вайрек Н’Санн.

Его глаза горели. Не псионическим светом — нет. Это была ярость, чистая, концентрированная злоба, почти сводившая с ума. На экране перед ним снова и снова проигрывался один и тот же момент: энергетический всплеск, удар, и щит "Эона" дрожит, теряя стабильность. А потом яркий луч энергии пронзает корабль насквозь. Он остановил запись, сжал кулак. Воздух в комнате сдавленно завибрировал.

— Они... смогли... ударить, — прошипел Вайрек. — Ударить по "Эону"! Это не возможно. Этот щит совершенен. Совершенен! Как?!