— Папка такой патриот, — чуть смутилась Оксана, — Как председатель колхоза какой-нибудь из старого фильма.

— Да. Я патриот своего города, своего завода. Более того! Я считаю, что каждый человек должен быть патриотом и даже, наверно, немного и фанатиком. Своего края, и самое главное — своей работы. Дела, которому он служит. Потому что иначе как сможет он всего себя отдать этому делу? Будет так — с девяти до пяти, ни шатко, ни валко. И какой тогда может быть успех?

— У нас в Храме говорят, что если ты отдал для победы не всё, то это не твоя победа, а случайное везение, — задумчиво сказал Рэй, — То-есть по сути то же самое другими словами.

Росшанский тепло улыбнулся.

— Ну, в Храме вашем мне, пожалуйста, всё-таки делать нечего. Во всяком случае, пока. Но приятно знать, что с тобой согласны эти суровые воители.

— Простите, может быть, мы начнём работать? — Дайичи сделал шаг в сторону кресла, — Здесь, насколько, я понимаю, громадное количество электроники, которую нужно подключить и настроить. А время уже не раннее.

— Да, как-то мы, и верно, увлеклись, — спохватился Юрий Петрович, — Если нас утром тут кто-нибудь застанет, ох, дадут мне по шапке за несанкционированные опыты! С несанкционированным же привлечением добровольцев. Но уж очень хотелось этот эксперимент всё-таки провести, сами понимаете. Это же фактически первое полевое испытание, мне вас сама Зона послала.

— А нам вас! — радостно сказал Рэй, — Показывайте хозяйство, поможем вам тут всё подрубать!

Хозяйство оказалось весьма обширным, и дело нашлось всем. Росшанский дирижировал процессом, объясняя, что где находится и как это включается, тестируется и отлаживается. Главный управляющий блок с процессором на артефакте "Синяя Звезда", спрятанный в толстой "ноге" кресла, отдельного внимания не требовал, а вот всё остальное… Энергонакопители, контроллеры, дополнительное питание, стабилизаторы плотности волны, ещё раз доппитание, сканеры, датчики, борзописцы, мнемокодеры, гипногенератор — установка "Монолит" оживала медленно и величаво. Словно пробуждался от тысячелетнего сна погребëнный в сокрытой пещере древний дракон, потревоженный беспечными археологами.

Где-то через час всё было готово к работе. Датчики мигали, генераторы гудели, колючий шар наливался оранжевым светом, каким-то маслянистым и тяжёлым по ощущению, будто бы жидким, хотя как может быть жидким свет? Экран большого мощного мнемокодера на стене приглашающе мерцал.

— Ну, что, кто пробует? — спросил Росшанский, когда всё было готово, наконец, готово, — Может быть, девочки?

Лина покачала головой.

— Пусть сначала Рэйден. Мы же не развлекаться сюда пришли, нам нужна конкретная координата. Времени мало, так что начнём с самого сильного, чтоб уж наверняка.

— Ты правая, — заулыбался быстронейтронничек, — Мы сделаем нужное всё сначала, а потом я тоже хочу попробованным стать! Только две нам координаты. Исса и Майтирэн.

— Хорошо, пусть будет две координаты, — инженер завозился с пультом. Рэйден, добро пожаловать!

Рэй устроился в кресле и постарался расслабиться. Спинка тихонечко загудев, откинулась ещё ниже, так что он оказался фактически лежащим. Игольчатый мяч истекал у него над головой своим странным жидким светом.

— Прямую нейростимуляцию мы использовать не станем, — сказал Юрий Петрович, — Ты всё-таки активити, и я не уверен, что устройство твоего мозга полностью совпадает с человеческим. Применим для начала только внешние усилители в разных сочетаниях. Пока без гипногенератора даже — схема "Альфа". Если не получится, включим "Бету" — генератор плюс артефакты плюс ленинградский синхронизатор импульса.

— А гамма? — спросил Рэй, не открывая глаз.

— А "Гамма" — это экстремальный режим, — объяснил Росшанский, — "Гамма" — это когда работают все системы одновременно, причём на пределе мощности воздействия. Но её я тебе включать не буду — опасно. К тому же, мы "Монолит" ещё ни разу в экстремальном режиме не тестировали. Так что "Альфа".

— Мне самому что делать?

— Ничего особенного. Как ты всегда — расслабляешься, сосредотачиваешься. Думай о своей задаче, машина сама всё нужное считает и откорректирует. Ну, товарищи… Как говорил Гагарин: поехали!

Рэй закрыл глаза и постарался думать о станции Исса. Она где-то есть, с неё пришёл Сэнед. Там три блока, интересно, с какими типами реакторов? Вообще, это было бы здорово, увидеть инопланетный реактор! И даже поработать на нём, хоть за ВИУРа, хоть за кого. Он бы быстро разобрался. Во-первых, он активити, с невозможным для человека интуитивным "чувством агрегата". А во-вторых, наверно, все реакторные установки во вселенной принципиально похожи друг на друга — вода и уран-то везде одинаковые! Хотя там вполне может быть не уран, а допустим, торий. И не вода, а допустим, натрий. Это и на родной Земле-матушке вполне себе может работать, а кое-где даже и работает. На Белоярской АЭС, например, на третьем блоке теплоноситель именно натрий, а вовсе не вода…

Перед внутренним взором предстала величественная Белоярская, Рэй ощущал её чëтко и ясно, будто видел воочию. Вплоть до гудения проводов и попискивания птиц на деревьях. Пахло водой, чуть-чуть электричеством и пронизанной солнцем сосновой хвоей. Можно было войти на территорию станции (Ну и что, что только мысленно — всё равно же всё как наяву!), пройти на третий блок, рассмотреть в подробностях всё оборудование. Да хоть внутрь самого реактора попасть и пронаблюдать процесс деления ядер! Рэйден едва удержался, чтобы не застонать от удовольствия. Во что только не приходилось ему раньше всматриваться через ноосферу, но никогда ещё вИдение не давалось так легко и не было таким чистым и ярким. Надо будет не забыть сказать Юрию Петровичу, что его установка — просто чудо! И с отцом тоже поговорить. Пусть сделает всё от него зависящее, чтобы "Монолиты" как можно скорее довели до ума, внедрили в производство и поразмещали везде. Не исключая школы! Вот будет прикольно учить историю или, допустим, географию, лëжа в креслах таких установок! Эльзушка ходит между рядами, что-то рассказывает — и всё, о чём она говорит, предстаëт перед глазами в мельчайших деталях, с ощущениями, запахами и звуками! Да двоечников после таких уроков не останется вовсе ни одного.

Белоярская АЭС, кремово-красно-голубая красавица со множеством вонзающихся в небо тонких труб растаяла, сменившись маленькой уютной квартиркой рэевской классной. Сама Эльзушка сидела в большом синем кресле перед телевизором и гладила разомлевшего у неё на коленях большущего рыжего кота. Кота звали СтЕфан с ударением на первом слоге), он был ленивый, добродушный и однажды в мелком котячестве умудрился выбежать из квартиры и даже из подъезда, а во дворе едва не попал под мотоцикл…

Пожелай сейчас Рэй — и он без малейшего усилия увидит и двор, и сверкающую на солнце красную "Яву", и трëхмесячного, ещё тощего, как шпротина, до полусмерти перепуганного Стефана, удирающего в подвал. Узнает, как зовут мотоциклиста и всех соседей Эльзы Карловны, у кого какой характер и кто кем работает… Ещё никогда он не мог считывать настолько легко и свободно и в то же время безупречно чëтко!

Вот только, кажется, он совсем отвлëкся от своего вопроса, от нужной станции. Надо сосредоточиться…

— Режим свободного скольжения работает безупречно, — глухо и отстранëнно, как через вату донëсся до Рэя голос Юрия Петровича, — Теперь тестируем поиск по заданным параметрам.

— Заданные параметры, — отозвался Рэй мысленно, — АЭС Майтирэн на планете Урмила. Или Исса, блуждающая АЭС.

— Этого слишком мало, — Юрий Петрович колдовал над пультом, — И я не совсем это имел в виду, Рэйден. Невозможно задать параметры объекта, о котором неизвестно фактически ничего, кроме того, что он есть на свете. Так что я говорил про твои собственные параметры. Например, я могу усилить тебе концентрацию. Или вообще заблокировать возможность думать о чём-либо, кроме поставленной задачи. Но это последнее — уже не "Альфа", а "Бета".