Тем, кому посчастливилось жить в Зонах, не нужны космические корабли. Меридиан соединяет миры и параллели миров напрямую не через пространство, а через ноосферу — живую память и мысль Вселенной. И между ними не летают, а ходят. В буквальном смысле — ногами. Пример того, как простецки может выглядеть для стороннего наблюдателя процесс невообразимой сложности.
Для этого самого наблюдателя перемещения по Меридиану похожи на колдовство или на детскую настольную игру с кубиками и стрелочками. Вот только кубики бросает Зона, условия придумывает ноосфера, а фишкой становится сам путешественник. И играет он без соперников, зато в многослойности-многомерности.
Сам Меридиан чисто внешне ничего особенного собой не представляет. Не зная, что это такое, его не всякий у себя под ногами-то сходу различит.
Нет, на некоторых участках, конечно, можно увидеть и странности, и роскошь, и чудеса. Где-то обрамляют Меридиан с обеих сторон немыслимой красоты ажурно-кружевные кованые ограды из самых драгоценных металлов, и ворота в этих оградах, распахивая створки, вызванивают нежную мелодию. Где-то взметаются над ним высокие изящные арки, увитые пышными цветами. Где-то вдоль всего Меридиана горят неугасимые костры в громадных бронзовых чашах, с величайшим почётом вынесенных специально для этого из древних царских гробниц, а следят за огнями и чашами особо избранные жрецы и жрицы. В общем, от мира к миру — своё. Неповторимое.
Но что бы не отмечало петли и повороты Меридиана, хоть розы из хрусталя, хоть колючая проволока, это всегда результат труда окрестных жителей. Сам же по себе Меридиан выглядит до разочарования просто.
Всего-то лишь вьëтся даже не дорога, а дорожка. Довольно узкая, не шире метров пяти, чаще всего грунтовая и довольно разбитая. Если на ней есть асфальт или бетон, то отдельными маленькими участками, и непременно старый, растресканный, с пробивающейся там и сам травой. Да и на грунтовой части тоже трава, то отдельные растеньица, то ласковые пушистые островки и гривки. Самая обычная на первый взгляд. Трава и трава, с тонкими колосками на ломких стеблях и узенькими листьями-ленточками. Вот только она голубоватая, и никогда, даже в самый раскалëнный летний полдень не высыхает на ней роса. А если прийти зимой и выкопать меридианную траву из-под снега, то она живая и нисколечко не утратившая нежного чуть горьковатого аромата.
Если просто идти по Меридиану, как по самой обычной дороге, особо не думая ни о чём, то очень быстро доберëшься до места, где заросшая голубой травой грунтовка окончательно истончается, превращаясь в совсем уж несолидную, самого деревенского вида тропку. А та через несколько шагов ныряет в густые заросли шиповника, из-под которых угрожающе треща, брызжет маленькими молниями аномалия "электра". Обойти кусты кругом, конечно, можно, но с другой их стороны никакая дорога или тропа не выныривает. Рядом с "электрой" из густой травы, уже самой обыкновенной, торчит ярко-красный "предзонник" — по-научному "стенд слежения и информирования", металлическая прямоугольная тумба с экранчиками, на которые выводится всякая полезная цифирь. На блестящем предзонничьем боку табличка "Внимание, прямое сопряжение Светлояр — Аришма". Стенд чуть слышно басовито гудит и немножечко вибрирует, уютно так, словно старый холодильник.
А Меридиан продолжается дальше, но начиная отсюда, бежит уже по вельгенской земле, то-есть почве, к городу Аришме. Там тоже стоит предзонник, только местный. Тëмно-синий, более узкий, и круглый в сечении. Если встать в метре от красного стенда справа и сделать шаг — выйдешь уже на чужой планете. Там даже немного комфортнее. Там параллельно Меридиану проложено шоссе и ходит автобус до города. Для тех, кто вышел из другого мира, проезд бесплатный.
Есть ещё два прямых сопряжения. Одно возле автобусной остановки у дачного кооператива близ села Трубачи. Оно ведёт в славный атомград Сосновый Бор, на берег Финского залива. Это другая параллель Земли, там у них уже двадцать третий век. И тамошний НИИ ПСП (Прямого Сопряжения Пространств) оказывает Светлояру шефскую помощь едва ли не с самого Инцидента. Из "тамошнего" Ленинграда родом Арсений Никитич Хрусталëв, основатель Специального Научного Объединения "Эпи-Центр" и ещё куча всевозможных хороших людей, переехавших в Светлояр ради изучения здешней Зоны.
Второе ПС (На жаргоне сталкеров непочтительно "псина" и "сопля") находится почти возле самой станции, с территории которой доставшийся светлоярцам кусочек Меридиана, собственно, и выныривает. Там Селени, тоже город атомщиков. Интересно, что тамошнее человечество явно произошло не от приматов, а от крупных кошачьих. Ходят слухи, что у них есть даже рудиментарные хвостики.
В Сосновый Бор, (А оттуда телепортом или магнитной электричкой в Ленинград), в Селени и в Аришму попасть проще простого, и весь город знает, как это делается. Там даже детсадовская малышня по куче раз пребывала. И бабушки-божьи одуванчики. Некоторые забираются и подальше, из Селени, например, можно попасть в Сэйену, а из Соснового Бора — в Рейссен, Далмур и Амитру.
Со всем остальным сложнее. И не у каждого получается. А среди тех, у кого получается, абсолютная редкость те, у кого получается без каких-либо затруднений и ограничений.
Искусство ходить по Меридиану начинается с умения его слушать. Нет, разумеется, не в буквальном смысле — самыми обыкновенными ушами. Разумом и сердцем слушать. (По-научному это зовут скучнее: устанавливать информационно-энергетический резонанс). Хотя любой из таких слушающих с восторгом будет рассказывать именно о музыке Меридиана. Он ведь действительно звучит, для каждого по-своему. И под эту музыку так хорошо шагается по извилистой полузаросшей дороге, что путешественник не сразу и замечает, что вокруг давно уже не привычное, до последней чёрточки знакомое пространство между Светлояром и станцией, а что-то иное, таинственное, может быть даже волшебное. Это называется "идти по песне", и вот так — наудачу, отдаваясь на милость Зоны, бродят по Меридиану самые разные люди и целые научные экспедиции. Их называют "резонансными сталкерами" и не очень-то радуются, узнав, что кто-то из близких стал одним из таковых. Потому что они слишком часто не возвращаются.
Ещё бывают совмещающие и перемещающие аномалии, самые разные. Всевозможные "капли", "свëртки", "врезки"," шумовки", "миксеры". Одни живут всего несколько дней и ведут фактически в никуда, другие существуют чуть ли не со дня Инцидента, становясь только мощнее, обросли длинными бородами всяческих баек и дали материала на диссертации не одному десятку флюктуологов. Такие "знаменитости" носят не безликие номера, а самые настоящие имена, знакомые каждому обитателю Светлояра и ближайших окрестностей. И в любое время года вокруг них целое столпотворение разноцветных экспедиционных вагончиков.
Через аномалии тоже можно попадать в иные пространства. Если хорошо знаешь их, аномалий, свойства и соблюдаешь правила их игры. Детей, приезжих и прочий шебутной и неподготовленный люд к научным вагончикам, конечно же, на выстрел не подпускают — непредсказуемо и опасно.
А ещё бывают так называемые "привязочные" координаты. Нет, это не скучные ряды сухих цифр на потëртой карте, да и бумажную карту многомерного Меридиана попробуй ещё нарисуй. И не сигнал, который должно ловить какое-нибудь там хитрое ленинградское устройство. (Хотя устройства, конечно же, тоже существуют). По сути это путеводный знак, подаренный самой Зоной — некий сложный визуальный символ. Настроишься на него, удержишь перед внутренним зрением — и уже через несколько секунд возникнешь в том мире, который этот символ обозначает. Если не ошибëшься, конечно. А ошибëшься — промахнëшься, и где тогда окажешься, только одному Меридиану известно.
Привязочную координату можно считать. Из памяти того, у кого она там есть или просто с общей ноосферы. И перемещение с помощью координат — всегда самое быстрое и надëжное. И так можно хоть целую большую многолюдную экспедицию куда надо перетащить практически за несколько минут. Сам пришёл по координате, осмотрелся на местности — и включай ленинградскую маячно-пеленговую машинку. По сигналам которой сориентируются уже все остальные.
