– Идем. – Неохотно процедил Рафаэль, когда от кофе в чашке остался лишь густой черный осадок. – Не будем оттягивать неизбежное.

– Ты говоришь, будто восходящий на эшафот смертник. – Хохотнул Родриго. Таким он куда сильнее напоминает себя прежнего. Если вдуматься… Пожалуй, он сам не свой с той самой ночи, когда наткнулись на свиту Шерхеи. Уж не приключилось ли что-то и с ним тоже?

– Боюсь, сеньор Веласко придумал что-то куда более унылое. – Отозвался Рафаэль.

Стоит его расспросить о случившемся? Или, если сам он не спешит рассказывать о случившемся после того, как они потеряли друг друга…

Так ни до чего и не додумавшись, подхватил с полки украшенную павлиньим пером шляпу. Родриго при виде занявшей свое место на поясе роскошной рапиры вопросительно приподнял бровь. Однако, по-прежнему не издал ни звука. Вот это точно непохоже на приятеля. Обычно вид оружия приводит его в крайнее возбуждение. Хотя, пожалуй, оно и к лучшему. Не хватало еще врать в ответ на расспросы.

Спуск по устланной ковром лестницы длился целую вечность. Просторные коридоры заполнены снующими слугами. Солнечные зайчики пляшут по рыцарским доспехам в нишах. Рука привычным жестом придерживает витой эфес рапиры. Не терпится испытать ее в деле. Сеньор Веласко вряд ли долго будет помнить о незадачливых секундантах подопечного. Так что вскоре можно будет взяться за мерзавца Хуана. Прекрасный повод.

Дядя встретил их в малом кабинете в обществе сухопарого седоусого сеньора, облаченного в цвета Флорес. Кажется, Рафаэль его раньше видел во дворце. Наверняка один из мелких идальго на службе наместника.

– Итак, сеньоры, – Вместо приветствия возвестил Мартин, когда Родриго прикрыл за собой тяжелую дубовую дверь. – Возмездие вас, наконец, настигло. А в чем оно будет заключаться – сеньор Торрес вам сейчас и объявит.

Судя по опустевшим кубкам на столе, они с посланником наместника успели славно почесать языками.

– Сеньор Веласко был весьма удручен тем фактом, что друзья его подопечного не удержали юношу от опрометчивых поступков, господа. – Скорбно наклонил голову Торрес.

– Мы посчитали своим долгом присоединиться к тому, что не в силах были предотвратить, сеньор. – Не удержался Рафаэль от ядовитого смешка. Как будто их с Родриго приставили к Алонсо вместо нянек.

– И лишь по счастливой случайности ваше безответственное поведение не повлекло непоправимых последствий. – Неодобрительно нахмурился посланник.

– Да полноте, сеньор. – Беззаботно махнул рукой Мартин. – Вспомните себя в их возрасте. Я в те славные деньки тоже то и дело размахивал шпагой и наводил справедливость по поводу и без. Так уж устроен мир. Молодежь пускает кровь и задирает юбки, старики их за это наказывают. Не тратьте попусту время на нотации, все равно от них никакого проку.

Идальго неодобрительно покосился на толстяка, но спорить не стал. То ли посчитал, что в его словах есть своя циничная правда, то ли вспомнил, что хозяин кабинета по влиятельности и происхождению не уступит его господину.

– Вам, сеньоры, предписывается немедля отправиться в поместье Фаро. Туда же решением господина наместника уже отправлены остальные участники дуэли.

Рафаэль с трудом удержался, чтобы не застонать сквозь зубы. Он, конечно, ожидал от сеньора Флорес какой-нибудь гадости… Но именно гадости, а не изощренного садизма!

Поместье дальнего родственника семьи Флорес стоит на самом отшибе, посреди глухих лесов. Старик Кристобаль, обитающий там столько, сколько Рафаэль себя помнит, прослыл двинутым на морали и приличиях занудой. Говорят, от одного его присутствия в комнате киснет молоко и дохнут мухи.

И им предстоит торчать в этой дыре. Пожалуй, Горацио – славный парень и его компанию можно было бы пережить… Но терпеть рядом это ничтожество Хуана, бездна б сожрала этого мерзавца!

– И как долго мы должны будем пользоваться гостеприимством достойного сеньора Фаро? – Родриго раздраженно дернул себя за встопорщившийся ус.

– До тех пор, пока господин Кристобаль не сочтет нужным сообщить сеньору Веласко, что вверенные его попечению молодые сеньоры достигли взаимопонимания и полностью позабыли былые распри. – Невозмутимо отозвался посланник.

Мартин иронично приподнял бровь. Рафаэль подавился изумленным возгласом. Рядом, наплевав на приличия, грязно выругался Родриго. Кажется, они застрянут в этой дыре надолго.

– Тебе повезло, что сеньор Мартин не обратил внимания на новую рапиру. – Подал голос Родриго, когда они отъехали от замка.

Наверное, глупо было и ждать, что он действительно ничего не сообразит и не заметит. Все последние дни приятель только и делает, что бросает на него полные задумчивой настороженности взгляды. Соврать что-нибудь? Ложь будет слишком явной, а потому – слишком глупой.

И, потом… За минувшие годы у него так и не появилось настоящих друзей. Рафаэль слишком привык держаться от мира и общества на расстоянии вытянутой руки. Но усатый ветеран, наверное, в последние годы был ему чуть ближе прочих. Стоит ли оскорблять эту зыбкую дружбу столь явной демонстрацией недоверия? Тем более глупого, что оставить Родриго в неведении у него не выйдет, как ни вертись.

– Пожалуй. – Неохотно согласился Рафаэль, когда молчать дальше стало невозможно.

– От Алонсо ты такой невнимательности не дождешься.

– Знаю. Скажу, что подарок. – Огрызнулся юноша, машинально коснувшись холодной стали витого эфеса.

– И когда он спросит, кто же этот таинственный обладатель неслыханной щедрости?..

– Скорчу загадочную физиономию.

Родриго негромко хмыкнул. Рафаэль в ответ молча пожал плечами. Скорее всего, юный Флорес решит, что роскошный клинок ему достался от внезапно сменившего гнев на милость отца. Пусть уж лучше так. Откровенничать с Алонсо в его планы точно не входит.

– А затем повторишь то же самое Мартину, когда он, наконец, обратит внимание?

– Точно. И он решит, что рапиру я получил от Алонсо. В конце концов, сын дома Флорес вполне способен швыряться такими деньгами и такими подарками.

– За неимением лучшего, сойдет и так. – Согласился Родриго.

Два всадника едут по дороге, что петляет вдоль обрывистого берега. Где-то внизу ревут, накатываясь на нагромождения камней, морские волны. Купол пронзительно-синего неба тих и безмятежен. Что говорить дальше? Насколько можно открыться… Нет, не так. Нет никаких сомнений: друг его не выдаст. Но хочет ли он показывать кому бы то ни было то незримое, что властно отделило его от прочих людей?

– Я догадываюсь о многом. – тихо произнес Родриго. – Но еще большего не знаю. И знать не хочу. Так что если хочешь держать свои секреты при себе – поверь, я ничуть не возражаю. Скорее уж наоборот. Но… Могу я задать всего один вопрос?

– Конечно.

– Этот клинок… Он… От нее?..

– От кого? – Недоуменно уточнил Рафаэль.

В голове всплыл образ Исс’Ши. Бездна и все твари ее! Вот о том, что он прошлой ночью стал участником и… блюдом на пиршестве ламий, Родриго точно знать незачем! Но откуда он вообще мог узнать? Или он имеет в виду Шерхею?

– От Агонии.

Рафаэль от неожиданности чуть не свалился с коня.

– Шутишь?! С чего Ашмираль делать мне такие подарки?

Родриго, услышав истинное имя Терзающей, вздрогнул. Да и сам оккультист-недоучка внутренне поежился от подступившего беспокойства. Как ни хорохорься, но слова Исс’Ши посеяли в душе что-то тревожное и испуганное. Повелители бездны – не те, с кем хотелось бы иметь дело, будь ты хоть трижды колдун и чародей. И Агония в этом списке – первая.

– Так ты не знаешь?

– Не знаю чего? – Резко спросил Рафаэль.

– Та эльфийка, из свиты Вероломной… Она уверена, что Альвар-Основатель был сыном Агонии.

– Бездна и пять… – Слова застыли в горле.

Как это вообще может быть правдой? Он – прямой потомок самой Ашмираль?!

– Она посоветовала мне держаться от тебя подальше. – Хмуро произнес Родриго.