– Мы на месте. Что дальше?

– Да. В точности такой, как и описывала царица. – Прошептала Исс’Ши.

– Это и есть то святилище, о котором ты говорила? – С некоторым разочарованием уточнила Лаура.

– Нет. – покачала головой Исс’Ши. – Это лишь начало пути к нему. К счастью, царица передала мне заклинание, открывающее вход.

– Неужели Салазар настолько доверял вашей правительнице, что дал ей ключ от такого места?

– Едва ли. Однако, царица умеет находить ответы на волнующие ее вопросы. Впрочем, едва ли это должно вас огорчать. Ведь сам Салазар уже никому никаких секретов не откроет.

Исс’Ши едва заметно усмехнулась. Рафаэль уже обратил внимание, что если с ним ламия ведет себя подчеркнуто вежливо, на саму Лауру поглядывает с равнодушным пренебрежением. Колдунья явно не считает дочь дома Рохо ровней. А та прекрасно чувствует сквозящее в поведении Исс’Ши снисхождение. И на пользу ее настроению это совсем не идет.

– Desine sperare qui hic intras. – Громко произнесла ламия.

Сознание утонуло в багровом сиянии. По телу пробежала волна мучительной боли. Сила Агонии, что бурлит в его крови, отозвалась на древние слова.

Рядом ошеломленно охнула Лаура. Огромная испещренная колдовскими символами плита в центре зала исчезла в короткой огненной вспышке. Рафаэль, с трудом сдерживаясь, чтобы не заскрипеть зубами на накатывающие волны боли, шагнул вперед.

Вниз убегает кажущаяся бесконечной винтовая лестница. На какую еще глубину им придется спуститься?

– Прежде, чем мы спустимся, – неожиданно подала голос Исс’Ши, – тебе следует узнать нечто важное, аш. После того, как Салазар сгинул, его потомки приложили немало сил, чтобы заставить его наследие исчезнуть. Мне доподлинно известно, что новый хозяин Замка Фей, воцарившись здесь, призвал множество жрецов, дабы те провели очистительные обряды.

– Сомневаюсь, что их ритуалы возымели успех, Исс’Ши. – Пробормотал Рафаэль.

Во всяком случае, волны обжигающего пламени, что беснуются в груди, выдавливая рвущийся с губ мучительный стон, говорят именно об этом. Нетрудно догадаться, кому посвящено укрытое внизу святилище.

Точно ли он хочет идти вперед? Или дать ламии возможность отправиться вниз самостоятельно? Пусть берет, что хочет. Грезы о величии и колдовском могуществе хороши там, наверху. Здесь же, когда в крови бурлит инфернальный ужас, а сознание медленно заполняется мучительными видениями, невольно вспоминаешь, что есть вещи и пострашнее смерти и беспомощности…

– Их ритуалы возымели успех, Рафаэль. – Возразила колдунья. – Им, разумеется, не под силу было сокрушить мощь древнего святилища, чьи камни некогда обагрила кровь самого Альвара Проклятого.

– Альвар? Основатель дома? Здесь?

Ламия равнодушно проигнорировала охнувшую Лауру.

– Однако, молитвы и обряды поставили на пути в святилище барьер, сотканный из божественной энергии. Чувствуешь его?

– Нет. – После недолгой паузы отозвался Рафаэль.

Он и впрямь не ощущает ничего, кроме бушующего вокруг океана скверны. Скверны, что медленно, но верно просачивается внутрь души, оседая кровавыми хлопьями на былые воспоминания, мечты и надежды.

– Странно… Как бы то ни было, из нас троих лишь ты имеешь шанс прорваться через эту стену.

– Шанс? И насколько он велик? – Резко спросила Лаура. – Что, если у него не получится?

Исс’Ши ограничилась брошенным в ее сторону равнодушным взглядом. Все внимание ламии приковано к Рафаэлю.

Означает ли это, что он должен спуститься вниз?

– Что я должен сделать?

– Просто пройди до святилища. Путь к нему проложил один из твоих предков. А его потомок запечатал путь силой богов. Ascendit a terra in caelum, iterumque descendit in terram, et recipit vim superiorum et inferiorum. Sic habebis gloriam totius mundi.

– Девиз моей семьи? – Выцепил из незнакомого текста привычные слова Рафаэль.

И заклинание, что открыло двери в скрипторий Леонардо.

– Об авторе этих строк бесконечно спорят мудрейшие из мудрых. Одни говорят, их оставил потомкам великий философ, имя которого утрачено навеки. Другие полагают, что таково послание Великого Архитектора, что создал мир, наделив свои создания свободой воли и оставив вершить свои судьбы по собственному разумению. «Восходящее от земли к небу, снова нисходит в землю, воспринимая как высшие, так и низшие силы. Так обретешь славу всего мира.»

– Ты напрасно меня игнорируешь! – Вспылила Лаура. – Я задала вопрос!

– Что проку от твоих вопросов… – Безразлично откликнулась ламия. – Есть пути, которые должны быть пройдены независимо от своей опасности.

А еще, мелькнула в голове растерянная мысль, есть пути, ступать на которые откровенно жутко.

– Не нужно. – Поморщился Рафаэль. Еще идиотской ссоры не хватало! – Я пойду.

– Но…

– Лаура. Перестань. Твоя забота лестна, но мы вряд ли проделали весь этот путь лишь для того, чтобы вернуться назад ни с чем.

В подземелья воцарилась гулкая напряженная тишина.

– Чего мне следует ожидать?

– Не знаю, аш.

– Очень оптимистично, – усмехнулся Рафаэль, ставя ногу на первую ступень.

Огненное безумие в крови постепенно стихает. Или, быть может, бесконечная боль стала слишком привычной, чтобы обращать на нее внимание. В одном сомневаться не приходится – замолчавший было адский огонь ждет случая, чтобы вновь заявить о себе. И наверняка дождется.

Спуск показался бесконечным. Стук каблуков по черным гранитным ступеням. Одинаковые темные камни вокруг. И непрерывное движение вниз. Лестница закончилась, когда в голове шевельнулась мысль, что до цели он не дойдет никогда. Впереди – уходящий в неизвестность тоннель.

После недолгих колебаний Рафаэль увеличил мощность светильника насколько смог. Припозднившегося слугу, охочего до хозяйской сангрии, здесь он точно не встретит. Вот только значит ли это, что здесь безопасно? Едва ли.

Длинный коридор. Сложенные из черного базальта стены резко контрастируют с оставшимся наверху светлым песчаником. Куда же его занесло? И где та печать, закрывающая вход в святилище? Пока что Рафаэль не встретил ни одной живой души.

Он шагнул ему навстречу, когда сияние магического светильника выхватило застывшие вдали темно-красные ворота. Только что путь был свободен – и вот его преграждает знакомый гибкий силуэт.

Рафаэль при виде местного стража не удержал раздраженной гримасы. Как будто ему недостаточно доппельгангера, едва не прикончившего Марка в городских катакомбах.

Точная копия самого Рафаэля. Только облачен двойник в ослепительно-белый камзол с бирюзовым шитьем. На лице застыло неприятное спесивое выражение.

– Ни за что не поверю, что корчу такие физиономии. – Брякнул Рафаэль первое, что пришло в голову.

Ответом стало равнодушное молчание. Двойник сверлит его неприязненным взглядом. Но враждебных намерений показывать не спешит.

– Не ожидал встретить здесь доппельгангера.

– И правильно делал. – Нарушил, наконец, молчание страж. – Разве колдунья не предупредила, с чем тебе предстоит столкнуться? К порождениям темной магии я никакого отношения не имею.

– Тогда что ты такое?

– Я? То, чем ты так и не смог стать. Рафаэль из рода Альварес, очистивший из крови ту скверну, что вдохнула в нее Агония. Передо мной открыты все пути. К счастью. К настоящей любви. К Благому Небу, где меня встретит Бог-Солнце, признавая достойным быть частью его вечных легионов. То, чего тебе не обрести никогда.

Рафаэль, не удержавшись, поморщился.

– Слишком много пафоса для копии, которой никогда не занять место оригинала.

– Думаешь? Что, если это ты – отмеченная скверной подделка?

– Не нужно дешевой философии. Полагаю, просить тебя уйти с дороги бессмысленно?

– Именно так. Темный путь, на который ты шагнул, следует пресечь. Жаль, что вместе с твоей жизнью.

Доппельгангер – или кем там является эта тварь? – вытянул вперед правую руку. Мрак подземелья испуганно прянул прочь от сияющего, словно маленькое солнце, меча. Точного брата того, которым Марко столь увлеченно рубил нежить в катакомбах.