Она так и не поняла, что заставило подойти к истерзанному телу. И лишь оказавшись рядом, с ужасом увидела, как медленно поднимается и падает разорванная грудная клетка. В налитых кровью глазах Хуана плещется смешанная с ужасом боль.

Однако, он до сих пор жив. Разорванный в клочья, истекший кровью до такой степени, что из опустевших вен больше нечему вылиться на землю…

Наверное, вид растерзанного мертвеца – и то показался бы менее страшным, чем растянувшаяся до бесконечности агония. Страх сдавил горло железной хваткой.

Хуан захрипел. Искалеченное тело выгнуло дугой. Сквозь разорванное горло неожиданно хлынул поток воздуха, наполняя мир истошным, полным невыносимой боли криком. Разбитые ребра судорожно двигаются, словно пытаются соединиться вновь. А там, где уцелели лохмотья кожи, сквозь белизну человеческого тела наружу рывками прорываются клочья волчьей шерсти.

Самообладание окончательно покинуло девушку. Отчаянно завизжав, она бросилась прочь навстречу немой стене ночного леса.

Оставшееся за спиной существо бьется в корчах, скребущие землю руки все больше походят на волчьи лапы. И изувеченное лицо мучительно медленно вытягивается, превращаясь в оскаленную звериную морду.

А полная луна безучастно внемлет, как полный отчаянной боли крик переходит в голодный волчий вой.

Родриго выдернул Рафаэля из лихо несущегося по кругу хоровода как раз в тот момент, когда он изготовился приобнять лихо отплясывающую Альбу. Чтобы увести красотку туда, где лишние участники уже ни к чему. В простонародных празднествах есть свой шарм, но слишком уж быстро он приедается.

– Не хочу показаться невежливым…

– Но я, само собой, не вовремя. – Нервно усмехнулся Родриго. – Лучше отвлекись ненадолго.

Рафаэль лишь сейчас обратил внимание, что приятель выглядит слишком уж взволнованным для развеселого праздника. Наверное, лучше не спорить.

Источник беспокойства отыскался неподалеку – пятерка солдат во главе с капитаном Хорхе. Ссыльные о приставленном эскорте за минувшее время успели позабыть, благо те и не пытались мозолить глаза. Разместились где-то в деревне, обзавелись подружками, пару раз вроде бы ходили на охоту… Но сейчас вояки собраны и сосредоточены.

– Повтори еще раз. – Велел Хорхе одному из подчиненных.

– Да чего повторять-то… – Пробормотал бородатый солдат. – Дети прибежали. Они на окраине деревни во что-то там играли. Обычно им до взрослых дела никакого, а тут принеслись, как ошпаренные. Говорят, за околицей, в лесу, раздавались жуткие вопли. А потом волки выли. Тут-то никто не слыхал. Такой гвалт стоит, да музыка еще…

– Что-то я не припоминаю в окрестностях волчьих стай.

– И мы не видели. Да и местные ни слова не говорили о таком. Но, видать, объявилась одна. Не иначе, какого-то беднягу некстати в лес занесло. – Согласился Родриго.

– Я нигде не вижу сеньора Кабреро. – Встревоженно пробормотал Хорхе.

Хуан и впрямь куда-то провалился. Рафаэля это совершенно не огорчило. Мерзавец скорее всего решил не демонстрировать миру свою украшенную физиономию. И не любоваться на вытянутые рожи тех, кому эта красота попалась на глаза. И бездна бы с ним.

– Той городской девчонки тоже весь вечер не видать. – Подметил один из солдат.

Откровенно говоря, Рафаэль не сильно расстроится, если на волчью стаю повезло напороться именно Хуану. Хотя симпатичную синеглазую колдунью было бы жаль. Пусть даже она и взялась помогать его врагу. Красивых девушек всегда жалко, как бы это ни было несправедливо ко всем остальным.

– И какие будут предложения, сеньоры? – Подал голос Алонсо. Он, оказывается, стоит неподалеку. На капризном смазливом лице проступило что-то задумчивое и цинично-расчетливое.

– С нашей стороны было бы очень разумно провести поиск. – Неуверенно пробормотал Хорхе.

– Не так я собирался провести эту ночь. – Вздохнул Флорес. – Однако, хочется верить, столь демонстративная забота о «дорогом друге» повысит симпатии в наш адрес со стороны сеньора Фаро. Что, пожертвуем приятной ночью?

– Пожертвуем. – Кисло согласился Рафаэль.

Послать всех в бездну и потащить Альбу в домик травника все равно не получится. Друзья не поймут. Да и остальные селяне: вояки наверняка и их организуют в поисковый отряд.

Сразу и не скажешь, на что надеяться. То ли уповать на волков, чтобы решили проблему по имени Хуан раз и навсегда. То ли беситься, что мерзавец нашел смерть не от его руки.

– Я соберу местных мужиков. А вас, сеньоры, попрошу найти друзей пропавшего. Уверен, они тоже посчитают своим долгом присоединиться. Хочется верить…

Договорить Хорхе не успел. Над центральной площадью пронесся странный звук. Радостный полупьяный гомон праздника словно стихает, ломаясь и прерываясь паническими воплями.

Огромный черный зверь появился словно из ниоткуда. Здоровенный волк с налитыми кровью глазами и падающими из пасти хлопьями пены рыщет среди разбегающихся людей. Падают перевернутые столы и стулья, по земле рассыпалось содержимое тарелок. Цветочные гирлянды падают в грязь рядом с первыми кровавыми кляксами. Несколько мужчин пытаются отмахиваться от волка стульями и дрекольем. Но чаще сбивают с ног друг друга и тех, кто мечется в панике вокруг.

Отчаянный детский крик. Зверь ухватился зубами за оказавшегося рядом мальчишку. Кажущийся рядом с ребенком огромным чудищем, волк треплет его, словно бессильную куклу. Во все стороны летят кровавые брызги.

Отреагировать Рафаэль не успел: из толпы с истошным воплем вырвалась женщина, накинулась на обезумевшего хищника. Зверь, выпустив добычу, набросился на новую цель. Спасшая ребенка мать покатилась по земле, пытаясь закрыть лицо от щелкающих челюстей.

Первым к несчастной успел Родриго. Вместо благородной шпаги ветеран схватился за валяющийся неподалеку массивный деревянный стул. Тяжеленная трехногая бандура обрушилась на волчью спину, словно таран на крепостные ворота. Взвизгнувшего от неожиданности зверя отшвырнуло прочь. Нормальному животному такой удар если и не сломал бы хребет, то уж точно отбил все желание носиться за удирающими двуногими. Но уже миг спустя злобная тварь крепко стоит на лапах, а из открытой пасти рвется злобное рычание.

Рафаэль рванулся вперед. Рукоять рапиры сама прыгнула в руку, лунные блики вспыхнули на украшенном узором лезвии.

– Оборотень! Вервольф! – Взвизгнул позади один из солдат.

Движение сбоку. Молодой парень пытается ткнуть зверя в бок острым деревянным колом. Волк одним стремительным движением выворачивается из-под неумелого тычка. Короткий рывок – и челюсти сомкнулись на плече несчастного. Летят кровавые брызги. По ушам бьет отчаянный крик несчастного дурака, тщетно пытающегося вырваться из железной хватки.

Рафаэль бросился вперед, стремясь зацепить рапирой отвлекшегося хищника. Не успел. Родриго, размахнувшись, снова ударил тяжеленной табуреткой. Какой бездны он никак не возьмется за нормальное оружие?!

Оборотня от удара тяжеленной деревяшкой вновь отшвырнуло на несколько шагов. Его жертва, вытаращив обезумевшие от ужаса глаза, на карачках отползает прочь, зажимая широкую рваную рану.

– Обходи слева! Хорхе! Перекройте вон тот отнорок! – Крикнул Родриго, и не думая хвататься за висящую на поясе шпагу.

Попытка окружить вервольфа провалилась раньше, чем солдаты сумели обступить бешено рычащего зверя. Оборотень одним стремительным рывком вырвался из западни. Рафаэль невольно стиснул зубы, представив, как они целую вечность будут носиться за кровожадной тварью по всей деревне. А та, уходя от преследования, будет оставлять после себя все больше и больше искалеченных людей.

И то, что вокруг до сих пор не видно ни одного трупа, кажется донельзя странным совпадением. Скорее всего, вервольф еще успеет это исправить.

Бах! Над самым ухом грохнул выстрел. Тяжелый пистолет в руках одного из вояк исходит вонючим пороховым дымом. Не попал. Только и результата, что оборотень крутанулся на источник громкого звука. И застыл, сверля стоящего рядом со стрелком Рафаэля полным лютой ненависти взглядом.