Страховочная лента валялась в углу. Марсель покрутил её в руках, отметив, что действительно придётся заказывать новую. Возможно, даже усиленную, раз она не выдержала вес отца. Парень надеялся, что тот не сильно больно упал. Он даже не поинтересовался — он обязательно справится об этом, когда дело будет сделано. Отец всё равно ни о чём думать не может, пока всё не спущено и не закреплено. Раз ворчит и не жалуется, значит, падение не стоит даже упоминаний.

Мельком глянул в телефон. Лена звонила и писала — волнуется. Марсель отправил короткое «работаем». Хорошо, что отец наказал им с детьми оставаться в городе. По крайней мере, не нужно было думать о том, что они могли остаться где-то на полпути посреди бури. Она была отличной хозяйкой, бухгалтером, матерью, сестрой, но сейчас хорошо, что она была далеко. Да и Люк не путался под ногами — он точно полез бы помогать.

"Так, главное хорошо закрепить её на талии…" — напомнил себе Марсель, ведь, если она сползёт на рёбра, то будет неприятно. Хоть лента в основном крепится подмышками, существовал ещё поясничный метод крепления.

Вспомнив, как это делать, Марсель стал наматывать её вокруг поясницы. Он никогда не носил галстуки — лишь один раз, на выпускном, и то справился с ним только при помощи Лены. Тем не менее, использование таких лент чем-то было сродни использованию галстуков, только, в практическом смысле, лента явно доминировала, и оттого он мог с ней справиться.

Обмотав её в несколько витков вокруг талии, сделал захлёст на правое бедро для закрепления, чтобы не могла сползти вверх — это было критично, ведь рёбра явно не были бы рады, если лента сдавила грудную клетку, если что-то пойдёт не по плану. Хоть его состояние было в целом сносное — кроме небольшого жара проблем он не ощущал — Марсель отдавал себе отчёт, что кости — штука хрупкая, особенно с трещинами. Помимо беспокойства о себе, ему крайне не хотелось лишний раз волновать отца, ведь по виду его было ясно, что он глубоко не в восторге от происходящего.

Справившись с лентой, Марсель вышел на улицу. Ветер крепчал, и надо было пошевеливаться. Казалось, что возиться с обмоткой можно было на пару минут меньше, и он бы уже начал карабкаться наверх, где его ждал заклинивший механизм. Бросил короткий взгляд в сторону Кати — она всё ещё карабкалась наверх. Прикинув, Марсель определил, что она была где-то в районе седьмого этажа. Почти самый верх. У неё на ферме мачты были пониже, но и энергии те модели давали меньше. Тем не менее, она двигалась легко и уверенно.

Пора было и самому размяться. Марсель слегка поёжился — не от страха, хоть адреналин явно показался на импровизированной вечеринке, что устроили сегодня энергетики своим прогревом реактора. Дрожь была вызвана пробившимся за шиворот ледяным порывом, который даже визуально качнул лопасти обеих установок, что всё ещё торчали посреди заснеженной равнины, словно огромные паруса. Мало того, сила его было такая, что Марселя неплохо качнуло. Он даже услышал звук, похожий на треск — это осевые валы обеих установок явно дали понять, что им некомфортно быть зажатыми с одной стороны в тисках тормозов, а с другой подвергаться такому сильному воздействию. Следующий подобный порыв сорвёт либо внизу, либо сломает вал посредине, и тогда случится обрушение.

Отец замер, тревожно глядя то на него, то наверх, где была Катя. Она тоже замерла на мгновение, задрав голову вверх, и затем продолжила путь.

Нужно было шевелиться.

Марсель распихал оставшиеся инструменты по карманам, почти не глядя — лишь обратив внимание на те, что действительно пригодятся. Остальные просто взял на всякий случай.

— Марс, только осторожней, — отец, возникший за спиной, схватил его за руку. — Если там не поправить, то бегом вниз. Будем рвать цепь.

Марселю хотелось обнять его и сказать, чтобы он не переживал, но почему-то он решил оставить все нежности на потом, когда дело будет сделано. Он лишь кивнул и быстрым шагом направился к мачте.

***

— Ты там как?! — услышала Катя голос Марселя с соседней трубы.

Она сосредоточенно докручивала ослабленную ранее шестерёнку, из-за которой цепь механизма всё время заклинивала. Точно такая же история происходила постоянно и дома — казалось, что в этом мире умеют делать всё, кроме нормальных шестерёнок.

— Нормально! Заканчиваю! Ты? — отрывисто прокричала она, не глядя на парня. Она старалась не думать о том, что она мельком увидела, когда обратила внимание вниз. То, как он использовал страховку, было чистым безумием, ведь если сорвётся, то просто повиснет на ней и будет болтаться, пока его не снимут.

Она понимала, что он переживал из-за рёбер, но чёрт возьми, с таким закреплением ему будет гораздо больнее от перегрузки во время рывка, ведь…

Катя тряхнула головой и прогнала мысли — лучше было не думать, иначе она не успеет затянуть эту шестерёнку и проблем будет вдвое больше.

— Что-то есть… кажется, вижу как поправить, — крикнул Марсель.

"Давай, Марс, сделай это и спускайся, чтобы я тут не подпрыгивала…" — мысленно обратилась к нему Катя, ведь в её планы входило ещё выйти замуж и нарожать пару-тройку сыновей. Ведь всё же, не женское дело — висеть на уровне девятого этажа и ковыряться в чёртовых шестерёнках, рискуя остаться без пальцев, если что-то сорвётся.

— Там мелкая слетела?! — крикнула Катя.

Марсель ответил не сразу:

— Она и та, что противовес держит, — голос его немного дрогнул.

"Твою ж мать нахер!" — Катя хотела выругаться вслух, но сдержалась, ведь рядом были оба Дюпона, а она и так уже наговорила перед Марселем. Хотя, ей показалось, что ему это даже понравилось.

То, что противовесная шестерня встала — плохо, очень. Придётся рвать цепь, иначе её не поправить. Лично ей не хватило бы сил провернуть её на полоборота, чтобы поднять противовес — он был тяжеленный.

— Слазь оттуда, это не вылечить! — крикнула она. — Дядя Ален, придётся ломать секцию! — крикнула уже вниз, чтобы отец Марселя услышал. Тот кивнул.

"Дядя… что это вообще?"

— Нет, я почти её поддел! Отец, не трогай! — донеслось сзади.

Катя ругнулась и резко обернулась к Марселю. Он был чуть выше неё и, скорее всего, не заметит, но ей хотелось накричать прям на него:

— Слазь оттуда, дурак! Это в одни руки не чинится!

Он всё же выглянул из-за трубы и даже ухмыльнулся — хоть было темно, но она ощутила по голосу:

— Я чинил такое в теплице.

"Там же совершенно другой вес!"

— Марс, я тебя сама сейчас сниму. Сваливай оттуда, кретин! — не выдержала она, поняв, что он решил выпендриться. Сейчас он больше впечатлит её разумным поведением, особенно с ощущением нового порыва.

Когда она почувствовала вибрацию от первого серьёзного удара ветра, что случился несколько минут назад, сердце буквально ушло в пятки, и до верха она добралась на чистом адреналине, не ощущая ни морозного воздуха, ни трясущихся мышц рук. Так долго на ветряках Кате бывать ещё не приходилось, и она понимала, что несколько дней всё будет болеть.

Этот удар был сильнее и продолжительнее. Катя отчаянно вцепилась свободной рукой в опору, продолжая второй затягивать шестерню. Труба вибрировала сильнее. Глубинный треск, что усиливался стенками мачты, шедший от центрального вала, звучал устрашающе. Тут, на высоте, он буквально грохотал. Она закинула голову вверх. Лопасти отчаянно содрогались, желая раскрутиться, и они, чёрт возьми, могли. На высоте сила ветра была гораздо сильнее, чем внизу.

Катя мимолётно глянула вниз. Отец Дюпонов уже закончил с креплениями и сейчас стоял, парализованный, схватившись за голову. Нелегко ему было.

— Марс, дуй вниз! — крикнула Катя, дрожащей рукой проворачивая винт до упора.

«Щёлк» — индикатор состояния механизма переключился на зелёный.

"Вовремя!"

— Ален, опускайте мой! — прокричала она, быстро фиксируя панель, что скрывала внутренности подъёмной системы. — Марс, ты закончил?!