Она изучала их досье.

Семья фермеров, переехавшая в Россию в 20-х, после очередного фермерского кризиса в старой Европе. Их ферма развивалась стремительно, поддерживалась государственными дотациями, как и все участники программы северного земледелия.

Но это не просто фермерство.

Анна постучала пальцем по краю стола, прокручивая в голове основную мысль.

Эти фермы строились по тем же технологиям, что предназначались для освоения Марса. Программа щедро осыпалась финансами от одной из множества дочерних компаний Международного Центра…

"И снова МЦАМОС…"

Она хмуро прищурилась, вспоминая, что «Рассвет» — проект, о котором говорил Олег — тоже курировала одна из их «дочек».

Тем временем, журналисты шли по коридору больницы, камеры дрожали от быстрой походки.

Анна поджала губы.

Беспардонность репортёров раздражала, но интерес был сильнее.

Она уже видела, как Ален бушевал, требуя оставить его семью в покое, но то был эпизод из продолжения. Андрей просил посмотреть завязку.

Без стука, журналист распахнул дверь.

На экране появилось всё семейство Дюпонов в полном составе.

Анна на секунду перестала дышать.

— Как вы выжили?

Микрофон вылетел в кадр и завис прямо перед носом ошалевшего парня.

Марселя Дюпона.

Анна замерла.

Внутри всё сжалось.

Она выпучила глаза, резко перемотала видео назад и снова впилась взглядом в экран.

Марсель Дюпон.

Но нет, это был Олег.

Другие волосы. Небольшая бородка. Другое выражение лица.

Но это был он, точнее его близнец. Даже Андрей, видевший Олега лиш пару раз, узнал его. Теперь Анна понимала, что его так взволновало.

Она резко встала, телефон едва не выпал из рук.

Набрала его номер.

Гудки.

Тишина.

Олег никогда не говорил о братьях.

Его детство прошло в приюте.

Его никто не усыновил.

Он мог не знать, что у него есть брат.

Она снова нажала вызов.

Никакого ответа.

— Чёрт… — прошептала Анна.

"Почему никто сегодня не берёт трубку?!"

Она замерла, вслушиваясь в тишину квартиры.

Телефон пискнул от входящего сообщения.

«Ну что?» — написал Андрей.

«Подожди.»

Она не сводила глаз с экрана.

Сообщение так и не доставлено.

Анна дёрнулась от вспышки за окном и резко обернулась.

Спустя секунду раскатистый гром прокатился по городу.

В руке вибрировал телефон.

Экстренное оповещение.

ВНИМАНИЕ!

Область накроет сильнейший циклон, который продлится несколько дней.

Просьба не покидать жилища. Вся информация — по ссылке.

Список экстренных служб и горячих линий прилагался.

По всему городу завыла сирена.

Отмывшись от вчерашнего дня, Марсель, нацепивший любимую синюю рубашку в крупную клетку, спустился со второго этажа, где застал Алена, допивавшего чай. Отец собирался отправиться в амбар, чтобы закончить с остатками отходов. Он сказал, что слишком взбодрился за прошедшие сутки и надо куда-то девать энергию.

– Пап…

– Даже думать не смей, – оборвал Ален сына, – я выписку прочёл. Никаких нагрузок. И таблетки пей… там их целая горсть.

Он выдержал жалостливый взгляд и, надевая куртку, добавил:

– Чем раньше поправишься, тем раньше вернёшься к работе.

"Понятно… говорить не о чем… стоп!" – сверля отца взглядом, Марсель заметил, что тот снова без защиты.

– А ты там ничего не забыл? – кивнул парень на гардеробную.

Ален понял и, кряхтя, стал стягивать куртку.

Под строгим надзором, отец всё же натянул поддерживающий корсет, и оставил его в одиночестве, бурча что-то на отцовском.

Марсель отправился в столовую. Машинально оправив угол скатерти, обнаружил, что Ален даже сам помыл кружку, не оставив её на столе, как делал обычно. Он прошёл на кухню, заглянул в холодильник — не потому что был голоден, а просто. Взгляд скользнул по полкам: молоко, контейнеры с остатками ужина, какие-то овощи, хлеб, грибы. Закрыл дверцу.

Послонявшись по первому этажу, он выяснил, что в доме царил порядок – Лена следила за этим, пока была в декрете. Марсель удивлялся тому, как она успевала нянчиться с Рене, вести бухгалтерские дела семейства, участвовать в переговорах с закупщиками, уделять время спорту и ещё и держать чистоту в их большом доме. Всё лежало по своим местам: обувь аккуратно стояла в ряд у входа, посуда сияла в сушилке, а даже диванные подушки были симметрично разложены. Наверное, она и сейчас бы не шаталась без дела, а нашла бы чем себя занять.

Работая с отцом по хозяйству, Марсель не умел оставаться без дела, как сейчас, ведь… он даже не помнил, когда хоть раз оказывался на больничном, да ещё и с рекомендованным постельным режимом.

– Что вообще делают на больничном? – спросил он у пустой гостиной, задумчиво оглядываясь.

Вариантов было немного. Взгляд упал на приставку со шлемом дополненной реальности – мимо. Люк любил носиться по дому, нацепив его на себя, и мог часами не снимать, пока Ален не начинал бухтеть, устав от скачущего туда-сюда пацана, либо пока сам не впечатывался в косяк дверного портала. Или ту вазу, которая была маминой любимой. Отец тогда был вне себя.

Телевизор? Тоже нет. Новости он включать не хотел – там, скорее всего, будут говорить о вчерашней аварии, а смотреть на неё со стороны, почему-то, было страшно. А может, там стояла на паузе очередная ужасная мыльная опера, которую Лена смотрит по вечерам. Марсель терпеть не мог сериалы, которые сейчас штамповались тоннами. В них даже ни одного актёра уже не было – всё создавалось какими-то ИИ-режиссёрами. Сюжеты в них были такие однообразные, что казалось, что и сценарии к ним пишут какие-то ИИ-сценаристы.

"Ой, Марс, да я всё это понимаю… просто хороший способ отвлечься от мыслей и перестать думать. Тебе бы тоже иногда следовало…" – со своей фирменной улыбкой однажды ответила ему сестра, когда Марсель заговорил с ней на эту тему.

"И никаких физических нагрузок…" – утренний голос лечащего врача безжалостно отсёк мысль о домашней «качалке».

– Пу-пу-пу-у-у… – почесал в затылке Марсель, задумчиво оглядывая комнату.

Оставалось два варианта: спать и читать. Вариант прогулки Марсель не рассматривал, ведь он не любил просто ходить. Хотя, возможно, спустя пару дней такого заточения, он пересмотрит своё отношение.

Он никогда не был особым фанатом книг, как ни старался Ален привить сыновьям привычку читать художественную литературу, а особенно старинную, но, казалось, выхода не было. До обеда оставалось ещё часа полтора, и надо было как-то убить это время, чтобы можно было и поспать после еды.

Книжный шкаф был в кабинете отца. Плед, небрежно брошенный на подлокотник кресла, говорил о том, что Ален провёл тут всю ночь. Возможно, даже и спал в этом самом кресле, ведь плед должен быть в его комнате.

Рядом с креслом, на журнальном столике, лежала распахнутая «Отцы и дети».

"Понятно… значит всё серьёзно…" – кивнул Марсель и стал рыскать глазами по полкам.

Классика? Нет, спасибо. Практически всё, что любил читать Ален, Марсель прослушал ещё во время обучения и теперь имел козырь, когда отец начинал разглагольствовать о пользе чтения старых романов. А вот Люку не повезло – из школьной программы убрали даже обязательный минимум по прослушиванию произведений, не говоря уже о непосредственно чтении оных. Ограничились лишь ознакомлением с описанием, основными идеями, общей концепцией и анализом мотивации персонажей, их характеров и психологических портретов.

Это и послужило спусковым крючком для вчерашней ссоры. Ален считал, что его дети хоть и фермеры, но никакая система образования не имела права их «оскотинивать». А бедняга Люк лишь недоумевал от того, почему отец был в такой ярости, когда он лишь исправно выполнял то, что ему задавали в школе.