— Ты чего?

— Я сейчас закажу бутылку вина, и мы нормально поговорим. К тому же, я тоже должна кое-что о себе рассказать.

Анна нажала кнопку вызова официанта и полезла в сумочку, извлекая два пакетика анти-похмелина отложенного действия — того самого, который нужно было принимать во время застолья, чтобы утром организм не страдал от последствий.

***

Глядя на огни ночного центра города, Анна задумчиво наматывала локон волос на палец. На часах было 02:44, но центр буквально утопал в сиянии ночных огней и гирлянд. Прокручивая в голове их разговор в кафе, девушка пыталась трезво оценить то, что говорила несколько часов назад, когда в ход пошла вторая бутылка вина.

К тому времени Олег, как мог, рассказал о том, что его так испугало, не вдаваясь в подробности и технические детали. Абстрактно и аллегориями. Анна поняла главное — оборудование МЦАМОС дало сбой, который вышел за пределы понимания. Отсюда и его сомнения в собственном здравомыслии: он рационалист, а тот сбой выходил за рамки.

Обернувшись к постели, где на смятых простынях спал Олег, Анна мечтательно улыбнулась.

"Нет, он не псих… просто устал…"

Она сама настолько устала засыпать и просыпаться в одиночку, что была готова выть на луну, а у него сверху ещё и работа такая…

"Нужно было сделать это давным-давно", — снова выскочила мысль. Анна отмахнулась от неё, как от назойливой мухи.

— Никаких сожалений, ни о чём. Всё есть так, как есть, — сказала она шёпотом, украдкой взглянув на Олега.

Он спал так тихо, что, казалось, даже её голос мог разбудить его.

Вспомнив, как заплетающимся языком пыталась быть кокетливой, покачивая бокалом, Анна зажмурилась.

"Олежек, я вот сейчас тебе скажу кое-что, а ты слушай внимательно, ведь когда я протрезвею, я не смогу, окей?"

"Боже, какой это был стыд…"

"Никаких сожалений."

Он выслушал её очень внимательно, а затем расплылся в широкой улыбке, допил бокал, налил новый и осушил его залпом. Сказал, что не верит — и теперь точно уверился в том, что разум покинул его.

Анна улыбнулась, закусив губу, и ещё раз украдкой оглянулась, чтобы проверить — не исчез ли он.

На месте. Там, где ему положено быть.

"А я?"

Дама из института благородных девиц, перед которой Анне придётся ещё очень долго извиняться за прогулы и наплевательское отношение ко всем правилам, хмурилась и качала головой.

"Несомненно."

Анна провела пальцами по холодному стеклу, глядя на огни города. Всё было так, как должно быть. Всё было правильно.

Позади раздался тихий, едва уловимый звук — Олег говорил во сне.

— …ещё слишком рано… — с трудом расслышала она сдавленный шёпот.

Анна нахмурилась и медленно подошла к кровати.

— Олег?

Тот не ответил. Лежал на спине, вцепившись в простыню.

Она опустилась на край кровати и осторожно коснулась его руки.

Словно вновь прикоснулась к окну.

По спине побежали мурашки. Его кожа была холодной, а мышцы под пальцами — натянутыми, будто окаменевшими.

— …ещё не время… — снова прошептал он.

В этот миг Олег вдруг расслабился. Тепло моментально вернулось в его тело, дыхание стало ровным, а пальцы, сжимавшие простыню, разжались.

Анна отдёрнула руку, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Несколько секунд она просто сидела рядом, вслушиваясь в тишину.

А потом медленно поднялась и вернулась к окну.

"Никаких сожалений."

Марсель распахнул глаза, сдерживая крик.

" Слишком рано" — эхом отдавалась в сознании фраза, сказанная сквозь толстое стекло капсулы с голубоватой вязкой жидкостью.

Образы меркли в полутьме больничной палаты, хоть парень и пытался удержать их. Чувство одиночества, страха и отсутствия кислорода, а затем холодный приказ — «отключить»… Всё это будто растворялось, оставляя лишь пустоту и глухую тревогу.

Он, наконец, вдохнул.

Внезапно дверь открылась, и на пороге появилась медсестра. Она тихо вошла в палату, заставив Марселя дёрнуться от неожиданности.

— Извините, что разбудила, — увидев, что он не спит, шёпотом сказала женщина. — Зашла проверить.

— Да ничего… Я сам проснулся, — так же тихо отозвался Марсель, машинально кинув взгляд на кресло у стены.

Там, закинув ногу на подлокотник, спал Люк, который наотрез отказался ехать домой вечером.

Медсестра подошла к стойке на колёсиках, на которой мерцал экран аппарата, отслеживающего всё, что можно: сердцебиение, температуру тела, уровень кислорода в крови и кучу других показателей, названия которых Марсель даже не запомнил.

Аппарат издавал мягкий, еле различимый ритмичный звук, а на полочке под ним стоял стакан с водой. Марсель жадно осушил его — во рту пересохло так, будто он проглотил пустыню.

— Что за хрень?.. — недовольно прошептала медсестра, вглядываясь в экран. — Извините.

Она приложила ладонь ко лбу Марселя, потом осторожно взяла его за правую руку, на безымянном пальце которой было закреплено кольцо-датчик.

— Что такое? — Марсель вопросительно взглянул на неё.

Медсестра, убедившись, что с датчиком всё нормально, снова недовольно покосилась на аппарат:

— Да что-то странное… На посту зафиксировали остановку сердца и аномально низкую температуру тела.

Из коридора послышался шум.

— Господи-Боже! — всплеснула руками медсестра и стремительно бросилась к двери.

Встав в проходе, она, делая предупредительные жесты, громко зашипела:

— Езжайте обратно! Ложная тревога, всё нормально! И тише, тут ребёнок спит!

Шум стих, затем послышался раздражённый бубнёж. После короткой перепалки между представителями медперсонала каталки снова зашуршали по коридору, но уже чуть тише.

Люк всё равно не проснулся бы — его такой ерундой не поднять.

Медсестра вернулась к Марселю и устало выдохнула:

— Как хорошо, что я пришла первой… — она кивнула в сторону двери. — Реаниматоры.

— Ого… Всё так серьёзно?

Женщина кисло усмехнулась:

— Автоматика на посту у них… Стоит свету моргнуть, и они тут как тут… двое из ларца.

Марсель улыбнулся, оценив шутку.

— И часто такое?

Она оценивающе посмотрела на него, едва заметно покачала головой:

— Свет моргает?

— Да нет… Что техника сбоит, — кивнул он в сторону аппарата.

Медсестра ещё раз пробежалась глазами по экрану:

— Нет, таких сбоев ещё не встречала… А почему вы не спали?

Марсель задумался, пожал плечами:

— Какой-то сон… Уже не помню. Буквально за пару секунд до вас глаза открыл.

— Но вы точно не снимали кольцо?

Марсель непонимающе посмотрел на неё:

— Эм… Нет, не снимал.

— А оно могло случайно спасть? Например, вы неудачно дёрнули рукой во сне, а потом, проснувшись, сразу его надели? — медсестра не унималась.

Марсель всё понял.

— Вам для отчёта?

Медсестра коротко кивнула, выжидающе глядя на него.

— Да, знаете, оно видимо как-то само снялось, и я его тут же надел, — расплывшись в улыбке, прошептал Марсель.

Женщина с благодарностью кивнула, налила ему свежей воды из бутылки, которую достала с нижнего яруса стойки.

— Вам снотворное нужно?

— Нет, спасибо. Сам усну. А времени сколько?

— Без пяти три, — глянув на часы, тихо ответила она и, ещё раз прикоснувшись к его лбу, оставила его одного, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Но не до конца.

***

В коридоре снова шумели.

Лена, укачивая сына на руках, тревожно поглядывала то на братьев, то на дверь палаты, за которой царила суматоха.

— Он не будет давать никакие комментарии! — гремел отец. — Дайте человеку восстановиться, чёртовы стервятники! И не смейте приближаться к моей семье, черт вас подери!

Послышалась возня и приглушённые голоса.