Он отступил назад, и мое сердце пропустило удар или два, когда он снял рубашку через голову и обнажил идеально очерченные мышцы рук, груди и живота. Я жадно впилась в него и попыталась запомнить как можно больше. У него была сложная круглая татуировка на левой стороне груди, и я не удержалась и провела по ней пальцем. Он резко вдохнул, его веки опустились, когда он увидел, как я его касаюсь.

— Что означает твоя татуировка?

— Это ацтекский символ мужества и силы. — Я провела пальцами по ее краям, и его дыхание участилось. — Это напоминание мне продолжать, — добавил он.

Я собиралась убрать руку, когда мои пальцы коснулись небольшого грубого участка кожи, который покрывала татуировка. Я всмотрелась в пятно диаметром в четверть дюйма, похожее на шрам от пули. Мое сердце болезненно сжалось. Неужели его тоже подстрелили в том подвале?

Я нахмурилась.

— Что это?

— Остаток моего прошлого. Теперь это неважно. — Он не стал вдаваться в подробности, а я не стала давить.

Он отошел и снял джинсы, остались только черные боксеры Calvin Klein. Мои щеки загорелись, когда я увидела его большую эрекцию. Он ухмыльнулся.

— Вот что ты со мной делаешь, — сказал он. — Вот какая ты привлекательная. — Я заерзала на кровати, вся красная и возбужденная.

Он помог мне снять рубашку и нижнее белье и отстранился, чтобы посмотреть на мое обнаженное тело. Мягкая улыбка играла на его губах. У меня возникло давнее желание прикрыться, но я подавила его, не позволяя этому глупому голосу неуверенности испортить мне этот момент. Это была я, со всеми моими недостатками, и я не собиралась извиняться за это или стыдиться.

Его взгляд был таким пристальным, когда он скользил вниз и вверх по моему телу так медленно, что я почувствовала себя нелепо, когда думала, что ему может не нравиться какая-то часть меня. Ему нравилось все, и когда его глаза наконец остановились на моих, его влечение было почти осязаемым, как будто ничто в этом мире не имело для него значения, кроме меня.

Он подхватил мои руки под мышки и усадил меня в центр своей кровати. Он осыпал поцелуями всю мою кожу, покрывая мою шею, грудь, живот и ноги, прежде чем он погладил мою грудь и зарылся головой между ними, даря мне ошеломляющие ощущения.

Наши губы снова встретились, когда он накрыл меня своим телом, но на этот раз его поцелуй был другим. Его губы двигались по моим, как будто он изливал все свои чувства, залечивая мои шрамы один за другим, говоря мне, что я значу для него все, и это было большей правдой, чем что-либо еще.

Он отстранился только для того, чтобы достать презерватив из своей тумбочки и надеть его. Пузырьки нервозности и волнения поднялись в моем животе.

Я собиралась переспать с Блейком.

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, — прошептала я.

От тлеющего взгляда в его глазах у меня перехватило дыхание.

— Я тоже. — Он убрал прядь моих волос с моего лица. — То, что ты сказала на той вечеринке, было правдой? Ты не девственница?

— Да.

Он сдвинул брови, словно ему было больно.

— Ты не представляешь, как сильно я хотел быть твоим первым. Я знаю, что это эгоистично, но я ничего не мог с собой поделать.

Я провела пальцем по его губам.

— Разве это делает меня менее желанной?

Он покачал головой.

— Чёрт, нет. Ничто не может сделать тебя менее желанной. — Он расположился между моих ног и поддержал свой вес на предплечьях. — Я никого не хотел так сильно, как хочу тебя.

Я не успела ответить, потому что его губы накрыли мои, и он медленно скользнул в меня, упиваясь хриплым стоном, который вырвался из моих губ. Чистое удовольствие прорвалось сквозь меня и завладело мной, становясь сильнее, когда он начал двигаться. Я двигала бедрами против его, преследуя волну удовольствия.

Это было намного больше, чем секс. Это было похоже на то, как будто наши души общались друг с другом, зная, что наше время вместе имеет срок годности, и мы провозглашали это соприкосновением наших тел. Это было похоже на счастливую мелодию в пасмурный день, как солнце, согревающее холодную кожу. Это было безопасное убежище, которое укрывало нас от всей боли прошлого, и я отказывалась думать о завтрашнем дне.

Все, что у нас было, это настоящее и эта связь между нами, которая длилась, несмотря на все разбитые сердца. Я обхватила его руками и ногами, чтобы притянуть его как можно ближе к себе.

Он замедлился и обхватил мою лицо глазами, полными обожания. Я чувствовала, что сплю.

— Мне кажется, я влюбился в тебя еще больше, — внезапно прошептал он.

Мои глаза расширились вместе с улыбкой, и я могла бы лопнуть от счастья.

— Теперь я уверена, что сплю.

Ты не спишь. — Он перевернул нас так, что я оказалась сверху, и положил руки мне на бедра. — Я весь твой, так что бери от меня столько, сколько хочешь.

Мой пульс забился быстрее. Я положила руки ему на грудь и начала двигаться медленно, а затем быстро. Мы не отрывали друг от друга взгляда, наши тела двигались в идеальной гармонии, и я попыталась запечатлеть этот момент в своей памяти и сохранить его навсегда.

Он положил руки мне на лицо и притянул меня для поцелуя. Мы оба двигались еще быстрее, и когда он кончил, я последовала за ним, утопая в самом сильном ощущении, которое я когда-либо испытывала.

Его руки обняли меня, когда я обмякла на нем, и он держал меня в любящих объятиях. Я закрыла глаза, слушая, как его сердце колотится в темпе, который соответствовал моему. Я чувствовала умиротворение.

— Для меня это никогда не было так, — сказал он через некоторое время. — Это никогда не было так.

— Как?

— Особенно. Черт, особенно — это не то. — Он поцеловал меня в макушку. — Лучший момент в моей жизни.

Я улыбнулась и прижалась к нему еще крепче.

— Я чувствую то же самое.

Он обнял меня еще крепче в ответ. Я хотела бы, чтобы мы могли оставаться такими вечно. На следующий день мы вернемся к суровой стороне реальности. Но сегодня… сегодня я ощутила вкус сладкой реальности, о которой всегда мечтала.

Сегодня он был полностью моим…. А я его.

Я проснулась от толчка в темноте и прищурилась в потолок. Я не была уверена, что меня разбудило. Я даже не была уверена, как я заснула. Я села, пока мои глаза привыкали к темноте в комнате, которая не была моей, и нахмурилась, увидев рубашку на мне.

Это была рубашка парня…

Точно.

Мы с Блейком обнимались в его кровати после нашего второго раза, и, похоже, я заснула в его объятиях.

Часы на тумбочке Блейка показывали 9:25 вечера. Черт. Я должна была быть у Мел несколько часов назад. Она, должно быть, прислала мне дюжину сообщений. Мне нужно встать и… Всхлип Блейка прервал мои суетливые мысли. Я повернулась к нему лицом. Теперь, когда я могла лучше видеть, я могла различить черты его лица. Он нахмурился, его губы раздвинулись в быстрой последовательности безмолвных вздохов.

— Блейк?

Он откинул голову набок и схватил простыню под собой руками.

— Нет, — едва слышно сказал он, но, судя по тому, как сжалась его шея, казалось, что он хотел закричать. Его голая грудь быстро поднималась и опускалась. — Не надо. Нет. — Он откинул голову в другую сторону.

Ему снился кошмар.

Я включила лампу на его тумбочке и потянулась, чтобы дотронуться до него, но потом ахнула, увидев, как по его вискам текут слезы, и он весь мокрый.

Я нежно коснулась его плеча.

— Блейк, — тихо сказала я. — Блейк, просыпайся.

Он повернул голову в другую сторону, дыша еще чаще.

— Нет. Нет! — Он вздрогнул.

Я дважды подтолкнула его руку. — Блейк, это всего лишь сон. Просыпайся.

— Нет! Оставь ее в покое!

Слова резко пронзили мою грудь.

— Ты просто спишь. Просыпайся…

— НЕТ! — Его крик пронзил мою душу, наполнив меня отчаянной болью. Он вздрогнул и резко открыл глаза.