Горничная подала нам наши напитки — виски для джентльменов, вино для дам и старый добрый апельсиновый сок для меня, и папа с Натаниэлем погрузились в тему, которая была так же стара, как само время: политику.

Я была беспокойна, слушая их разговор, умирая от скуки. Я была близка к тому, чтобы вытащить телефон из рюкзака, чтобы провести время в Instagram, но я знала, что это будет невежливо, поэтому я просто смотрела в никуда и кивала в ответ на то, что они говорили, делая вид, что знаю, о чем идет речь. Блейк отсутствовал целую вечность…

Тяжелые шаги разнеслись по коридору, и у меня пересохло в горле. Секунды прошли в нарастающей нервозности, а затем он появился на пороге с черным мотоциклетным шлемом в руке, одетый в черную мотоциклетную куртку и штаны, от которых у меня перехватило дыхание. Он был чересчур сексуален, и когда он провел рукой по своим растрепанным волосам, я перестала дышать. Я не могла до конца осознать, что этот парень был со мной всю прошлую ночь и смотрел на меня так, словно никогда в жизни не видел более красивой девушки.

Он поднял голову. Его взгляд скользнул по моим родителям, прежде чем они добрались до меня, и он остановился, его брови сошлись вместе, как будто он был удивлен, увидев меня. Он снова посмотрел на моих родителей, а затем снова на меня, и, казалось, он сложил два и два.

— Сынок. Ты наконец-то решил почтить нас своим присутствием, — сказал Натаниэль и встал, надев улыбку, которую было легко увидеть. Он был недоволен Блейком.

— Я же говорил тебе, что не смогу прийти раньше, — сказал ему Блейк, нисколько не смущаясь Натаниэля.

— А мы говорили тебе, что этот ужин важен, — сладко сказала Даниэла, поднимаясь на ноги. — Познакомьтесь с нашим сыном, Блейком. — Ее улыбка могла бы пронзить лед. — Блейк, это Оуэн Меттс. Он один из адвокатов твоего отца. — Она махнула рукой моему отцу, и он встал, чтобы пожать руку Блейку.

— Приятно познакомиться, Блейк. Натаниэль много рассказывал мне о тебе. — Мой отец крепко пожал ему руку, и что-то сжалось у меня в животе, когда я увидела, как мой отец пожимает руку парню, который был моим мучителем, моей любовью и моим неиссякаемым источником контрастных эмоций.

Блейк, который был выше моего отца на три дюйма, ответил ему взглядом со всей уверенностью в мире.

— Я тоже рад познакомиться, сэр. — Его голос был таким глубоким, что я заерзала на своем месте.

— А это Джули Меттс, — сказала Даниэла, продолжая представляться. Блейк остановился перед моей мамой, которая мягко улыбнулась ему. Мое сердце подпрыгнуло в груди, отреагировав на его близость.

— Приятно познакомиться, миссис Меттс.

— То же самое, Блейк. — Она взяла его руку и коротко пожала ее. Едва заметная улыбка, которую он питал к моей маме, исчезла, когда он встретился со мной взглядом.

— Блейк, это Джессика. Она учится в твоей школе, — сказала Даниэла.

Я встала на трясущихся ногах, отчасти ожидая, что он притворится, что не знает меня. Выражение его лица было непроницаемым, пока мы смотрели друг на друга в затянувшемся молчании.

— Я знаю ее очень хорошо, — тихо сказал он, не мигая. Он протянул руку, и на секунду я просто уставилась на нее, удивленная. Я облизнула губы и протянула руку, очарованная его темнеющими глазами.

Его длинные пальцы обхватили мою руку, и я почувствовала рывок в животе. Его прикосновение было теплым и опьяняющим. Наши руки оставались соединенными, пока его большой палец медленно, чувственно скользил по тыльной стороне моей руки. Я не могла дышать. Я не могла пошевелить ни одним мускулом, пока мы смотрели друг на друга, потерявшись в своем собственном мире. Моя грудь так сжалась, и когда его взгляд скользнул по моим губам, это было похоже на повторение предыдущей ночи. Было очевидно, что мы оба хотели еще раз попробовать.

Натаниэль что-то сказал, и Блейк отпустил мою руку, вернув меня в нашу унылую реальность. Он сел на диван в другом конце комнаты, увеличив расстояние между собой и родителями. Трудно было не заметить, что они не были сплоченными. Всякий раз, когда родители пытались включить его в разговор, он отпускал какие-то грубые замечания, открыто показывая, что он думает о родительских посиделках. Я заметила, как мои родители обменялись несколькими украдкой взглядами, которые показывали, что они также были сбиты с толку этими напряженными семейными отношениями.

Внезапно меня затопило разочарование. Я не знала, чего ожидать от его родителей, но я думала и надеялась, что они будут больше поддерживать своего сына. После просмотра этого видео я задумалась, были ли они когда-либо его опорой. Было очевидно, что это событие оставило на нем шрам, поэтому у него должен был быть кто-то, кто бы помог ему и направил его по жизни.

Казалось, он был один — даже со своими друзьями.

Мы переместились в столовую. На этот раз она была другой, с живописным видом на открытый бассейн и цветущие изгороди вокруг него. Каким-то образом Блейк оказался прямо рядом со мной, что было подвигом, потому что стол мог вместить всю президентскую делегацию, и у него было много мест на выбор.

Его аромат доминировал в воздухе, который я вдыхала. Я слишком хорошо осознавала каждое его движение, и мне приходилось заставлять свои руки работать правильно, когда я клала еду на тарелку и нарезала ее, надеясь, что я ничего не испорчу. Особое внимание к манерам за столом было одной из вещей, которые мне не нравились в этих встречах, а из-за такой близости к Блейку это было почти невозможно сделать.

Наши руки соприкоснулись, когда мы одновременно потянулись за солью. Он напрягся, и его взгляд метнулся к моим губам. Я отвернулась, снова думая о наших недавних поцелуях.

— Ну что, Блейк, Натаниэль сказал мне, что ты будешь учиться на юриста? — Спросил мой отец.

Я не упустила недовольство, промелькнувшее на лице Блейка.

— Да, сэр, — ответил он, разрезая стейк слишком сильно. Тон его голоса выдавал, что он не был рад юридической школе, и мне хотелось узнать, почему.

— А ты выбрал колледж? — Спросил папа.

Блейк проглотил стейк и отпил колы.

— Вам стоит спросить об этом моего отца. — Он посмотрел на Натаниэля. — Он всем командует.

Натаниэль бросил на Блейка быстрый хмурый взгляд, который я могла бы легко пропустить, если бы не смотрела на него. Он прочистил горло.

— Правильно. Он будет учиться в Колумбийском университете.

Я метнула взгляд на Блейка.

— Нью-Йорк? — Спросила я, не в силах скрыть удивление в голосе.

Я приняла поступление в музыкальный колледж в Нью-Йорке всего несколько часов назад. Это было частью моего решения начать владеть своей жизнью и следовать своим мечтам, вместо того чтобы позволять родителям решать мое будущее, и теперь Блейк тоже едет в Нью-Йорк?

Блейк просто наклонил голову набок и молча изучал меня.

— Да, — ответил Натаниэль вместо него. — В Колумбийском одна из лучших юридических программ.

Блейк презрительно усмехнулся.

— Но я все еще не принял их зачисление.

— Ты примешь, — ответил Натаниэль тоном, не оставляющим места для обсуждения.

Блейк уронил вилку на тарелку, почти оглушительный лязг заставил нас всех замолчать. Мои родители переглянулись, изо всех сил стараясь сохранить нейтральное выражение лиц.

— Ты все продумал, да? — Издевался Блейк. — Отправить меня в какой-нибудь далекий колледж, чтобы тебе не пришлось иметь со мной дело, верно?

Даниэла напряглась.

— Блейк, сейчас не время и не место говорить об этом.

Я прикусила внутреннюю часть щеки. Это было похоже на то, как будто я смотрела теннисный матч, когда я смотрела между Блейком и его родителями по другую сторону стола, только они не бросали теннисный мяч, а яд. Много яда.

— Это никогда не время и не место, мама. — Он выплюнул последнее слово с горячей злостью, сжав кулак на бедре.

— Мы говорили об этом, сынок, — сказал ему Натаниэль. — Ты создан для лучшей школы, чем этот жалкий местный колледж.