Райсенкард завалился набок, упав с Одокара. Братья отменялись ударами по корпусу и животу, пока не упали и не перекатились подальше друг от друга. С заметным трудом они поднялись на ноги и снова схватились за оружие. Их внешний вид был довольно жутким: оба в крови, еле дышащие, с трясущимися руками и суровыми, но уставшими лицами. Каждый из братьев был готов умереть, но доказать своё превосходство. Публика замирала в ожидании, кто-то даже делал ставки по традиции.

Оба брата были готовы упасть, ноги с трудом их держали. Они стояли всего в нескольких метрах друг от друга, но никто не решался напасть. Когда Райсенкард наконец решил сделать первый шаг, он тут же остановился, скорчив больную гримасу: из его рта потекла кровь, и младший брат начал кашлять. Одокар опешил, не зная, что предпринять: он явно был в шоке от увиденного. Райсенкард упал на колени, схватившись одной рукой за горло, а затем окончательно завалился на живот, мгновенно теряя сознание. Одокар тоже больше не мог стоять на ногах; он упал на колени, но устоял на них, еле дыша. Воины арокандов выбежали на подмогу братьям – им срочно нужно было к знахарке.

Бой был окончен. Вместе с ним был завершился и второй этап обряда посвящения. Вождь Гулзур объявил о конце второго этапа и дал испытуемым неделю на восстановление перед следующим раундом. Ковка собственного оружия требует особой стойкости и выносливости. Какой меч сможет выковать воин, если он не в состоянии это сделать? Поэтому будущим воинам нужен отдых.

****

Прошло шесть дней после завершения дня поединков. Райсенкард и Одокар шли на поправку – умения знахарки приносили свои плоды. Айтарог и Гарбенак чувствовали себя превосходно, несмотря на частые «засыпания» второго. Завтра испытуемым предстоит перейти к третьему этапу обряда посвящения – формальному, но обязательному. Каждый из четверых арокандов должен будет выковать себе оружие по желанию до начала дня Дукара. Таковы традиции.

Ранее утро. Почти конец марта, и солнце вставало всё раньше. Его ласковые лучи ещё едва выглядывали из-за горизонта, постепенно озаряя холмистую местность. Райсенкард лежал на своей кровати с забинтованным поясом. Хотя с того поединка прошла почти неделя, его состояние оставляло желать лучшего. Ему нужно было ещё пару дней для полного восстановления. Как сказала Арга, у него, как и у Одокара, началось внутреннее кровотечение. У Райсенкарда пострадало больше органов, поэтому кровь пошла изо рта, и он потерял сознание гораздо раньше. Но благодаря умелым рукам знахарки, оба воина были живы и целы; им осталось лишь полностью прийти в себя.

– Ты проснулся, – заметила Хукура, приоткрыв один глаз. Её любопытство всегда удивляло брата; казалось, она следила за Райсенкардом.

– Да, ты тоже проснулась, как я вижу, – ответил Райсенкард, повернувшись к сестре. Ароканд тихо прохрипел из-за боли в корпусе.

– Сильно болит? – спросила Хукура, слегка приподнявшись. У неё был обеспокоенный вид; она честно хотела помочь брату, но не знала как.

– Было и хуже, сестрёнка, – оптимистично ответил Райсенкард, сев на краю кровати. – Потерплю немного – и пройдёт.

Хукура улыбнулась; её умилял сангвинический характер брата. Он никогда не сдавался и не показывал свою боль, переводя всё в обыденность, словно каждый день его так ранят.

Одокар крепко спал, хотя он также страдал от боли в теле; как-то ему удалось уснуть. Ароканд мирно храпел.

Оланва ночевала практически каждый день в хижине провидицы; её редко видели дома. А Вутергур уже вовсю упражнялся на улице: ему хотелось оставаться лучшим в крепости. Он готовился вызвать отца на ритуальный поединок.

Райсенкарду совсем не спалось. Помимо боли в мышцах и суставах его мучало чувство долга. Он проиграл Одокару, причём бой был максимально равным. Что уж говорить о предстоящем поединке с Вутергуром… Неужели ему никогда не суждено стать вождём? Он не обладает ни ловкостью и талантом Гримбаша, ни удачей и силой Урага. Да и Райсенкард в принципе не знал в чём заключалась его сила. Он переставал понимать, на что он способен и ради чего живёт. У него была масса вопросов к судьбе. Что его ждёт в будущем? Подобные мысли нагнетали Райсенкарда, не давая ему покоя. Однако, перестав себя накручивать, орк перевернулся на другой бок и постарался ни о чём не думать. Ему нужны силы для следующего этапа.

Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на дыхании, ощущая, как каждый вдох наполняет его энергией. Внутри него росло желание доказать всем, в том числе и самому себе, что он достоин звания вождя. Возможно, его путь будет отличаться от путей Гримбаша и Урага, но это не значит, что он не сможет найти свою силу.

Райсенкард вспомнил уроки, которые ему давал отец: «Сила воли важнее физической силы. Настоящий вождь должен уметь слушать и понимать свой народ». Эти слова звучали в его голове, словно напоминание о том, что истинная мощь заключается не только в навыках боя, но и в умении вести за собой. С каждым вдохом он чувствовал, как страх и неуверенность постепенно отступают.

В это утро он решил, что не позволит сомнениям взять верх. Райсенкард будет работать над собой, изучать свои слабости и превращать их в сильные стороны. Пора оставить тревоги позади и сосредоточиться на завтрашнем дне. Впереди его ждали испытания, и он был готов встретить их лицом к лицу.

Итак, с приходом следующего дня начался третий этап обряда посвящения – этап проявления кузнечного мастерства арокандов. После вердикта судей, проводивших второй этап, стало известно: все четверо испытуемых проявили себя доблестно и прошли дальше. Молодым оркам к полудню необходимо собраться у крепостной кузницы, чтобы получить свои задания. Каждый из них в течение месяца должен выковать своё оружие – будь то меч или топор. Главное уложиться в сроки: тот, кто не успеет, не пройдёт в финальный этап. Ароканды ценят не только качество, но и скорость выполнения работы, а также дисциплину. Хотя кузнечный процесс носил формальный характер, он оставался важной частью традиций. Как уже упоминалось ранее, воин должен уметь ухаживать за своим снаряжением.

К полудню четверо испытуемых собрались возле кузницы, где уже скопилось немало народа. У горна стояла Шинегра, признанная лучшим кузнецом крепости. Как ни крути – жена-кузнец. Справа от неё находились вождь Гулзур и Вутергур, выступающие в роли судей.

– Подойдите ближе, – скомандовала Шинегра, жестом призывая их следовать за ней. Испытуемые сделали несколько шагов вперёд.

Шинегра стояла возле большого стола, где лежали различные виды оружия: от кинжала до боевого молота, а также лук со стрелами.

– Выбирайте одно из них, – продолжила она, указывая пальцем на разнообразие орудий убийства. – То, что выберете, то и будете ковать. Подходите.

Одокар подошёл первым, зная, что выберет с самого начала. Он без раздумий схватил большой двуручный меч и сделал несколько шагов назад. Райсенкард, Айтарог и Гарбенак пошли следом, рассматривая и испытывая качество и вес оружия. Гарбенак выбрал увесистую секиру, что была ему под стать. Айтарог метался между луком и кинжалом, но в итоге остановился на луке: его старый сломался во время второго этапа. Райсенкард осмотрел практически все образцы оружия на столе и приметил одноручный топор, лезвие которого сверкало даже в тёмном шатре кузницы. Младший сын вождя поднял топор над головой и несколько раз взмахнул им. Райсенкард выбрал этот топор – это было его окончательное решение.

– Итак, все сделали выбор. Оружие, которое вы выбрали, должно быть воссоздано вами до начала дня Дукара. Ступайте. – объявила Шинегра, скрестив руки на груди и отвернулась.

Испытуемые молча отправились за материалами, которые им необходимы для ковки. Всем, кроме Айтарога, были требовались примерно одни и те же ресурсы. Айтарогу нужно было дерево в первую очередь. У молодых арокандов времени оставалось около месяца, но они должны были успеть. День Дукара – это не просто большой религиозный праздник; это день становления мальчиков мужчинами, обычных ребят – воинами. Дукар – бог войны в пантеоне арокандов. Как и все боги этого народа, он не злой и не добрый; он суровый и справедливый. Дукар вознаграждает упорных и сильных, но при этом наказывает ленивых и слабых.