Мне плевать.

Я так очарован ею, что мне все равно.

Она останавливается передо мной, и когда ее взгляд падает на мой напряженный член, я улыбаюсь, глядя на румянец на ее щеках, который струится по ее изящной шее.

Я тянусь к ней, и она садится на меня верхом, опускаясь на мой член, пока я вхожу в нее.

Выражение ее лица, наполненное наполовину болью, наполовину удовольствием, — это то, что я никогда не забуду.

На ней эта красота стоит дороже любых денег.

Она сдерживает стон, и я ловлю взгляд ее лица.

— Не делай этого, — предупреждаю я.

— Почему? — выдыхает она.

— Я хочу это услышать. Я хочу, чтобы ты отдалась мне. Я хочу, чтобы ты полностью раскрепостилась и ничего не сдерживала. Теперь трахни меня так, как хочешь, или встань на колени и позволь мне это сделать.

С этим предупреждением, разрешением, как бы она это ни назавала, она начинает двигаться. Ее маленькие бедра двигаются по моим, и я беру ее за талию, чтобы она могла подпрыгивать вверх и вниз на моем члене.

Я откидываюсь на спинку стула и позволяю ей скакать и отдаваться мне, она это делает. Именно так, как я хочу.

Проходит немного времени, и нервы сдают, и все предупреждения вылетают из ее головы. Женщина начинает скакать на моем члене, как будто я ей нужен, чтобы выжить. Как будто она не может насытиться.

Я тоже не могу, и я не могу себя контролировать, когда мои яйца напрягаются, и я крепче сжимаю ее талию и начинаю жестко трахать ее.

— Я кончаю, — стонет она, запрокидывая голову.

— Прямо за мной, — командую я.

Я вдыхаю в нее, а ее стенки обхватывают мой член и выдаивают меня досуха.

Мы оба кричим, когда кульминация захватывает нас, и дикий сумасшедший кайф, который рябит вокруг нас, заряжает воздух электричеством. Я знаю, что она тоже это чувствует.

Она обнимает меня за плечи, и ее волосы падают ей на лицо соблазнительными прядями солнечного света.

Я отталкиваю их, и мы целуемся.

Тепло ее губ на моих губах — это то, от чего я никогда не устану, как и то, как она ощущается в моих объятиях. Маленькая и хрупкая, но сильная, рвущейся и полная жизни.

Я отстраняюсь от ее губ и смотрю на нее, все еще не зная, что делать.

Единственная разница между сегодняшним днем и прошлым — это то, как я себя чувствую, и предупреждение, которому я должен прислушаться, — это быть бдительным.

Остерегайся чувствовать что-либо, потому что в последний раз, когда я чувствовал, я обожгся. Я не смог защитить то, что было моим.

Я отрываю ее от себя, мгновенно отбрасывая эти эмоции, а она идет к кровати, чтобы схватить простыню и укрыться.

Я натягиваю боксеры и смотрю на нее. Мне нужно уйти, чтобы начать день, но я должен поддерживать стену, чтобы она знала, что я все еще контролирую ситуацию, а она все еще моя пленница, даже если границы между нами размываются.

— Меня не будет целый день, — говорю я.

— Куда ты идешь? — отвечает она к моему удивлению.

Я смотрю на нее, ищу ее глаза. — Работать. Обязательно поешь. Будь готова ко мне, когда я вернусь домой. Ты слышишь меня, ангельское личико?

— Я тебя слышу.

Я хватаю свою одежду и ухожу.

Пора начинать день.

Снова наступает ночь, возвещая о конце очередного дня, проведенного в Romanov Logistics за изучением очередных файлов Джуда.

Все без толку. Я не нашел ничего полезного. Я, должно быть, просмотрел более сотни папок с файлами компании и не нашел ни хрена. Все, что я нашел, это списки вакансий и заметки со встреч, что было бы здорово, если бы я все еще пытался установить, был ли Джуд частью Ордена. Но ничего об Алексее. Я начинаю думать, что ничего не найду, но я не остановлюсь, пока не просмотрю каждый гребаный файл, которым он владеет.

Разочарование — это снова вести себя как мудак, и есть только одна вещь, которая может меня успокоить, когда я становлюсь таким.

Одна женщина.

Моя маленькая пленница с ее идеальным телом и магией, которую она использует, чтобы заманить меня в темную фантазию.

Думая о ней сейчас, мой член шевелится, жаждая отвлечения прошлой ночи. Это жажда, которую я должен сдержать еще немного.

Мне нужно просмотреть еще две папки, прежде чем я пойду домой.

Я беру первую, с надписью — Файлы инвесторов, открываю его и нахожу внутри копии контрактов. Все перечислены по фамилиям.

Мне приходит в голову, что этими инвесторами могут быть и люди, которые хотели бы купить ребенка, поэтому мне стоит рассмотреть это.

Я просматриваю контракты, проверяя, сколько инвесторов у Джуда, но мои глаза расширяются, и я прекращаю прокручивать, когда вижу контракт с надписью — Фальчионе.

Что за фигня?

Я нажимаю на ссылку и тут же испытываю чертовски сильное любопытство, когда вижу, что контракт заключен с Персефоной Фальчионе.

На самом деле это контракт на возобновление, заключенный десять лет назад, и ее инвестиционная стоимость составляет пять миллионов долларов. Пять миллионов долларов уже выплачены.

Это чертовски странно.

Откуда, черт возьми, она знает Джуда?

И какого черта она инвестирует в Markov Tech?

Господи, она знает, что Джуд принадлежит к Ордену?

Немногие знали, что они были ответственны за взрыв Синдиката. Большинство не знали бы, если бы мы им не сказали, или они уже знали, потому что были посвящены в заговор.

Они убили Филиппе. Зачем ей было так много делать, чтобы удержать мужчину, а потом инвестировать в Markov Tech?

Я быстро взламываю бизнес-аккаунт компании и пытаюсь найти транзакции, но ничего не могу найти. Нет никаких записей о том, что пять миллионов долларов были депонированы где-либо, даже в меньших суммах.

Я думаю, что, возможно, деньги поступили со счета, не зарегистрированного на ее имя, но инстинкт подсказывает мне взломать личный банковский счет Джуда.

Я сильно прикусываю нижнюю губу, когда нахожу его.

Я, блядь, нашел его.

Персефона Фальчионе инвестировала в Джуда Кузмина. Она дала ему пять миллионов долларов.

Почему?

Дверь моего кабинета распахивается прежде, чем я успеваю задать себе еще один вопрос, и в комнату входит Максим с пистолетом в руке.

— Эйден, у нас гости. Джуд Кузьмин на ресепшене спрашивает, может ли он встретиться с тобой, — говорит он, и я тут же вспыхиваю красным.

Черт возьми. Дьявол здесь, на моей территории, и спрашивает меня. Следом заходит Илья с пистолетом. Они обучены защищать меня от угроз.

На моем столе звонит телефон, и я уже знаю, что это Гейл, мой секретарь.

Я все равно смотрю на монитор и убеждаюсь, что это она. Так и есть.

— Эйден, тебе обязательно нужно подумать, прежде чем говорить с этим человеком, — предупреждает Илья. — Не убивай его, если только это не обязательно. Мы пока недостаточно знаем.

Такова осторожность человека, который собирается вас зарезать и насладиться волнением от убийства.

Его настойчивое требование не убивать — это предупреждение, к которому мне следует прислушаться.

Илья прав. Так что, будучи таким злым и взвинченным, мне нужно попытаться послушать.

Мы пока знаем недостаточно, и мне не следует рисковать, поскольку это может помешать мне найти Алексея.

Что помешает Джуду сделать что-то столь же простое, как удалить все файлы, чтобы досадить мне, а затем убить себя, как это делают все остальные члены Ордена, чтобы защитить свои секреты?

Я не могу себе представить лидера, который так поступит, но это не значит, что он этого не сделает.

— Сколько у него людей? — спрашиваю я.

— Он приехал на двух машинах. Я не знаю, сколько в них людей, но с ним четверо мужчин.

Итак, шоу начинается.

— Может, тебе не стоит с ним встречаться, — предлагает Максим, и я бросаю на него суровый взгляд.

— Мне это нужно. Тот факт, что он здесь, означает, что я должен встретиться с ним.

— Ладно. Но мы останемся здесь на случай, если он что-нибудь предпримет.