И так, под покровом таинственности, они вступили на путь к Аторусу, словно герои из древних легенд, наполненные решимостью и непоколебимым духом. Их шаги звучали как отголоски прошлого. В этот момент они были не просто учениками — они были непобедимыми воинами, идущими на смертельный бой.

Как только отряды заняли свои места, открылся вид на южные ворота. Бальтазар заметил небольшой отряд охраны у самого входа, несколько бойцов по краям цитадели, а также отряд лучников на стене. Отступать некуда. С могучим рывком магистр поднял руку, и внезапно над его ладонью начала медленно сгущаться темная туча. Молнии начали мерцать в ее глубинах, излучая зловещий свет, который освещал его лицо, словно маску смерти. На весь этот шум обратили внимание силы империи и они двинулись в сторону подозрительного звука. С грохотом и треском туча разорвалась, и из нее вырвался поток кроваво-красных молний. Они сверкали и свистели, осыпаясь на гвардейцев как кровавый дождь. Имперцы были поражены этим зрелищем — их крики ужаса терялись в реве молний, их доспехи трещали под напором силы, которую они не могли понять. Кровь брызгала по земле, окрашивая ее в красный цвет истинного кошмара. Бальтазар не стал останавливаться на этом. Он сел на колено и со всего размаха ударил ладонью по земле. В эту же секунду из почвы вырвались огромные шипы, вышибая кишки и все внутренности из иступленных гвардейцев. Прозвучал удар колокола и все силы цитадели двинулись на защиту ворот. Аколиты вместе со своими лидером начали свою атаку используя обычные, но разрушительные заклинания. Повсюду были ярко-красные вспышки, крики, а земля успела пропитаться свежей кровью, полностью приняв бордовый оттенок.

Поняв, что план с отвлечением сработал, Эсме начала свою атаку. Ее руки поднялись к небу, и внезапно языки пламени начали танцевать вокруг нее, окутывая ее как плащ могущества. Огненные сферы возникли в ее ладонях, становясь с каждой секундой все ярче. С могучим жестом ведьма бросила первый шар в толпу врагов. Пламя разлетелось в их рядах, и крики ужаса пронеслись по полю битвы. И без того испуганные гвардейцы обернулись в сторону неожиданного удара. Затем Эсме начала медленно двигаться к восточному входу, двигая руками. Как только заклинание было готова – колдунья вытянула ладони вперёд и в самом центре отряда гвардии образовался вихрь, целиком состоявший из пламени. Противники сгорали заживо, не оставляя после себя даже костей. Их доспехи трещали под напором пламени, их крики стихали под ревом пожара. Эсме поддерживала свое жгучее заклинание, пока силы окончательно не иссякли.

Спустя несколько минут Эддард присоединился к этому месиву. Его глаза засияли ярким голубым цветом, а руки сковал лёд. Сказав заклинание, он с лёгкостью пробил западные ворота и вошел внутрь. Перед ним возвышалась башня, где сидели гвардейцы обстреливающие отряд Бальтазара из баллисты. Пробившись через несколько врагов, он поднялся на самый верх и превратил имперцев в огромные куски льда. Осмотревшись по сторонам Эддард не смог обнаружить снарядов, однако это его не остановило. Уверенным движением руки маг создал несколько огромных ледяных стрел и натянул их на тетиву. Прозвучал лёгкий свист и морозный кол мгновенно пронзил несколько вражеских бойцов. Зарядив новый снаряд он произвел очередной выстрел, разбросав противников на восточном фланге.

Гвардейцы решили, что не смотря на их численное превосходство, победить обладателей магии им не удастся. Прозвучал очередной удар колокола и остатки защитников цитадели, побросав свое оружие, как корабельные крысы, разбежались в разные стороны, как можно дальше места этого побоища. Выжившие аколиты продолжали гнать имперских захватчиков все дальше и дальше за горизонт, пока вторые окончательно не скрылись из виду.

После того как все крики стихли, трое магов собрались во дворе Аторуса. Бальтазар, весь запачканный кровью, рассмеялся.

- У нас получилось!

- Пусть только попробуют сунуться сюда снова! – поддержал Эддард.

- Империя не смеет оскорблять историю Аторуса! – с лёгкой улыбкой вскрикнула Эсме.

Величайшая школа чародейства была вновь свободна, не превратившись в очередную помойку империи.

Сумерки опустились на землю, когда магистр ордена Стражей преодолел последние ступени и вступил во дворцовые врата древней цитадели Досциитона. Внутри перед глазами Кристола раскрылось истинное величие и таинственность, некогда цветущего города. Стены, усыпанные пылью веков, украшались вышитыми тканями с изображениями звезд и лунных фаз, словно небеса спустились на землю, чтобы поглотить в себя все тайны мира. Старинные фрески, потускневшие от времени, изображали битвы героев и богов, их силу и славу, замерзшие вечностью на камне. Под ногами простирались ковры из мягкой шерсти, расписанные узорами древнейших чудовищ, будто живые создания пробуждались под его шагами. Стеклянные люстры, покрытые паутиной и пылью, отражали свет свечей, как звезды на ночном небе, рассеянные во мраке давно забытых времен. Арки и колонны, украшенные резьбой и инкрустацией, поднимались к потолку, похожие на древних стражей величия этого места, хранителей его тайн и загадок. Изогнутые окна, испещренные паутиной, позволяли лишь проблеску света проникать сквозь них, словно зовущие к себе духи прошлого.

Шаг за шагом он продвигался по извилистым коридорам. Внезапно, из темного угла раздался шепот, холодный и пронзительный:

- Ах.. Прошу спаси нас… Нимрайс проклятый сорвал с нас кожу и уже идет… Он близок….

Кристол замер, его сердце бешено колотилось. Внезапно на встречу к магистру вышло огромное нечто. Под покровом мрачной дымки стоял рыцарь Нимрайс, его облик отражал тьму собственной души. Лицо, которое когда-то украшал блеск решимости и чести, теперь было изуродовано шрамами времени и морщинами боли, выражая лишь пустоту и мучительное отчаяние. Его внешность, когда-то воплощение благородства и достоинства, стала отвратительной и мерзкой. Доспехи, что когда-то сияли непроницаемым блеском, теперь лишились своей прежней красоты. Покрытые ржавчиной и пылью, они стали символом времени и страданий, которые неслись на плечах этого угасающего великого воина. Но самым умопомрачительным был огромный горб на его спине, словно груз грехов и ошибок, которые он нес на себе как наказание за свои поступки. Он гнул рыцаря под тяжестью своих темных тайн, напоминая всем о своем падении и погибели.

- Твои позывы благородны, но бессмысленны… — прогремел голос снова, на этот раз уже ближе, - Уходи пока не стало слишком поздно…

Не решившись отступать, Кристол мгновенно выхватил клинок Ателарда и четко ответил:

- Великий правитель Досциитона. Я зашёл уже далеко и сейчас не могу отступить. Я сочту за честь сражение с тобой.

Это «существо» издало душераздирающий вопль.

- Честь… Что это такое? Чести никогда не было в этом сгнившем мире… Только страдания и предательства…

Вдруг позади Нимрайса раздался легкий звон, словно удар колокольчика.

- А.. Ты всегда был на моей стороне, с самого начала! – прошептал рыцарь, медленно оборачиваясь, - Моя сила, мой истинный наставник, мой свет в ночи…

Он мгновенно развернулся к Кристолу, держа в руках огромный меч, источающий лёгкий голубой оттенок. Рыцарь поставил свою правую ногу и принял боевую стойку. Магистр понимал, что Нимрайс обладает невероятной силой, но цель заполучить великую душу была, как никогда на высоте. С первым ударом рыцарь показал свое могущество — лезвие меча пронзило воздух с такой скоростью, что показалось, будто время замедлило свой ход. Кристол уверенно парировал удар, демонстрируя свою ловкость и мастерство. Огонь битвы разгорался все ярче, каждый удар отдавался эхом по всему Досциитону. С каждым новым ударом он чувствовал, как его сила растет, как его решимость становится несокрушимой. Внезапно Нимрайс издал вопль и начал совершать огромные взмахи, а затем вонзил меч в каменный пол, создав настоящее землетрясение. Кристол отлетел на несколько метров назад, потеряв равновесие. Следующая атака рыцаря вызвала острые шипы, которые устремились к магистру. Магистр совершил кувырок в сторону, встав на ноги. Он вытянул руки вперёд, чтобы использовать силу Ателарда. Оторвав от земли несколько шипов, Кристол со всей силы запустил их навстречу Нимрайсу, однако тот поднял клинок, полностью заблокировав атаку. Именно этой блокировки и ожидал верховный страж. Использовав «вибранто» он совершил своей прием с броском двуручного меча, и тот на полной скорости насквозь пробил грудь рыцаря. Нимрайс зашипел, закричал, однако не упал, а стал ещё более яростным и агрессивным. Взмахи его меча стали более размытыми и менее точными. Внезапно рыцарь совершил высокий прыжок и ударил по земле с такой силой, что стены цитадели затрещали по швам и начали обращаться.