Он этого не видел, но Материя Жизни, выстрелив из накопителя, стрелой прошлась через всё его тело и вышла сквозь рапиру, устремившись в землю. Как только Матерчатая плеть коснулась травы, листья под ногами Лиры взбунтовались против её наступления, вскинулись, царапая её ноги сквозь штаны, и она вскрикнула. Будет знать, как нарушать гармонию Природы своей варварской поступью!

***

— Чтоб тебя... — прошептал Отшельник, видя, как быстро Астерот разделался с Лирой. — Я что ему, заряженный дал?!

— А, так это не входило в программу представления? — язвительно спросил Цит, сощурившись и посмотрев на мага. — Или так даже веселее?

— Заткнись, пожалуйста. Надо его спасать, он же помрёт!

— От Материи Жизни ещё никто не помирал. — пожал плечами полуэльф, разворачиваясь в сторону Лиры. — Я вызволю её, а ты спасай своего «исполнителя».

Отшельнику оставалось лишь зашипеть и послушно отправиться к окутавшемуся зелёным туманом Астероту. Учитывая его невероятную и вместе с тем невероятно странную способность единения с Материями, он даже подумать боялся, что будет, если дать ему полный накопитель. Как видно, зря боялся: глядишь, подумал бы — знал бы, что сейчас делать.

Трава под Астеротом заколыхалась, будто от ветра. Одуревший Тёмный не мог не видеть Отшельника, и потому ему наперерез в ту же секунду отправились десятки листов и стеблей. Микропортал спас его, но ненадолго: оказавшись ближе, он лишь больше подставился под обстрел травой.

Вздохнув, Отшельник раскинул руки в стороны, перехватывая управление природой вокруг себя. Это его мир, его правила! Повинуясь его воле, стебли распластались по земле. Пока не ожидавший этого Астерот думал над своей реакцией, Отшельник запутал заросли сорняка, приказав стеблям сплестись в один сплошной ковёр.

Астерот ткнул в траву рапирой, выпустив изрядное количество зелёной Материи, но так и не смог достучаться до своего недавнего оружия. Растянув губы в улыбке, он махнул левой рукой, в которой был зажат накопитель, и деревья, секунду назад обросшие зеленеющими листьями, в один момент стали абсолютно голыми. Тысячи листиков с каждого дерева закружились вокруг него, создавая почти непроницаемую стену. Они обтачивались, становясь похожими на десятки тысяч маленьких одинаковых клинков, и постоянно ускорялись. Отшельник, глядя на всё это безобразие, мысленно проклинал себя за ужасающую неосторожность.

Тем временем Цит освободил Лиру, и, уговорив ту посидеть некоторое время спокойно, поспешил к Отшельнику. Последний же, в силу того, что давно не контактировал с эльфами и их магией, пытался придумать эффективный способ блокирования атаки Астерота. Простой антимагический барьер не подойдёт — листья продолжат движение по инерции и непременно как минимум расцарапают его, но, быть может, хотя бы не прошьют насквозь.

***

Астерот же, создав десяток тысяч листьев-лезвий, почувствовал странное жжение в руке с накопителем. Появилось ощущение, будто он из него что-то тянет. Тянет силы и волю к существованию, а вместе с тем жадно грызёт его Душу. Не на шутку перепугавшись, он мысленным импульсом смог вынырнуть из потока разрушительных мыслей, в который его отправил накопитель. Страшно подумать, что было бы, будь накопитель чуть объёмнее: тогда Астерот, возможно, и не заметил бы присосавшееся к нему нечто.

Рука с рапирой дёрнулась, и сразу сотня листов вместо аккуратной заточки оказалась рассечена пополам, но тут же конечность вернулась в исходное положение. Казалось, накопитель обладал каким-то самосознанием, и сейчас пытался захватить управление его телом. Но в нём побывало уже столько сущностей, что уже пора было вешать на границы Души инструкции по противодействию захватчикам.

Пока псевдосознание накопителя не пересилило его собственное, не сорвалось и не поубивало здесь всех, а именно к этому оно и стремилось, Астерот серией мощных волевых импульсов вернул себе контроль над конечностями. Следующим импульсом он хотел вернуть рот, чтобы предупредить Отшельника, но опоздал.

К магу присоединился Цит, и они, объединив усилия, нанесли слаженный удар по лиственной стене вокруг Астерота. Несколько тысяч листьев упали, потеряв связь с почти пустым накопителем, и Астерот рефлекторно отдал приказ защищаться. Оставшиеся тысячи острых как бритвы лезвий метнулись к полуэльфу и Отшельнику на немыслимой скорости, грозя порезать их самих на такие же. Отшельник отгородился сплошной стеной, Цит призвал на помощь ту медитативную силу, которой чуть раньше приподнял травинки вокруг себя.

Если метод Цита сработал, и ему вполне удавалось править курс листьев, то Отшельнику повезло меньше. Примерно каждый сотый, если не каждый пятидесятый лист вонзались ему в пиджак. Конечно, материал, спокойно выносивший попадания проклятой стали, было не так легко повредить, но всё равно небольшие трещинки на нём останутся. Вполне разумно опасаясь за сохранность своей жизни, он руками закрыл голову, создав вокруг её дополнительный защитный барьер.

Наконец, Астерот, отбив контроль над листьями, остановил круговорот смерти, в который сам нечаянно превратился. Пожелтевшие и даже почерневшие листья замерли в воздухе, чтобы тут же упасть на землю и вонзиться в сплошной ковёр из травы.

Разжав руку с накопителем, Астерот почувствовал, как пропадает то ощущение небывалой яркости окружающего мира, и облегчённо выдохнул. Он, вроде как, никого не убил.

— Что ты устроил?! — накинулся на него Цит, едва увидел сквозь опадающую лиственную стену. — Ты нас всех...

— Помолчи. — устало поднял ладонь Отшельник. — Это моя вина. Я знал, что ты творишь с накопителями, но всё равно дал тебе заряженный.

— То есть... — рот до сих пор отказывался слушаться, да и думалось с трудом, но Астерот всё же справился с двумя этими непосильными задачами. — Как это «заряженный»?

— Ты знаешь ещё какие-то значения этого слова? Заряженный — это полный, наполненный до краёв, как в нашем случае. Я не хотел тебе его давать, просто, кхм, не угадал. — Отшельник выставил перед собой руки. — Но... признай, что твои способности очень интересны. Я дал тебе всего лишь небольшой заряженный накопитель, а представь, что было бы, если бы ты подключился к чему-то большему? Представь, какой мощью ты бы обладал? — Глаза мага загорелись и с каждым словом разгорались всё сильнее. — И ведь тебя не остановит ничего, кроме заканчивающейся Материи в кристалле...

— То есть тебя не смутило, что я начал убивать всех подряд? — сощурился Астерот, ногой вороша листья. Они оставляли на его сапогах длинные следы.

— Сила Жизни не должна быть использована таким жестоким образом! — встрял Цит, в котором, видимо, проснулась эльфийская половина. — Материя Жизни — единственная, способная исцелять и дарить жизнь, а ты только что обернул её в такое же зло, которым являешься сам!

— Потише, парень. Не забывай, благодаря кому ты получил шанс вернуться к себе домой. — Отшельник положил руку ему на плечо, но Цит её тут же спихнул.

— Не тронь! Я... — алхимик запнулся, посмотрев на Астерота уже другими глазами. Кажется, теперь в них стало больше синего, чем зелёного. Вместе с цветом глаз менялось его лицо: яростный оскал сменился выражением полного недоумения. — Я не знаю, что на меня нашло. Как будто прикосновение Материи вернуло мне что-то, чего у меня не было всё это время...

— Эх, полукровки! — вздохнул Отшельник. — Души, сшитые из двух разных частей, которые постоянно пытаются подчинить себе одна другую... Знаешь, я думаю, это ещё хуже, чем родиться эльфом.

— Что?! — Цит вспыхнул, и радужка его глаз вновь начала меняться. Но сейчас он сумел подавить в себе разрушительный порыв. — Так это... нормально?

— Что именно? — Астерот встал между Цитом и Отшельником, чтобы не допустить ещё одной драки. — Родиться эльфом — не очень, а двойственность присуща всем половинчатым. Ладно, мы пойдём.