Пока Цит отходил от недавно с ним произошедшего озарения, Астерот выстроил всех своих воинов в ряд. В итоге у него получилось четыре лучника, один мечник и его гордость — эльфийка-убийца. Но их опасную красоту нарушало одно: у кого-то сквозные, а у кого-то нет — дыры в доспехах и телах. И если доспехи Астерот зарастить никак не мог, то серую плоть вполне мог заставить закрыть раны.

Присев и проведя пальцами по траве, он выпустил немного Материи. Повинуясь его воле, она выстроилась в полую внутри удлинённую пирамиду со спиленным острием. Растянув её наподобие шланга, Астерот включил то, что у меня на родине назвали бы пылесосом. Опять, что ли, Лира с моей энергией балуется? Да, действительно: при помощи моих сил она ворошила собственную память, решив продолжить работу над своим бестиарием. Поражающее расточительство!

Так вот, вернёмся к Астероту. Матерчатый пылесос работал почти как наш, только высасывал он нужную ему Материю Жизни и вместо того, чтобы складывать её куда-нибудь, заливал ею дырявых Иссушённых. Те, в свою очередь, поглощали её как пылесосы поменьше, и направляли её по своим Матерчатым каналам прямо к ранам. На удивление, по всем канонам обещавшая быть Светлой и доброй, помогала сращивать пропитавшуюся Тьмой плоть частично живого воинства. Интересно, правда, как до такого Матерчатого конструкта смог додуматься Астерот?

А дыры в телах воскрешённых им эльфов затягивались, пусть и не совсем с той скоростью, с какой ему бы того хотелось. Кажется, даже доспехам немного перепало, и отверстия в них тоже совсем немного сузились. Матерчатый пылесос Астерота стремительно осушал траву на поляне. Растительность на входе во владения эльфов постепенно угасала, серела, лишаясь питающей её Материи Жизни, но Астерота это не сильно волновало, а Цит, по крайней мере сейчас, навряд ли бы осмелился ему перечить.

Через какие-то двадцать минут Иссушённые вернули себе относительную целостность, а трава в радиусе десяти мертов вокруг Астерота слилась с мраком ночи, перестав хоть как-то выделяться. Тёмный оглядел свою работу, улыбнулся и развеял свою конструкцию. Развернувшись к Циту и Лире, он кашлянул, обращая на себя внимание.

— Пошли. Цит, веди нас в ваш лагерь. Будем либо помогать, либо добивать, определимся на месте.

Если алхимику его слова про убийство и не понравились, то внешне он этого никак не показал. Достав из пространственного кармана карту, он сверился с ней и кивнул, показывая, что примерно понимает направление, куда им надо идти. Лира прыжком поднялась с земли и встала рядом с ним. Астерот подошёл чуть поближе, и весь их строй по его приказу окружили Иссушённые. Теперь можно было не бояться того, что какой-нибудь незамеченный эльф сможет подскочить к ним со спины и убить: верные слуги Астерота неустанно крутили головами по сторонам, внимательно следя за всем вокруг.

Также, на некотором расстоянии от них ходила кругами ушедшая в невидимость Убийца, тоже готовая при необходимости выпотрошить кого-нибудь, решившего на них напасть. Другого способного общаться с природой Иссушённого Астерот поставил около себя, чтобы по возможности за ним приглядеть. Жалко будет, если его вдруг убьют.

— Вперёд, чего стоим?

Однообразные деревья уже слились для Астерота в сплошную коричнево-зелёную стену, закрывающую его от остального мира. Кое-где мелькали кусты, они чуть разбавляли бесконечный лес, вносили хоть немного разнообразия.

Ещё в лесу было тихо. Стояла почти абсолютная тишина, лишь изредка разрываемая хрустом веток и криками испуганных птиц. Где-то там, за однообразными деревьями, шастали Осквернённые, один раз Убийца даже заметила чью-то тень вдалеке. Её прекрасное зрение не могло дать осечку, поэтому Астерот предположил, что-то существо обладало чем-то вроде плохонькой ауры невидимости. Значит, Осквернённые эльфы не были обделены магическими талантами, и это немного усложняло задачу. Но мысли Астерота занимало другое.

Только сейчас он задался вопросом, который раньше в его голове если и возникал, то быстро сменялся более насущными вопросами. Оказывается, раньше его совершенно не смущало, что он понимал тех же Демонов, Немёртвых, хотя говорить они должны были на разных языках. Не беспокоила его и мысль о том, как его могли понимать, ведь всё это время говорил он не на всеобщем, а на своём родном языке. Ну, в силу своего бурного прошлого он поверхностно знал Светлое наречие, эдакий «секретный» язык Светлых, которые в большинстве случаев предпочитали всё-таки разговаривать на всеобщем. Конечно же, не знать похожее по назначению Тёмное наречие он не мог, ведь родители его были настоящими Тёмными и обучили его.

Но демонический он не изучал и знать никак не мог! Ладно, если предположить, что нежить разговаривала на всеобщем по причине своего разнородного происхождения, становится одним языком меньше. Но проблема демонического остаётся нерешённой, ведь с жителями Инферно Астерот до недавнего момента не общался, он же не демонолог какой-нибудь.

Чтобы обуздать своё удивление, граничащее с шоком, он попытался разобраться. Языки он изучал ещё в Тирии, с момента его переноса в Витер обучением не занимался. Мелькнула мысль, что с его «развоплощения» прошло не так много времени, вряд ли больше недели, но он отмёл её как неважную. Перед глазами вспышками появлялись картинки-воспоминания о жизни в этом мире. Бесконечные пещеры, сложный портал, побег из Испытательного Полигона, Светлый город… Метка, поставленная ему на Душу странной сущностью, которая с тех пор не переставая влияет на него и его окружение. Так почему это существо не могло наложить на него специальное заклинание, что-нибудь вроде знания всех языков в мире?

Но нет, это глупо. Вряд ли есть такое заклинание, ведь, скорее всего, чтобы его создать, надо самому знать все эти языки. Хотя, если это существо достаточно сильно, оно может учить целые языки, но знать все не может абсолютно точно.

Вдруг из омута мыслей его выдернул вспыхнувший в голове образ. Убийца отбежала чуть вперёд, чтобы заранее разведать обстановку, но заметила эльфа, вооружённого, как и самый первый встретившийся им, двумя изогнутыми мечами. Он стоял к ней спиной, и Модифицированная Иссушённая смогла подойти ближе и уловить целый букет неприятных запахов, явно свидетельствующих, что процессы жизнедеятельности в его теле нарушены. Осквернённый, не иначе.

— Стойте. — Тихо сказал Астерот, стараясь не привлекать внимания замершей впереди твари. Лира и Цит послушно остановились, верные Иссушённые замерли ещё при первой мысли Астерота. — Впереди Осквернённый. Не знаю, один он или их несколько, но сейчас узнаю.

Прикрыв глаза, Астерот попытался достучаться до сознания Убийцы. Обычных Иссушённых он мог с лёгкостью брать под контроль, а с модифицированными ожидал трудностей, но нет. Псведодуша спокойно впустила мага в себя, открыв полный доступ к телу. Но он не хотел переноситься в другое физическое вместилище, он просто хотел посмотреть на мир чужими глазами.

Перед ним расцвела яркая картинка леса, теперь он слышал, как и бывшая эльфийка, почти всё вокруг. Хищно осклабившись чужим ртом, Астерот приказал голове повернуться. Осмотрев деревья вокруг, понял, что Осквернённый один. Не могли же его собратья сливаться с листвой, они ведь не считаются Лесом за эльфов, ведь так?

Решив испробовать возможности Убийцы, сделал несколько резких шагов вперёд. Картинка перед глазами смазалась из-за того, что быстрое тело Иссушённой, получившее дополнительное ускорение за счёт заклинания, вплетённого в структуру Псевдодуши, двигалось быстрее обычного человека.

Осквернённый, услышав, что к нему кто-то идёт, обернулся. Один глаз его был пробит тонкой веткой, до сих пор торчащей из глазницы, левой щеки он где-то лишился, и поэтому сейчас через дыру выглядывали подгнивающие зубы. Его кожа была абсолютно прозрачной, как будто крови в теле вообще не осталось. Казалось, что мечи, сжатые в безвольно повисших руках, должны просто-напросто выпасть из омертвевших ладоней, но Осквернённый крепко их держал. Его пальцы, в которых можно было рассмотреть даже мельчайшие косточки, обманчиво выглядели слишком хрупкими.