— Условия не были озвучены. Ты не имеешь права требовать что-либо, потому что помощь была безвозмездна.

— Это мерзкое явление уже посеяло в тебе частицы своего поганого влияния, да?! Я же вижу, слышу это копошение в твоей прекрасной Душе! Оно… А впрочем, тебе они даже на пользу. Используй их в наше общее благо: искорени Скверну в Витере…

— Это никак не связано с той платой, что ты хочешь получить.

— Да, ты прав. Я решила: это и будет платой за то, что я спасла тебе жизнь. Думаю, спасение сотен тысяч жизней, если не пары миллионов — хорошая цена за спасение всего одной? К тому же, я не буду считать дни, проведённые тобой здесь, за дни нашего с тобой небольшого договора. Устраивает? Хотя, зачем я спрашиваю? Если бы не твоя беспочвенная дерзость, то ты мог бы и ответить на это хоть что-то, а так — вали вместе со своим Огрызком!

***

После этих слов Астерота буквально вытолкнуло в созданный мною проход. Он пытался зацепиться хоть за что-то, но вскоре понял, что это невозможно, и стал молча ждать, когда долетит до тела. Мимо него проносились мерцающие далёким светом бесчисленные миры, между которыми попадались так и не растворившиеся куски побеждённого им червя.

После этой победы (или после того, как сквозь него прошла Материя, помеченная самой Тьмой?) Астерот чувствовал какие-то изменения в себе. Как будто какие-то элементы его Души вновь поменялись, принеся ему что-то новое — будь то способности или черты характера. Что-то поменялось, но вопрос: в лучшую или худшую сторону? Ему и самому было бы интересно это узнать.

Полёт неожиданно оказался довольно долгим, и, чтобы скоротать время, Астерот начал укладывать всё произошедшее в голове. Сначала этот «полёт» к Дариусу и новость о том, что у него там тоже не всё гладко. Новость, безусловно, хорошая, потому что пока он занимается сам собой, у него будет меньше времени на слежку за их небольшим отрядиком. Учитывая разницу во времени, он узнает, что Астерот вернулся в своё тело, с некоторой задержкой. Это даст им возможность спокойно уйти.

Пока Астерот болтался в пустоте и ничего не делал, я изредка выглядывал сквозь этот канал в эльфийский мир и подсматривал, что делает Лира и как «поживают» остальные. Лира уверенно тянула из меня энергию, пуская её на лечение Цита, одной моей волей удерживаемого в живых. Она залечивала как внешние, так и, что удивительно, внутренние раны, и даже умудрилась доделать за Астерота часть его работы: почти закончила манипуляции с его «рукой Тьмы», вплетя её в систему его организма. Врачом она, что ли, раньше работала…

Шианхут и Убийца, вопреки моим ожиданиям, не стали разваливаться после потери хозяина. Если с первым-то понятно — божественный спутник и всё такое, — то вторая, будучи полностью личным творением Астерота, всё же поддерживала связь с его Душой и не распадалась, чем меня удивила. Удивился бы и сам Аспер, но как он об этом узнает? Только когда сам увидит всё своими глазами.

Лира даже умудрилась соорудить простенький, но лагерь. Она нашла в лесу два не таких больших поваленных дерева, сложившихся уголком, и очистила этот уголок от торчащих веток и иголок (деревья были хвойными, чем-то напоминающими ёлки — нетипичные растения для лесов остроухих, честно сказать. Скверна постаралась?). Затем перетащила туда сразу четыре бездыханных тела и аккуратно там уложила. Иссушённым места чуть-чуть не хватило, и она сложила бедняг друг на друга перед «входом».

Оставался лишь вопрос: почему она занималась всем этим? Насколько я помню, я не успел ей сказать, чтобы она поухаживала за телами, пока мы с Астеротом поплаваем по Великому Ничто. Неужели сама поверила в то, что Тёмный всегда восстанавливается, даже после самых разрушительных для его тела ритуалов? Если это так, то надо бы её поблагодарить — сторонняя вера очень облегчает даже самые сложные ритуалы, как, например, восстановление тела и заживление Души.

Астерот, кстати, не заметил, да и не мог заметить, что раны, нанесённые его Душе там, в подземных лабораториях, тоже подзажили. Так как почти всё Великое Ничто заполнено Тьмой, его родной стихией, то он, погружаясь в глубокие раздумья или сон, подсознательно подпитывался от этой Тьмы, залечивая свою Душу. А я со своей стороны просто обезопасил его, чтобы раньше времени на него нельзя было выйти, зафиксировав внезапно возросшее потребление Материи.

Расстояние между Душой и её телом стремительно сокращалось. Пока я перебирал воспоминания и раздумывал, всё ли сделал, что хотел, Астерот почувствовал себя. Это было настолько резко из-за набранной им скорости, что он даже дёрнулся, чуть не всадив ногу в стенку канала: летел-летел какое-то время, моргнул — и уже не Душа, а Душа, связанная с телом.

Он почувствовал мягкую траву под своим телом, услышал, как рядом посапывает Лира. Ощутил сухую землю, припорошённую мягкой хвоей. Уловил рядом Цита, незадолго до начала нашего возвращения начавшего дышать самостоятельно. А затем услышал скрежет доспехов и чей-то хрип и попытался открыть глаза.

Бам! В ушах зазвенело, перед глазами, так и не открывшимися, заплясали миры и бесконечная чернота. Как будто и не было леса, хвои и сопения, словно это всё ему просто привиделось! В голове начали беспорядочно роиться мысли о том, что произошло, пока канал не содрогнулся вновь, а прямо под ним не проломился, разлетевшись на мелкие осколки.

А потом оттуда показалась человеческая рука, покрытая острыми чешуйками, и острыми когтями схватилась за противоположную стенку канала. Сжала пальцы, и она тоже треснула.

Через пару секунд пол резко остановившимся Астеротом висел его давний знакомый — Сгусток Тьмы, давно уже преодолевший эту стадию своего развития. Его чёрные глазницы так и не обзавелись глазами, но и без них было понятно — Сгусток с ненавистью смотрел на своего бывшего спутника.

— Тугс?! Ты-то здесь откуда…

— Мы? Откуда здесь мы? — Мерзкий рот растянулся в ещё более мерзкой улыбочке. — Мы пришли за тем, что когда-то не успели завершить…

Тугс приподнял руку, и его когти медленно проплыли у ног Астерота. Тёмный чуть приподнялся, прислонив руку к стенке канала больше для того, чтобы успокоиться, чем удержаться — он перестал падать, стоило появиться Тугсу.

— Не думай, что сможешь уйти. — Просипел Сгусток, подбираясь к всё отлетающему наверх Асперу. — Это иллюзия твоего сознания, ведь мы — везде!

Тугс резко прыгнул, и мир вокруг Астерота почернел. Потеряв ощущение врага под собой, он мысленным усилием отправился вниз, боясь потерять хрупкую связь с телом. Казалось, что вот оно, рядом, только протяни руку, но оказалось, что ещё примерно половина пути, а ощущения тела не желали возвращаться. Может, это исцарапанный Тугсом канал не хотел нормально функционировать?

Спустя пару мгновений сверху что-то зазвенело, а мимо Тёмного пролетела пара острых осколков. Опасливо подняв голову, он увидел черноту, стремительно заполняющую путь к его телу. Это Тугс разбил хрупкий сосуд, решив, видимо, во что бы то ни стало прикончить бывшего спутника…

— Куда ты?! Разве ты не хочешь закончить начатое?!

Скрежеща когтями, нечто, ещё недавно бывшее Тугсом, полетело вниз. Астерот, не зная, что делать, чтобы случайно не повредить проход, решил наугад выстрелить вверх лучом Материи. Вытянув руку, он с ужасом понял, что недавняя схватка с червём почти полностью вымотала его Матерчатый Центр. Сформировать даже небольшое лезвие было трудно: Тьма не хотела поддаваться, будто противилась ему. Отчаявшись, он решил вновь воззвать к местной Тьме.

Она ответила, но на этот раз он не пустил её в себя. Непроглядная чернота сжалась над его головой, впитывая в себя с каждым мгновением всё больше и больше мрака, и вскоре закупорила канал будто пробка. А потом хрупкие стенки прохода затряслись, заставив где-то далеко дёрнуться Астеротово тело: Тугс с разгона влетел в неё и, судя по тряске, не смог пробить. Его удары гулом проносились по огороженному будто стеклом пространству, а Астерот уносился к своему телу. Главное, чтобы он успел…