«Ты хитра, дитя…» — Довольно проскрипело древо. — «Все знания Хранителя слишком велики, чтобы в один момент уместиться в хрупкой Душе смертного. Потому я расскажу тебе только историю мира, но сначала отвечу на вопрос. Я никак не могу помочь вам, пока второй наполовину Хранитель спит. Если ваш полукровка будет сражаться с тем, чьё имя будет забыто вместе со мной, то вы сможете укрыться там, внизу, под моими корнями. Считайте это моей помощью…»

— Как же так?! — вскрикнула Лира, отпрянув от древа. Под ботинком проскользнул очередной корешок, и девушка поблагодарила высшую силу за то, что была обута. Что-то внутри подсказывало, что касаться корня ей пока нельзя ни при каких условиях. — Но ведь ты… Вы — Хранитель! Так почему нельзя нам помочь победить Первожреца?!

«Ты обещала один вопрос!» — Грозно рыкнул бас в её голове. — «Коснись корня, или познаешь страдания, неизвестные ни одной смертной Душе. Корень!»

Прямо перед Лирой из-под земли пробился толстый побег, переливающийся золотым светом, и изогнулся, указывая кончиком на правую ладонь. Девушка испуганно прижала к себе руки, мысленно потянулась ко мне. Но там её ждал неприятный сюрприз: нынешний Хранитель запер её Душу, обрубив контакт со мной. Она задрожала, видя, как один за другим из-под земли лезут светящиеся корешки, тянущиеся к ней, а она ничего не может сделать, кроме шага назад.

«Твои дружки помрут без меня, дура! Все вы — просто корм для Великого Леса! Что полукровка, что Первожрец — все вы падёте перед истинным величием, которое открывается в Скверне!»

— Чтоб тебя, коряшка! Так ты… — Лира прижалась спиной к кокону из корней, понимая, что бежать дальше уже некуда. Корни медленно, но верно, приближались, а она вдруг поняла, что их свет — просто иллюзия. Стоило этой мысли мелькнуть в её голове, как, действительно, они перестали светиться, вместо этого начав сочиться Скверной, мутным дымком стелющуюся по земле.

«Просто коснись корня, дитя, и всё закончится! Весь страх, вся боль, все унижения и страдания просто растворятся, оставив после себя силу, о которой ты смела только мечтать! Дитя, коснись корня, ты же мне обещала…»

Один из отростков резко метнулся к ней, и Лира чудом увернулась. Корень впился в кокон на расстоянии буквально пальца от её головы, не задев каким-то образом даже волоса. Посмотрев на ползущую к ней орду, она содрогнулась, представив себя истыканной этими корнями.

Вдруг какой-то блеск пробился сквозь сплошное марево Скверны, уже почти добравшейся до её ног. На расстоянии вытянутой руки от неё что-то блестело зелёным, поднимаясь еле заметным дымком. Лира не сразу поняла, что привлекло её внимание, но всего через пару секунд осознала, что там, где есть это свечение, нет ни корешков, ни Скверны.

Пока она стояла, пытаясь понять, что ей делать, незаметно для самой себя поняла, что причина этого свечения — пыль, оставшаяся после кинжала. Если древо так защищалось тогда от удара им, то вдруг…

Сделав глубокий вдох и шумно выдохнув, она прыгнула. Расстояние было не такое большое, но все равно она приземлилась на границе пыли и Скверны. Пытаясь удержать равновесие, она замахала руками, и мимо неё пролетел сразу десяток острых корней. Это, хоть и напугало, придало ей решимости. Выровнявшись, она наклонилась и аккуратно ссыпала с нескольких травинок себе в ладонь мелкий порошок, зелёным светом разгоняющий вдруг повисший в коконе мрак.

«Что бы ты ни задумала, тебе всё равно не выжить! Этот мир падёт, и все: и Первожрец, и ты, и твои дружки — станете частью великого Пиршества! Да будет Скверна»

Древо сжалось, а затем с оглушительным свистом пустило в кокон клубы дыма, очень быстро заполнившие пространство. Лира, съёжившись на участке, защищённом пылью, бережно сжимала порошок в ладони. Наконец, решившись, выпрямилась и изо всех сил кинула его вперёд, туда, где возвышался ствол Древа.

Перводрево зарычало, и кокон начал распадаться на толстые корни, каждый из которых летел почему-то всего в одну точку — к Лире. Она, обмерев, как заворожённая глядела на то, что совсем скоро её раздавит, и в последнюю секунду, когда я смог до неё докричаться, крикнула, срывая голосовые связки:

— Цит!

В первые секунды, когда он потерял Лиру из виду, Астерот даже позволил себе испугаться. В голове сама собой зародилась картина того, как она висит с кнутом на шее прямо над ним, по телу вновь расползается паралич, а Первожрец медленно идёт вперёд. А потом смерть.

Микропортал назад и чуть вбок, и Астерот с облегчением заметил Лиру. Она бежала к Перводреву, то ли что-то придумав, то ли захотев там скрыться. Но думать о причинах её резкого побега было некогда: сначала в полумерте от него, а сейчас и вовсе почти вплотную мелькнули заострённые концы кнута. Окутав ладони Тьмой, Астерот шагнул навстречу плети, которая в третий раз направлялась уже точно ему в грудь.

Всего мгновение, и оба наконечника у него в руках. Друид пытается их вытащить, но Астерот держит крепко, да и Тьма уже начала проникать вглубь кнута. После нескольких попыток выдернуть оружие жрец сплюнул и, отпустив кнут, наотмашь ударил сплошной волной Материи Жизни. Благодаря микропорталу Астерот от неё спасся, боковым зрением заметив каменную стену, которую его противник создал перед Лирой за несколько секунд.

Поняв, что волна Жизни не помогла, друид повернулся к Астероту и подбросил в воздух россыпь непонятно откуда взявшихся отливающих металлом листьев, тут же поймавших попутный ветер в сторону Тёмного. Сначала маг хотел пропустить их мимо, дав врезаться в землю, но снаряды корректировали свой полёт, целясь точно в горло, так что пришлось действовать более резко. Тьму не надо было уговаривать: тонкие лезвия, сформировавшись за считанные секунды у кончиков пальцев, примерно за то же время разрезали каждый лист. Сломанные «снаряды» ветер уже не мог подхватить, и они падали на траву, тут же впитываясь в землю.

Бросив взгляд на Лиру, Астерот застал разрушение иллюзии, наведённой Первожрецом: Лире каким-то образом удалось развеять чары и освободить себе дорогу.

— Иллюзии? Необычный выбор… — Еле слышно прошептал маг, очередным микропорталом переносясь поближе к Перводреву. Чем дальше он был от Цита, тем слабее почему-то в нём чувствовалась жизнь, и это настораживало. Неужели что-то пошло не так, и будущий Хранитель не сможет существовать вдали от него?

Стоило ему оказаться рядом, как он вновь почувствовал сознание Цита и понял, в чём проблема. Полуэльф всё же не вынес того потока силы, что насыщал его тело и Душу, и отключился, а насильственное «пробуждение» разбудило только нервную систему, напитанную Материей Тьмы. Это позволило телу создать видимость того, что его хозяин цел и невредим, но в реальности это была лишь физическая оболочка. Этакое подобие зомби, разве что воскрешённое не при помощи некромантии или воли Мёртвого Бога, а посредством ритуала вознесения.

Убийца, которую до сих пор Астерот хотел придержать в тени, вновь вышла на арену, пока Тёмный хотел разобраться со своим «личным Хранителем». Иссушённая появилась эффектно: разогнавшись, влетела в бок Друида, за секунду до атаки выскочив из невидимости. Старик (или уже не старик?..) манёвр оценил: не удержался в воздухе и нелепо упал, размахивая руками, на траву.

— Ты поплатишься, серая! Но немножко позже…

Не поднимаясь с земли, Первожрец указал на Убийцу пальцем, и уже знакомые ей корни взвились из-под земли и кинулись к ней. Иссушённая, спрятавшись в невидимости, рванула в сторону, и трюк на удивление сработал: безглазые исполнители воли ушастого не смогли уследить за её перемещением, вместо этого сцепились между собой. А бывшая эльфийка проявилась в нескольких мертах от того места и помахала рукой жрецу, уже поднявшемуся с земли. Друид зарычал, вновь направляя к ней корни.

В это время Астерот пытался понять, как оживить самого Цита, а не его мозг или тело. Получалось плохо, потому что нервная система итак была под контролем, но через неё достучаться до отключившейся Души не получалось. Убийца выписывала пируэт за пируэтом, уходя от загребущих корней Верховного Друида, а Тёмный раз за разом пытался вытащить из небытия Цита. Наконец, после десятой неудачной попытки, он обратился к моей энергии: собрал её в ладони и быстрым ударом в грудину вогнал разряд в тело.