— Ты умная, Вайолет, — продолжает Калеб, его голос ровный и снисходительный. — Я отдам тебе должное. Ты многому научилась. Но есть еще так много того, чего ты не знаешь. Теперь ты все услышишь от меня.

Я чувствую, как дрожь пробегает по моему позвоночнику, мое сердце колотится в груди. Я оглядываюсь на Кирилла, молча извиняясь за то положение, в которое я поставил нас всех. Я знаю, что слова Калеба, это только начало извращенной игры, в которой у него все карты.

Глаза Кирилла сужаются, когда он поднимает пистолет, направляя его прямо на Калеба. — Я застрелю тебя прямо здесь, Калеб, — рычит он, его голос смертельно спокоен. — Почему ты думаешь, что я этого не сделаю?

Ухмылка Калеба не дрогнула. — Что бы ты тогда сделал, Кирилл? Тебя превосходят числом, и даже ты сейчас ни хрена не можешь сделать.

Вооруженные люди, окружающие нас, словно удушающее присутствие. Мое сердце колотится, мое тело дрожит, когда я стою рядом с Калебом, чувствуя тяжесть своего решения. Я смотрю на Кирилла, его ярость едва сдерживается, и я вижу беспомощность в его глазах.

Внезапно Джо бросается вперед, его глаза полны отчаяния, и он тянется ко мне. — Вайолет, отойди от него!

Ухмылка Калеба исчезает, когда он делает предупредительный выстрел в потолок, звук которого оглушителен в замкнутом пространстве. — Не подходи, Джо! — рычит он.

Дмитрий быстро двигается, хватает Джо и тянет его назад. — Не будь идиотом, — шипит он, его глаза сверкают гневом.

Я смотрю на Джо, пытаясь его успокоить, хотя мой собственный страх грозит захлестнуть меня. — Дядя Джо, пожалуйста, все в порядке. Я в порядке.

Глаза Джо полны вины и отчаяния. — Мне так жаль, Вайолет. Я не знал, что до этого дойдет.

Хватка Калеба на моей руке крепче, и он наклоняется ближе, его голос холодный шепот. — Видишь, как легко мне все контролировать, Вайолет? Даже твой любимый дядя теперь не может тебя спасти.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить нервы. Мне нужно понять, почему Калеб это делает, найти способ достучаться до него. — Калеб, — говорю я тихо, — зачем ты это делаешь? Что мой отец тебе сделал?

Глаза Калеба темнеют, и на мгновение я вижу проблеск боли под его холодной внешностью. — Джефф был мне как отец, — говорит он, его голос горький. — Он принял меня, дал мне место в своей семье. В конце концов, он предал меня.

Я хмурюсь, смущение смешивается со страхом. — Предал тебя? Как?

Хватка Калеба крепче, а голос его становится громче от гнева. — Он даже не вписал меня в свое завещание, Вайолет. Только после всей его кровной семьи. Я был для него не более чем второстепенной мыслью. Все эти годы я был верен, я делал все, о чем он просил, а он все равно обращался со мной, как с расходным материалом.

Мое сердце разрывается от его слов, но я пробиваюсь сквозь страх, пытаясь заставить его говорить. — Это неправда, Калеб. Мой отец заботился о тебе. Он всегда говорил, что ты был ему как сын.

Калеб смеется резким, горьким смехом. — Слова, Вайолет. Просто слова. Когда дело дошло до сути, я был никем по сравнению с тобой и твоей семьей. Я был просто помощью, всегда вторым местом.

Я смотрю на Кирилла, который пристально смотрит на Калеба, его оружие все еще направлено на него. Дмитрий сдерживает Джо, а остальные люди Кирилла напряжены, готовые действовать, но не уверенные, как действовать, когда на нас направлено столько оружия.

— Калеб, — тихо говорю я, пытаясь достучаться до той его части, которая когда-то заботилась обо мне. — Убийство нас ничего не изменит. Это не сделает тебя важнее, это не даст тебе того уважения, которого ты заслуживаешь. Пожалуйста, давай найдем другой путь.

В глазах Калеба что-то мелькает, может быть, сомнение? — но затем его выражение снова становится жестким. — Слишком поздно для этого, Вайолет. Я зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад.

Я чувствую, как меня охватывает волна отчаяния, но заставляю себя сохранять спокойствие. — Тебе не обязательно это делать, Калеб. Мы можем что-нибудь придумать. Мы можем все исправить.

Он качает головой, сжав челюсти. — Нет, Вайолет. Это единственный выход. Джефф ушел, и теперь пришло время вам всем заплатить.

Глава 26 — Кирилл

Слова Калеба повисли в воздухе, горькое эхо предательства и обиды. Я крепче сжимаю свой пистолет, мой разум прокручивает все возможные ходы. Мужчины вокруг нас напряжены, их оружие непоколебимо, они ждут следующей команды Калеба.

— Я давно положил глаз на богатство Джеффа, — говорит Калеб холодным и расчетливым голосом. — Много лет назад Джефф написал в своем завещании, что после его прямой семьи я получу все права на его имущество. Это было моей целью. Я убил Джеффа, чтобы убедиться, что это произойдет.

Вайолет ахает рядом с ним, ее глаза широко раскрыты от ужаса и неверия. Я вижу, как ее мир рушится вокруг нее, боль предательства пронзает ее. Нет времени на утешение, нет времени на то, чтобы ее успокоить.

— Моей следующей целью была Вайолет, — продолжает Калеб, бросая на нее взгляд с жестокой ухмылкой. — А потом Джо. Я бы одного за другим устранил всех, кто встал бы у меня на пути.

Я чувствую, как во мне нарастает холодная ярость, потребность защитить Вайолет и положить конец безумию Калеба становится сильнее. Но я должен быть умным, расчетливым. Любой неверный шаг может означать смерть для всех нас.

— Сегодня, — говорит Калеб почти небрежным тоном, — я планировал ваш визит в больницу. Когда вы с Вайолет уйдете, вас должны были атаковать и убить. Теперь в планах изменения. Вас всех убьют здесь.

Я вижу страх в глазах Вайолет, ее тело дрожит рядом с Калебом. Она стоит на своем, ее подбородок поднят в вызове. Моя храбрая, упрямая Вайолет.

— Калеб, ты ублюдок, — рычу я, шагая вперед, несмотря на направленные на меня пушки. — Ты думаешь, что сможешь уйти от ответственности? Ты думаешь, мы просто сдадимся и умрем за тебя?

Калеб смеется, это пустой, леденящий душу звук. — Ну да. Даже ты не сможешь выбраться отсюда.

Я делаю глубокий вдох, мой разум прокручивает все возможные сценарии. Мне нужно выиграть нам время, найти способ поменяться ролями. — Какова твоя конечная цель, Калеб? Даже если ты убьешь нас, ты действительно думаешь, что сможешь удержать империю Джеффа? Братва никогда не позволит тебе завладеть ею.

Глаза Калеба сужаются, на лице промелькнула тень неуверенности. — У меня есть связи, Кирилл. Больше, чем ты думаешь. Я позабочусь, чтобы никто не встал у меня на пути.

— Связи? — усмехаюсь я, делая еще один шаг вперед. — Ты действительно думаешь, что твои так называемые союзники поддержат тебя, когда узнают, что ты предал Харрисонов и Братву? Ты играешь в опасную игру, Калеб.

Его челюсть сжимается, но он не отвечает. Я вижу, как в нем зарождается сомнение, как в его уверенности появляются трещины. Я крепче сжимаю пистолет.

— Отпусти ее, Калеб. Это того не стоит.

Глаза Калеба сверкают гневом, но он качает головой. — Нет. Теперь она часть этого. Она всегда была частью этого.

Я делаю глубокий вдох, готовясь к тому, что будет дальше, каждая секунда растягивается в вечность. Мне нужно найти способ нейтрализовать Калеба и его людей, защитить Вайолет и положить конец этому кошмару.

Когда я смотрю в холодные, расчетливые глаза Калеба, я знаю, что это будет нелегко. Он готов к этому, и он не собирается отступать без борьбы.

Я бросаю взгляд на Дмитрия, который ловит мой взгляд и едва заметно кивает. Я знаю этот взгляд. Рука Дмитрия уже в кармане, и я вижу легкое движение, когда он нажимает кнопку на своем телефоне, безмолвно объявляя чрезвычайную ситуацию нашему резерву. Наступает момент напряженной тишины, а затем начинается ад.

Люди Калеба начинают стрелять, оглушительный звук выстрелов разносится по комнате. Я действую инстинктивно, хватаю Вайолет и заталкиваю ее за ближайшее укрытие. Мое сердце колотится от адреналина, моя единственная мысль, защитить ее любой ценой.

— Лежать! — кричу я сквозь хаос, но мой голос едва слышен из-за выстрелов.