— Кёнигсбергский директор Управления оказался идиотом… — произнес он.

— Разумеется, будь он умным, действовал бы иначе? — я покачал головой. — В действительности дело не в нём. Люди далеки от колдовства, а ваше оборудование — это вещи связанные с магией. И люди даже не осознают, что попало им в руки. Всё равно что вы вручили ребенку пулемет, которым он стал стрелять по воробьям.

— Да, в этом есть недоработка, но мы уже почти закончили составлять обучающую программу для полицейских.

— И вы ее никогда им не отдадите, — произнес я, не сводя с него тяжелого взгляда.

— Но…

— Дальше. Сколько Управлений получили подобные комплекты?

— Все столичные, плюс отделения крупных городов. Всего двадцать пять Управлений.

— Вы знаете, что произошло с Министерством по делам магии, после того как Министр одобрил подобные поставки? — спросил я.

— Если вы про пожар в Нюрнберге, то да. Но Министр подписал приказы о поставках гораздо раньше. Разумеется, никто об этом в других Гильдиях не знал, хотя я легко убедил Министра в обратном.

Я, сделав удивленный вид, поглядел на Чистослава.

— Пожар? У вас что — уже шпионов в Гильдиях не осталось? Вам не сообщили?

— Не сообщили о чем? — отозвался насторожившись Чистослав.

— Всех работников Министерства, включая Министра, превратили в мертвых марионеток, вырезав им сердца и установив там некромагические устройства.

Чистослав уставился на меня с неверием.

— Этого не может быть.

— Почему же?

— Этих устройств изготовлено всего сто штук. Десять забрал у меня господин Алойзиус. Остальные хранятся здесь в Гильдии.

— Боюсь, что кто-то успешно использовал ваши прототипы для массового производства.

Чистослав чуть пошатнулся, и мне показалось, что от этой новости ему сделается дурно.

— И сколько их там было, в Министерстве?

— Я не считал. Но госпожа Халевейн говорила, что там работало около шести сотен сотрудников.

Чистослав поглядел на книгу в моих руках.

— Зря вы убили господина Алойзиуса. Уверен, что он бы ответил, кто за этим стоит.

Я не стал говорить Чистославу, что могу спросить это у черного мага в любой момент, и вместо этого сказал другое:

— Господин Алойзиус не справился бы со всем этим один. Ранее он упоминал, что пытался объединить темных. Вам что-то известно об этом?

— Да, — Чистослав вдруг занервничал. — Еще он убеждал меня действовать решительнее в плане реформ в Университете и принимать больше темных. Чтобы я не опасался, даже если Богемия окажется в изоляции от остальной страны, что за ним стоят те, кто нас поддержит.

Теперь нахмурился я.

— Пойдемте.

— Куда?

— В его кабинет, — я еще раз обвел взглядом зал, в котором раньше работали предсказательные машины. — Но ведь не все архивы сгорели, не так ли? Вы говорили, что предсказания обсуждались Объединенным Советом.

— В Хайдельберге хранятся все копии, — с неохотой признался Чистослав. — Но доступ к ним имеют только Главы Гильдий.

Мы вышли из зала, поднялись на лифте и, пройдя по перекинутому через улицу застекленному мосту, снова оказались в Пражском Университете.

— И Алойзиус не собирался вас знакомить с теми, кто стоял за ним? — поинтересовался я.

— Нет. Я и не стремился к этому. Честно говоря, мне и одного черного мага в Университете было более чем предостаточно.

— Что, некоторые светлые ваши революционные идеи не поддержали?

— Да. Забрали своих детей из Университета. Их было немного, но они были. Было бы больше, если бы я давно не готовил «почву», говоря, что чтобы стать лучшими, студенты должны знать как действует магия врага.

— Врага? А кто вам враг, Чистослав, после того как вы поставили Алойзиуса преподавателем? — я посмотрел на молча шагавшего рядом со мной мага. — Похоже, вы все-таки запутались и заплутали в своих собственных идеях.

Чистослав некоторое время не отвечал, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Не подумайте, что я вот так вот доверился Алойзиусу, — произнес он наконец. — У нас с ним был довольно жесткий договор.

— Не сомневаюсь. Ну а он, наверняка, предполагал, что снежинка затем превратиться в лавину. Главное, сделать первый шаг. Так что, думаю, что вам всё-таки повезло, что ваш Университет лишился такого необычного преподавателя. А из темных у вас кто-то еще преподает?

— Да, в основном для тёмных студентов, — он поглядел на меня. — Вы действительно считаете, что реформы преподавания — плохая идея?

— Она несомненно интересная, но для ваших консервативных коллег в настоящий момент неприемлемая.

— Но что думаете об этом вы лично?

— Думаю, что у меня сейчас не хватает времени для решения куда более серьезных проблем, — отрезал я.

Мы вошли в аудиторию, а оттуда через лабораторию в кабинет. По пути я ненадолго остановился, сполоснул в раковине некромагическое устройство, что прежде было у Маделиф, и бросил его Чистославу, растерянно его поймавшему, а следом обвёдшему взглядом лабораторию. Несомненно увидел окровавленные инструменты, бинты и пятна крови на столе, свидетельствующие о недавней операции.

— Можете определить, кто его изготовил? — спросил я.

Мы вошли в кабинет. Волшебница дремала на диване, около нее в креслах сидели Карлфрид и Финбарр, а рядом на полу спал грифон. Ноткер с сосредоточенным лицом добавлял в чайник лечебные травы, чтобы заварить новый чай, и по кабинету разползался густой и немного резковатый запах аптеки.

— Я попробую, — сказал Чистослав, оглядев всю компанию и спросил: — Что тут произошло? Госпожа Халевейн ранена?

— Вы ему не сказали, Ваше Величество? — спросил Карлфрид. — Ответ вы держите в руках, господин Чёрный.

— Что? Не может быть… — Чистослав шагнул к дивану, взял Маделиф за запястье, невольно разбудив ее.

Она, увидев в руках мага устройство, испуганно села, а Чистослав застыл в растерянности.

— Чёрт, отойдите уже от нее, — сказал я с недовольством. — И сделайте то, что я вам сказал.

— Но это невозможно… — всё еще не веря, произнес Чистослав, отступив, но по-прежнему не сводя потрясенного взгляда с Маделиф.

— Возможно. Ваше чертово изобретение вполне способно сделать из высших магов марионетки.

— Я делал подобные только для людей.

— Неужели? Вы придумали антимагическое оборудование, чтобы получить власть над остальными магами. А это — для людей? Что-то не верится, — заметил я, осматривая книжные полки и изучая библиотеку, собранную Алойзиусом.

— Но это так. Мне даже в голову не приходило подобное.

Чистослав положил устройство на стол, извлек из внутреннего кармана пиджака небольшой набор инструментов, смахивающий на часовые отвертки, принялся разбирать устройство. А я, просматривая книги, складывал их стопками на стол.

— Ваше Величество? — негромко позвала Маделиф.

— Господин Черный утверждает, что в Богемии не было массового производства некромагических устройств. Это значит, что их делал господин Алойзиус и его помощники. Задача немного усложнилась, — я, закончив с книгами, начал обыскивать ящики рабочего стола.

Чистослав поглядел в сторону волшебницы.

— Как вам удалось вернуть ее?

— Ваш, ныне почивший, преподаватель это сделал.

— И вы его убили⁈ — ужаснулся Чистослав. — Он мог бы пригодится!

Я смерил мага взглядом.

— Не беспокойтесь, я запомнил, что он делал. Так что если кто-то запихает вам внутрь эту штуку, — я указал на неврологическое устройство, — то смогу его извлечь и, возможно, вернуть ваш дух, если какой-то некромант его не успеет выпить. Карлфрид, покажите Чистославу капсулы с душами.

Маг поднялся, протянул Чистославу футляр с капсулами и тот, поведя над ними ладонью, только процедил сквозь зубы проклятие.

— Харди, а что насчет ружей против оборотней? — напомнил Финбарр, не сводя недоброго взгляда с Чистослава.

Я поглядел на Омегу.

— У господина Чёрного чуть более четырех часов, чтобы остановить всё производство. Иначе мы станем свидетелями самого масштабного пожара за всю историю города.