— Слушайте, это уже совсем фантазии пошли.

— Значит так, уважаемые легаты. Так уж получилось, вы на самом деле являетесь высшими офицерами, но доверия у меня к вам нет.

— То есть творите дичь с приказами и затягиваете войну, а доверия нет к нам, — начал вскипать Гай Марий.

— Подожди, Марий. К чему вы ведёте консул? — уточнил Рутилий Руф.

— А к тому, легаты. Только вчера я получил бумагу из Сената, продлевающую мои полномочия в качестве губернатора Африки, а заодно и командующего.

— Рады за вас и что дальше?

— Сенат принял мои донесения и признал, что благодаря моим действиям римская армия успешно продвигается в Нумидии. Дополнительно я затребовал к себе нового легата.

— Взамен кого?

— Гая Мария.

— Меня? Наконец-то! — обрадовался Марий.

— Будешь свободен 27 февраля!

— Чего? Через три месяца? Но ведь в начале марта состоятся выборы консула! Как мне успеть?

— Таково моё решение. Я не позволю италийским выскочкам бегать по Сенату и нарушать управление армией. Документы уже подписаны и отправлены в Рим.

— Ладно, консул. С Гаем Марием понятно. Что вы решили насчёт меня? — спросил Публий Рутилий Руф.

— Дам тебе один шанс, но всего один.

— Вы решили восстановить меня в должности?

— Приступишь к выполнению обязанностей через неделю. Я желаю захватить ещё пару нумидийских крепостей.

— Опять крепости? Вы серьёзно? Какой в этом смысл? Римская армия просто стачивает свои силы, а Югурта в это время ищет союзников и вербует новых воинов! Надо навязать генеральное сражение, пока это возможно! — раздражённо воскликнул Гай Марий.

— Тебя это уже никак не касается, легат, — готовься к передаче всех дел.

— Но консул, в словах Мария есть определённый смысл, — осторожно высказался Публий Рутилий Руф.

— Повторяю, — вопросы стратегии принадлежат консулу! Знай своё место, Рутилий Руф! И не дай мне пожалеть, что я принял решение о твоём восстановлении!

— Понятно, консул. Благодарю за доверие!

Гай Марий и Рутилий Руф вышли из кабинета командующего взмокшими от напряжения и злости. Оба были недовольны и крайне раздражены. Холодно попрощавшись, они разошлись по своим частям. Проблема не была полностью решена, и даже, возможно, усилилась…

«Хорошо ночью!» — эти слова внезапно вырвались у меня изо рта. В Москве ни черта же звёзд не видно, а тут прямо загляденье. Вот бы сейчас телескоп какой…Хотя какой ещё телескоп, вообще не о том думаю. Работать пора! Дом Марка Эмилия Скавра прямо предо мной. Перемахиваю через высокую стену забора и начинаю искать возможность проникновения. Проклятье! Ставни везде закрыты, а у входа стоят охранники. Что делать? Долго не думая, беру булыжник и швыряю в кусты подальше. Раздаётся сильный грохот. Что-то падает или разбивается, — непонятно. Охранники рванули на шум, — наивные ребята. Быстро проскальзываю внутрь. Вновь лезу наверх и двигаюсь прямо под потолком. Вижу атриум, — внутри комнаты стоит огромный, богато украшенный, с железными петлями, бронированный сейф. Его охраняет сразу 6 человек. Римляне — странный народ. В России все так прячут сейф, что будет сложно его найти даже при каком-нибудь тщательном обыске. Тут же наоборот. Сейф ставят на самом видном месте дома как знак изобилия и богатства. Понятно, что его намертво приделывают к стене или полу, но всё же удивительно. Но меня это железное чудовище сегодня не интересует. Пусть продолжают охранять! Двигаюсь дальше и достигаю цели, — таблинум. Никого нет. Зажигаю неяркий свет. В кабинете цензора приятная рабочая обстановка. Стол и шкафы забиты книгами и бумагами. Начинаю поиск…Спустя полчаса обнаруживаю занимательные документы, — отчёты проверяющих и подписанные решения Эмилия Скавра. Мой опыт работы налоговиком в очередной раз помогает. Я в качестве инспектора, бывало, обнаруживал такие мутные схемы с незаконным возмещением НДС, так что здесь для меня задача на уровне детского сада. Да, а ведь наш товарищ оказывается тот ещё «фрукт». Проверяющая комиссия указывает на нарушения или недосдачу, а тот всё равно подписывает. Сразу возникает вопрос о причине данного подхода. У цензора вроде со зрением всё в порядке. Такой компромат у себя на столе оставил. Информационная безопасность не соблюдается, а зря! Понять, конечно, можно. Неудобно постоянно документы в сейф прятать, но теперь точно урок усвоит…Больше тут делать нечего. Тихо выхожу с документами из таблинума и пробираюсь к окну. Дальше дело техники, — открываем ставни изнутри и уходим…

Произошёл оглушительный взрыв! Иначе нельзя описать тот эффект, который принесли собой внезапно появившиеся в руках заинтересованных лиц документы от Марка Эмилия Скавра. Бурное обсуждение, выяснение отношений, скандалы привели к требованию Сената оставить цензору свои полномочия. Скавр отказался. «Цензором меня избрали, я затеял важные стройки и сейчас, на полпути, не могу бросить дело. Более того, все гнусные обвинения в мой адрес затеяны злоумышленниками Рима. Подавать в отставку сейчас, — это значит идти на поводу у врагов государства».

Сенаторы просили, кричали, возмущались — всё бесполезно. «Срать на вас хотел!» — вскричал цензор и покинул заседание. Честно сказать, даже я был впечатлён. Невероятная наглость, помноженная на беспринципность и возведенная в степень уверенности в своей безнаказанности этого чиновника, заставили его противников на некоторое время отступить. Возможно, Скавру бы и удалось пережить данную атаку, если бы не множество оттоптанных ног конкурентов. Последние намертво вцепились в цензора, желая отомстить за убытки, а заодно поставить на должность своего человека.

Группа депутатов во главе с Марком Юнием Силаном отправились побеседовать с Эмилием Скавром. Увидев делегацию внутри резиденции, развалившийся в кресле цензор с неудовольствием поднялся.

— Что надо?

— Марк Эмилий Сквар, Сенат приказывает вам оставить должность цензора, — заявил Силан.

— Ни за что!

— Но вы должны!

— Ничего я не должен! — ответил цензор и повернулся спиной…

После такого открытого проявления неуважения Сенат вознегодовал. Вопрос был передан на рассмотрение в плебейское собрание. Плебс собрался и обязал коллегию трибунов решить проблему. Сформированная группа во главе с трибуном Гаем Мамилием действовала твёрдо.

— Я направлен сюда народом Рима, Марк Эмилий для того, чтобы сместить вас с должности цензора. Не осталось никаких сомнений, что подписанные вами решения не основывались на букве закона.

— Поскольку не народ меня выбирал, Гай Мамилий, то и сместить он не может.

— Так или иначе, народ требует отставки.

— Не пойду!

— В таком случае я накладываю вето на вашу цензорскую деятельность.

На этом вопрос был исчерпан. Скавр собрал свои вещи, взгромоздился на паланкин и сопровождаемый многочисленными рабами и слугами, покинул «поле боя» непобеждённым.

Во всех этих бурных событиях я участвовал по большей части как наблюдатель. Меня поразило, что цензор не был подвергнут ни суду, ни какому иному взысканию. Коррупция в Риме была настолько значительна, что на неё обычно закрывали глаза. Должности покупались и продавались, суды выносили нужные решения…Единственное, что по-настоящему каралось во властных отношениях, так это государственная измена. После осознания этого факта я понял, почему вокруг Югурты столько дурдома. Осторожно воровать можно, но нельзя предавать…Поразительная мораль… А ведь нумидиец в какой-то степени благодаря мне ушёл от ответственности. Надо исправить ситуацию. Заодно помогу и Гаю Марию…

Чтобы подорвать репутацию Цецилия Метелла, требовалось найти его слабое место. А что может быть им? Самый простой вариант — это исполнение консульских обязанностей. Этот товарищ почти всё время проводит в Нумидии, а значит, нужно найти «проколы» оттуда. Конечно, я сейчас не поеду в Африку. Да и зачем? Все решения по провинциям принимаются в Риме, а значит, здесь и надо искать недовольных. А есть ли они? Думаю, должны быть. Без недовольных просто не бывает…Кому консул мог навредить, специально или случайно? Помимо собственно подчинённых и конкурентов, в голову напрашивались лишь торговцы. В письме Марий упоминал, что из-за действий Квинта Цецилия Метелла поставлено под угрозу снабжение Рима зерном, а ряд дельцов потерпели значительные убытки.