— Рад за тебя Юлилла. Эти слухи на самом деле оправданы.

— Правда?

— Да. Сулла Корнелий начал слишком много реформ, и теперь никто не хочет становиться консулом. Справится с таким количеством вызовов — дело неблагодарное.

— Это вы про крепостных?

— Не только. Административная и налоговые реформы мне кажутся даже более серьёзными.

— Вы, должно быть, шутите? Он ведь упразднил рабство.

— Не так уж его и упразднил. Скорее придумал, как заставить рабов лучше работать. Как до такого додумался, в голове не укладывается.

— А что с другими реформами?

— Вот с ними как раз серьёзнее. Как знаешь, в Риме чиновники практически не получают жалования. Им обычно просто передают на откуп какую-нибудь территорию или сферу хозяйства.

— Так всегда было.

— Сулла отменяет этот принцип. Он вводит систему оплаты государственных должностей и упорядочивает всю вертикаль управления.

— Но зачем? Всё ведь работало.

— Якобы старый подход приводил к страшной коррупции и ослаблению Рима.

— И что чиновники согласились?

— Он их убедил. Жалование обещано высокое, а за успехи в работе предусматриваются какие-то премии. Теперь даже не надо будет тратить кучу денег, чтобы получить должность. Достаточно лишь показать свои навыки и пройти конкурс.

— Странно как-то.

— Ещё бы! Многие до сих переваривают.

— А что с налогами?

— Их будут взимать иначе. Раньше сбор податей передавался откупщикам, а теперь создаётся Государственная налоговая служба.

— Чего?

— Именно. Если бы не знал зятька раньше, то мог бы подумать, что тот какой-то налоговик. Каждое своё слово подкрепляет платёжными документами из архива. С ним даже спорить сложно. Чуть что достаёт какую-то бумагу и начинает показывать на фактах. Каждый его аргумент увязан на деньгах. Сенат растерян и вынужден соглашаться.

— Но разве это плохо? Теперь Суллу вновь изберут диктатором.

— Нам нельзя такое допустить!

— Что? Зачем?

— Твой муж меняет Рим, и это беспокоит слишком многих…

— Но ведь сенаторы с ним соглашаются?

— Приходится. Сулла научился играть на наших противоречиях и каждый раз аргументированно доказывает любое положение. Говорю же, творится раздрай.

— До сих пор не понимаю. Почему вы против моего мужа? Не можете меня простить из-за своего секретаря?

— К Аиду его.

— Тогда в чём дело?

— Ко мне обратилась группа сенаторов, которая попросила остановить зятя.

— И вы решили идти против него?

— Да. Он нам чужой и тебе тоже! Сулла словно не из этого мира! Старый Рим ломается об колено, и то, что создаётся новое, многим непонятно и страшно. Но никаких аргументов против никто подобрать не может! К тому же зятёк стал героем войны и спасителем Отечества, а для страны это значит очень много. Тем не менее так дальше продолжаться не может! Мы хотим жить в Риме, а не в какой-то другой непонятной стране! А ведь как он рушит устои! Неслыханно!

— Устои? Вы о чём?

— Сулла пришёл в Сенат в штанах! А когда его спросили, зачем он оделся как варвар, лишь посмеялся.

— Посмеялся?

— Представляешь? Сказал, что сверкать задом — вот это варварство, а носить удобную одежду — благо для каждого. Ещё и привёл кучу свидетельств того, что мы переняли с других стран. Предложил даже отказаться от колёс, которые Рим взял у этрусков.

— И чем это закончилось?

— Чем? Посмотри на улицы. Всё больше мужчин надевают штаны! Отвратительно!

— Понятно. А что вы от меня-то хотите?

— Ты отравишь Суллу!

— Что?

— Да! Отрави его!

— Он мой супруг!

— И что такого! Все знают, что он тебя не любит. Пройдёт немного времени, и твой Сулла тебя бросит.

— Бросит? Какая глупость!

— Это реальность, дочка! Ты же знаешь, что он тебе неверен!

— И что такого? Все в Риме так живут. Даже я ему 100 раз изменяла.

— Скажи, как часто Сулла открывал перед тобой душу? Делился планами?

— Никогда, но он сам по себе такой. Вечно в своих мыслях.

— Ты сама хоть в это веришь?

— Не совсем.

— Сулла использовал нашу семью. Знаешь, как он добился твоей руки?

— Получил наследство от мачехи и поговорил с тобой.

— Если бы! Сулла нас шантажировал твоими письмами. Требовал, чтобы я помог ему получить наследство и отдал тебя за него замуж!

— Какой ужас! — Юлилла начала рыдать.

— Успокойся, дочка! — ласково сказал Цезарь и обнял Юлиллу. — Мы ему покажем, а ты будешь вознаграждена величием!

— Вознаграждена? — удивлённо и сквозь слёзы, спросила Юлилла.

— Именно. Сенаторы обещают провозгласить тебя богиней.

— Меня? Богиней?

— Да, дочка. Станешь богиней порядка и в честь тебя построят храм.

— Храм в честь меня? Настоящий?

— Конечно. Он будет по размерам такой же, как и святилище Венеры!

— Тогда я согласная. А можно мне ещё построят большой дом?

— Разумеется, дочка. Ты получишь всё, что только пожелаешь…

Сегодня с утра какое-то странное чувство. Ощущение нечто неминуемого, но понять чего не удаётся. Умываюсь, привожу себя в порядок. Спускаюсь на первый этаж. Как обычно, слуги и, как ни странно, даже вставшая рано супруга встречают меня приветствием. Предстоит много дел, которые надо срочно решить. На следующей неделе Сенат должен продлить мои полномочия, но расслабляться нельзя. Жизнь простых людей уже значительно улучшена, но этого мало. Необходимо сделать Рим настоящей сверхдержавой. Надо лишь закончить начатые преобразования. Отвлекаюсь на стол. Сегодня там больше яств. Ещё бы их не было, — слуги знают какая Юлилла обжорка. Пью разбавленное вино и чувствую удушье. Что за хрень? Не ощущаю тела, перед глазами всё расплывается…

Через несколько минут диктатора Суллы Корнелия не стало. Слуги были выпровожены, а пришедший со своими людьми Гай Юлий Цезарь развёл активную деятельность. Проверив, точно ли, мёртв его уже бывший зять он, словно не замечая присутствия дочери, отдаёт быстрые приказы.

— Гай Сервиллий отправляйся за нашим квестором. Скажи, что Сулла Корнелий отравлен его супругой. Надо провести следствие перед торжественными похоронами.

— Отец, что вы такое говорите? — вспыхнула Юлилла.

— Понятно патрон. Будет сделано, — также не обращая внимания на дочь босса, ответил Гай Сервиллий и вышел из комнаты.

— Что вы такое творите? — чуть ли не визжа закричала дочь политика.

Снова, толком не глядя на Юлиллу, Цезарь продолжает:

— Марк Ливий, ты с парнями хватаешь её и действуешь, как обычно. У нас там всё подготовлено?

— Свиньи не кормлены уже несколько дней. Должны быстро сожрать.

— Действуй!

Растерянную и визжавшую Юлиллу схватили два здоровых бугая и заткнули ей рот. Уже выходя из дома, Марк Ливий спросил шефа:

— Не слишком жёстко?

— Надо обрубать концы, Марк Ливий. Теперь же Сулла Корнелий навсегда останется в людской памяти героем Рима, а его жена — отравительница должна исчезнуть, причём быстро. Слуги в любом случае укажут на неё, и других вариантов не вижу…

Очнулся в шоке. Осознаю себя сидящим на диване перед телевизором с бутылкой пива. Словно на автомате поднимаюсь и иду на кухню. Перекрываю газовый кран и в мозге что-то щёлкает. Возникает глубокое осознание выполненной части жизненных уроков. Будто бы некая высшая сила заставила меня расти, набирая очки в каком-то другом мире и готовя к чему-то более значительному. Сам же при этом чувствую, что во мне остались и прежние боевые навыки, и даже знание латыни и греческого. Стою растерянно и пытаюсь переварить произошедшее. Но тут внезапно в голову приходит невероятно чёткая и пронзительная мысль. Непонятно кем сказанные слова проникают прямо в душу: «Теперь ты готов изменить судьбу России!»

КОНЕЦ