Не могу заснуть, — хрень какая-то. Тревогу, что ли, поймал? В прошлой жизни часто бывали панические атаки, а тут вроде как их всё меньше становится. А что меня, собственно, беспокоит? Никак не могу понять! Вот дряньство! Дошло! Меня же хотят «закрыть». Квестор этот сразу ко мне побежал. А ведь отравили Секунду в доме Гая Юлия Цезаря. Он ещё вроде как влиятельный политик! Стоп! Какого чёрта! Юлилла же его дочь! Сумасшедшая девчонка до сих пор мне написывает! Будто в прошлую жизнь вернулся. Мне в Ватсапе бывшая тоже так строчила! Да тут обычные письма, но суть одна! А если Юлилла её отравила? Зачем? — потому что больная на голову, вот зачем! Откуда у неё яд? — она из богатой семьи, найти может. Вот дерьмо! Влип я! Влип! Все беды от баб, — вот как знал! Какое же дерьмо! Проклятье! Бабы зло!

Что-то ещё упустил? Надо подумать…Принц этот! Массива! Меня могут искать! Хотя вроде не должны! Я же следов не оставлял. А почему тогда в голове он сидит? Чего я не вижу? Проклятье! Сон теперь вообще исчез! Так, подумаем логически. Дело было исполнено аккуратно, единственная ошибка была с этой тупой ухмылкой…Допустим тут прокол. Преторианцы точно соберут всех рабов во дворе и станут искать «чумазого». Не найдут его, — поймут, что к ним кто-то залез. И дальше что? Начнут расспрашивать округу видел ли кто подозрительного? Что они могут в качестве признаков указать? Лицо не должны были разглядеть, рост — так я уже в свои шестнадцать лет сильно не выделяюсь. Переодевался в кустах, — никого поблизости вроде не было. Камер, слава богу тоже нет. Какие я «концы» оставил? Как на меня выйдут? Стоп! Чёртов Авл! О нём совсем забыл! А что с ним? Я же ему сказал, что собираюсь уходить! Так, мы с ним договорились о последнем деле. Уговор выполнен. Ко мне тогда какие могут быть претензии? Да большие! Пять тысяч денариев за работу — это раз, то, что решил свалить — это два, «концы рубить» — три! Вот я дебил! И это сейчас только сообразил! У меня мозги, видать, со всем отсохли! Меня же по-любому «кончать» должны! А вдруг нет? Паникую? За мной такое бывает…Что делать? Можно бежать из города! Так ведь нельзя! Мне запретил квестор! А если наплевать на его приказы? Тогда что? Меня обвинят в убийстве, — вот что! Власти начнут искать! Обложили! Сволочи! Со всех сторон обложили!

Инсулла — многоэтажный римский дом. Странное название, на мой взгляд. Если попытаться перевести его значение на русский, то он, скорее всего, будет ближе к «изолированному» кварталу. Отсюда можно судить по немалым размерам этих строений, которых в Риме тысячи. Большинство инсулл 6-этажные, хотя есть и отдельные небоскрёбы. Понимаю, дороговизну земли в городе, но это явный перебор с учётом отсутствия лифта…

12 часов дня…Стою у здания, в котором намереваюсь снять себе квартиру. Дом кирпичный и полностью покрыт, как и остальные инсуллы, штукатуркой белого цвета. Прагматичные римляне считают, что благодаря такому подходу стены домов «освещают» отражённым светом окружающие переулки и улицы. Вдоль фундамента здания идёт полоса красного цвета высотой примерно в полтора метра. Красный цвет весьма удачно подобран, так как маскирует брызги грязи и пятен, оставленных всякими вещами и телами, трущимися об стену…Над каждым окном из-под штукатурки выступает полоса кирпичей, выложенная в форме небольшой арки, что напоминает снизу красные «брови». Вдоль всего второго этажа инсуллы идёт узкий балкон, соединяющий отдельные квартиры. На окнах и балконах виднеются горшки с цветами…

Первый этаж строения полностью занят магазинами, а где-то между ними проглядывается подъезд. У входа стоит какой-то толстый, невысокого роста, но крепкий мужчина. Этот плохо выбритый привратник в грязной тунике с дубиной на перевес провожает меня глазами, но расслабляется после того, как меня встречает администратор. Новый персонаж имел угловатое лицо с небольшими раскосыми глазами, показывающими на неспособность прощать даже маленькие проступки.

— Итак, молодой человек, я так понимаю, вы собираетесь снять жильё.

— Да, но сначала хотелось бы осмотреться. Я никогда не жил в инсулле.

— Скажите, а кто вы? У вас большая семья?

— Я — патриций Сулла Корнеллий. Признан совершеннолетним, есть деньги и все документы. Собираюсь жить один.

— Хорошо.

Идём тёмным коридором и слышим нарастающий гул голосов. Но весь этот шум сразу же перебивается ужасающей вонью. В глубине коридора женщина выливает содержимое нескольких сосудов в огромную бочку. Первая мелькнувшая мысль оказывается верной — это моча! Рабыня выливает ночные горшки хозяев и ее, похоже, не беспокоит сильнейший запах. Меня начинает подташнивать. С трудом сдерживая себя, замечаю на облупленных стенах пятна сырости, жира, следы ладоней. Видны и граффити: сражающиеся гладиаторы, нарисованные детской рукой, а вот надписи интересного содержания: «Марк любит Домицию», «Евтихида даёт за два асса». Открываем дверь с двумя красивыми кольцами из полированной бронзы. Вид ценакулы (квартиры) сумел удивить. Первая комната — парадная. В центре помещения стоит круглый мраморный стол на львиных лапах. Справа находится гостиная, а слева — обеденный зал. Ещё есть три спальни. Забавно, что в особняках римлян помещения выходят во внутренний атриум с его бассейном для сбора дождевой воды, а здесь же ситуация обратная. Все комнаты словно стремятся наружу. Причина этого подхода напрашивалась сама собой, — в поисках света комнаты располагаются вдоль фасада здания, в котором проделаны большие окна.

Поднимаемся на третий этаж. Тут квартира похуже. Посередине гостиной на самом видном месте стоят большие вазы с цветами. Странное расположение, впрочем, римляне любят цветы в огромном каменном городе…Стены комнат оранжевые, окрашенные по сырой штукатурке. Поверх фона нанесены изображения всяких колон и фигур божеств. Размышляя о содержании этих картин, одновременно чувствую тепло жаровни. Вид её не очень, — небольшая, на колёсиках. В квартирах Рима нет ни каминов, ни привычных батарей отопления, и поэтому хорошие жаровни нужны. Смотрю на пол, — вдруг загорится от углей? А тут чёрно-белая мозаика, выложенная квадратами. Цветная, с изображениями животных или человеческих фигур предназначена для ценакул уровня выше.

Четвёртый этаж…Повсюду на верёвках и на балках развешано сохнущее бельё. Тут же валяются разбитые кувшины, кожура фруктов, какое-то тряпьё…В самом начале коридора тихо сидит на полу голый ребёнок, а чуть подальше ругаются женщины на повышенных тонах. Проходим несколько метров и слышатся ритмичные стоны полового акта. Администратор открывает скрипучую дверь свободной квартиры. Её обстановка удручает: непонятного грязного цвета стены, из мебели только стол и пара табуретов. В углу пола — соломенный матрас и убитый светильник. Сундуки представлены ржавыми гвоздями, вбитыми в стену. Окно, разумеется, не застеклено. Вместо этого используются обычные ставни.

— А если будет холодно или ветер, то как без стёкол? — спрашиваю провожающего.

— Терпеть, молодой человек. Вы же у нас крепкий. Ну или не открывать, — улыбнувшись, отвечает администратор.

— А что с водой? Что-то не вижу ни здесь, ни на третьем.

— Вы никогда не жили в инсуллах?

— Нет.

— Водопровод проводится только на первый и второй этажи. Но тут проблемы большой не вижу. Есть же водоносы. За умеренную плату рабы будут доставлять воду.

— Это поэтому на верхних этажах так грязно?

— В том числе. За воду надо платить. Начиная с третьего этажа живут не самые богатые люди.

— Ясно. Выше я так понимаю, будет ещё хуже.

— Правильно понимаете. Учитесь на глазах, молодой человек.

— Сколько стоит снять квартиру на месяц?

— Эта будет стоить 40 денариев.

— Здесь я жить не смогу. Тут ни кухни, ни воды…

— На третьем этаже тоже нет, но там обстановка получше.

— И сколько?

— 60 денариев.

— Сразу на 20 денариев. Нет уж. А на втором сколько?

— Там дорого, молодой человек. Та квартира, которую я показывал, будет стоить 300 денариев.