Внезапно для меня, из-за спины Ханлаза появилась вторая, нижняя пара рук! Он взял ими книгу, и прижал к себе. Верхние же руки он положил на плечи Апарийи.

- Да, ну нахуй, - непроизвольно вырвались слова из моего рта, при виде четырёхрукого человека.

- Он здесь, - прошипел монах, развернулся в мою сторону, и принялся буровить меня желтушными глазами.

- Это хорошо, - ответил Ханлаз, и положил книгу на стол.

Огонёк свечи задрожал, а вместе с этим, Апарийя начал быстро уменьшаться в размерах. Несколько секунд, и его серые одежды упали на пол, полностью скрыв от меня то, во что он превратился. Непонятно откуда взявшийся порыв ветра, и пламя свечи погасло. Их уже не было. Не было монаха Апарийи, не было четырехрукого Ханлаза. Вместо них, в метре от меня стояла окровавленная псина с жёлтыми глазами, а между входной дверью и столом стоял восьмирукий, человекоподобный урод, чьё тело покрывали редкие кудри серых волос.

Пёс бросился на меня, пытаясь схватить за руку. Я инстинктивно дёрнулся в сторону, и его клыки вцепились в сумку, что висела у меня на плече.

- У-У-У-А-А-А - гортанно взвыл многорукий монстр, и бросился на меня.

Я попытался увернуться и от второго врага, чтобы избежать его захвата, но против такого множества рук мой манёвр был бесполезен. Несколько крепких конечностей вцепились в мои плечи, одежду и шею, после чего монстр продолжил движение вперед. Я начал заваливаться назад, выдавил спиной стекло из окна, из которого и вывалился, увлекая за собой восьмирукого вместе с вцепившейся в сумку псину.

Наш полёт был недолгим. За пол-оборота, которые мы сделали в воздухе, и я оказался сверху восьмирукого. В этот момент мы и приземлились на спину огромной каменной статуи. Как я рассмотрел позже животное, запечатлённое в камне - это был крылатый волк или собака, с остроконечными, стоячими ушами, и с неестественно широкой пастью, застывшей в хищном оскале. Каменные животные, с распростёртыми в стороны крыльями, словно готовились к прыжку - их задние лапы были сильно вытянуты назад, а передние поджаты к груди. Все они располагались по кругу огромной башни, на высоте более ста метров от поверхности земли, и соединялись между собой широким, но немного покатым карнизом.

Как случилось, что мой локоть за время падения оказался на шее восьмирукого - я так и не понял, но именно это сыграло решающую роль в нашей схватке. Он упал своей спиной на спину статуи, а я, соответственно сверху на него, раздавив локтём его глотку. Сумка, что болталась у меня на плече, в момент падения отлетела в сторону. Вместе с ней от меня отскочила и желтоглазая псина, которая не удержалась на покатом краю спины статуи и, благополучно для меня, с визгом улетела вниз...

Сколько мы пролетели метров, прежде чем приземлиться? Пять, семь? Не важно. Важно лишь то, что я всё ещё был жив, хоть и хорошенько ушибся при падении. Несмотря на боль в теле, мне всё же повезло, чего нельзя было сказать о восьмируком. Он лежал и хрипел, выпуская изо рта пузыри кровавой пены. Из-под его затылка растекалась кровавая лужица, а раскинутые в стороны четыре пары рук судорожно подёргивались. Когда боль в теле стихла, я пересилил себя, и скинул уродливое тело вниз. Зачем? Не знаю, но тогда мне показалось, что я должен был так сделать. После этого наступил момент принятия решения относительно дальнейших действий. Остаться тут, на спине статуи, конечно же можно, но долго ли я просижу здесь, вжавшись в холодный камень? Час? Десять? Сутки? Возможно, но этого будет мало для того, чтобы монстры покинули дворец. Для этого нужны другие временные мерила - века, тысячелетия, бесконечность... а возможно, чуточку дольше.

Когда порывы ветра утихали, я медленно шёл по карнизу в поисках низкорасположенного окна, через которое можно было бы вернуться внутрь башни. Вниз я старался не смотреть, но голова сама предательски опускалась, и взгляд ловил земные ориентиры. Они казались ничтожно малыми, от чего ноги начинали дрожать и подкашиваться. В те моменты я закрывал глаза, вжимался спиной в стену и медленно считал до десяти. Так я обошёл башню по кругу, но самый удобный способ вернуться, что я нашёл - окно в трёх метрах выше карниза. Оно находилось ровно напротив одной из статуи крылатого волка, расположенного диагонально той, что спасла меня от затяжного падения. Но три метра - это всё равно много.

Превозмогая страх, я дополз до головы статуи, и с помощью эфеса палаша отколол от неё кончики ушей. Так я получил снаряды для битья оконного стекла. Пара прицельных бросков, и первый этап завершён, хотя острые осколки всё ещё остались торчать из нижней части рамы. Но, уж лучше так, чем бить стекло в прыжке руками. После этого я обследовал швы кладки. Попытался зацепиться за них пальцами, но у меня ничего не вышло. Долбанные строители подогнали края каменных блоков так тщательно, что в большинство из них не пролезло бы даже лезвие кинжала. Стоп! А это идея! Вынул палаш из ножен, и начал мастить его лезвие в швы. Вроде получается. Несколько десятков минут я выковыривал палашом строительный раствор из шва, после чего лезвие вошло внутрь на треть. Таким образом я соорудил себе шаткую ступеньку на уровне полуметра выше карниза.

Чем дальше я продвигался в осуществлении своего плана, тем опаснее он становился:

Свернуть плащ и забросить его в окно - выполнено.

Обмотать ладони тканью, заготовленной заранее из рукавов рубахи - выполнено.

Собраться с духом, и влезть на ступеньку-лезвие - страшно, сука, но выполнено.

Обделаться в штаны - выполнено с успехом.

Вытянул руки вверх и примерился, на какую высоту мне нужно выпрыгнуть, чтобы ухватиться за раму. Получается сантиметров тридцать. Глубокий вдох, выдох, чуть пригинаю ноги и прыгаю... Есть контакт - зацепился! Теперь будет проще. Подтягивание, выход на одну руку, потом на другую, нагибаюсь вперёд, переваливаюсь и вползаю внутрь. Только там, лёжа на холодном каменном полу, я понял, что именно мне удалось только что сделать! Я, как какой-то супергеройский человек-паук влез в окно с покатого карниза, и всё это на высоте больше ста метров!!! Руки немного потряхивало от напряжения, но теперь это была уже приятная дрожь победителя.

- Да, суки, я сделал вас, - радостно, но тихо заявил я в полумрак огромного помещения, заставленного рядами книжных стеллажей.

До наступления темноты я искал хоть что-то похожее на дверь, сквозь которую я смог бы выйти на лестницу, но так ничего и не нашёл. Внутренняя стена представляла собой сплошную каменную кладку, без какого-либо намёка на выход. Я нашёл ступенчатую лестницу в правой части помещения библиотеки, которая вывела меня на верхний этаж, но и там не было никаких дверей. В дальнем углу, у внутренней стены отыскалась ещё одна лестница, но на третьем этаже я не нашёл ничего нового - ряды стеллажей, книги, свёртки, пыль, паутина.

- Так не бывает, - пытался я утешить сам себя. - Как-то же сюда всё это занесли. Не через окна же это сделали.

Отчаявшись найти выход, я уселся на полу третьего этажа, в дальнем от лестницы углу. В нескольких метрах от меня, у окна стоял большой стол, на котором я заметил несколько свечей, бережно укрытых белой, полупрозрачной скатертью из паутины. С ближайшей полки я взял полуистлевший от времени свиток и, производя круговые движения, намотал на него паутину укутавшую стол. Наряду со свечами, на столешнице лежали какие-то стеклянные баночки, некоторые из которых напомнили мне чернильницы, ссохшиеся перья, и пара каменных, довольно цилиндров, размером с фломастеры. Я взял их в руки - шершавые.

- Как там эта херня называлась? - попытался я вспомнить название цилиндров. - Огнива, огниво... да хер с ними.

После нескольких безрезультатных попыток, мне всё же удалось поджечь фитиль свечи. От огонька первой я зажёг остальные, и теперь стол и пространство вокруг него были освещены достаточно хорошо.

- Ну, что, товарищ еретик, - обратился я сам к себе. - Раз ты заперт здесь, и у тебя нет пищи телесной, поглощай духовную, и возможно, что именно она станет ключом к выходу отсюда.