Я надеваю ночную рубашку и иду на кухню, чтобы приготовить нам чай. Малли уже спит в своей маленькой милой кроватке в углу. Я стараюсь вести себя как можно тише, чтобы не разбудить ее.

Несу чашки в нашу спальню и закрываю дверь.

— Держи.

— Спасибо.

— Больше так не делай, — неожиданно говорю я.

— Что?

— Не ставь себя между мной и пулей.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и качает головой. Берет чашку из моей руки и ставит ее на тумбочку вместе со своей. Взяв мое лицо в свои руки, он, полный искренности, говорит мне.

— Этого я никогда не смогу пообещать.

Его губы опускаются на мои, дико ища входа. Я шокирована его внезапным нападением, но отвечаю на поцелуй. Мои руки переходят на его спину, и я впиваюсь когтями в его рубашку, пытаясь как можно ближе прижаться к его коже.

Адриан отстраняется, его глаза остекленели от желания. Он поднимает меня и бросает на середину кровати. Вытянувшись передо мной во весь рост, он снимает с себя рубашку и швыряет ее куда-то в угол.

Брюки следуют ее примеру, и, видя, что его член уже встал, я облизываю губы в знак одобрения.

Он кладет руки на кровать и начинает продвигаться ко мне, целенаправленно пробираясь вперед.

Чтобы усложнить ему задачу, я отступаю назад, пока не добираюсь до изголовья кровати, и при этом дерзко ухмыляюсь. Он громко стонет и хватает меня за обе лодыжки, одним резким движением притягивая к себе.

Но я не сдамся так просто. Не в этот раз. На минуту я позволяю себе расслабиться, позволяя ему провести поцелуями дорожку по моей шее, а затем царапаю ногтями его спину и отталкиваю его от себя. Он вскидывает руки, чтобы остановить мои дергающиеся конечности, и мы падаем, в результате чего я оказываюсь сверху. Все еще на кровати.

Мне так хочется просто распластаться на нем, но я знаю, что это больше, чем секс. Это брачный танец, который восстановит наши отношения.

Когда я прижимаюсь всем телом к его очевидной эрекции, он хватает мою ночную рубашку и срывает ее с моего тела. Его большие руки ложатся мне на спину, и он двигает мной вверх-вниз, попадая в нужную точку, чтобы мои глаза закатились на затылок от удовольствия.

В погоне за кайфом я едва замечаю, как он снова меняет наши роли, и я извиваюсь под ним.

Его губы опускаются к моей груди, где он берет один сосок в рот. Я стону, когда мои ноги обвиваются вокруг его груди. Он ласкает мою попку и вводит меня в полный контакт со своим членом. Я уже настолько мокрая, что он плавно скользит между моих губ, вверх и вниз.

— Внутрь. Сейчас же, — рявкаю я, терпя неудачу в своей собственной игре, чтобы затянуть это. Он усмехается мне в ухо, видя мою настойчивость.

— Ты хочешь мой член, малышка? — спрашивает он, подаваясь вперед и ударяя по моему клитору, вызывая у меня стон.

— Попроси об этом, — шепчет он, проводя влажными поцелуями по моей ключице.

— Я хочу, твой член внутри меня. Пожалуйста. — Я даже не узнаю свой голос, когда прошу, но мне все равно. Прошло слишком много времени с тех пор, как я чувствовала его. Всего его.

— Хорошая девочка. — Его рот накрывает мой, когда он одним быстрым толчком входит в мое тело. Он заполняет меня до отказа, и через один толчок оргазм захлестывает меня, мои мышцы сжимаются вокруг него.

— Сильнее, — вскрикиваю я, и он начинает входить и выходить, его крепкая хватка на моей заднице сжимает мою плоть до синяков.?

Я крепко прижимаюсь к нему, наслаждаясь тем, как его член ударяется о мою шейку матки, и смешивая удовольствие с болью, когда вдруг слышу скрежет в дверь. Я поворачиваю голову в том направлении, но стараюсь не обращать на это внимания, вместо этого призывая Адриана двигаться быстрее.

Скрежет становится громче.

— Ты это слышал? — спрашиваю я его и указываю в сторону двери. Он останавливается и хмурится.

— Слышал что?

Что-то ударяется о дверь.

— Это, — говорю я, и скрежет сопровождается мяуканьем.

Когда мы оба понимаем, кто стоит за дверью, мы разражаемся смехом.

— Оставь это, — говорю я и сжимаю свои мышцы вокруг него. Он снова начинает двигаться, но мяуканье усиливается.

— Мы должны посмотреть, что хочет Малли? — спрашивает Адриан, и красная дымка внезапно застилает мне глаза. Я поднимаю на него бровь и перекатываюсь вместе с ним, так что я оказываюсь сверху.

Я немного приподнимаюсь, а затем снова опускаюсь, тянусь руками к его грудным мышцам для поддержки. Он хватается за мои груди и разминает их, и от этих движений по моему телу пробегают мурашки.

Малли все еще закатывает истерику у двери, но я не позволяю ей вмешиваться.

Руки Адриана продолжают свой путь, пока не обхватывают мою шею. Я низко стону, легкое давление заставляет меня снова кончить.

Пока я наслаждаюсь своим удовольствием, он переключается на меня, двигаясь быстрее и стремясь к собственному удовлетворению.

Мы оба падаем на кровать, и я почти не хочу открывать дверь для Малли, но она, кажется, очень настаивает.

Я встаю и впускаю ее. Она даже не смотрит на меня, когда бросается к Адриану.

— Киски точно любят тебя, — бормочу я, усаживаясь обратно на кровать.

— Ревнуешь? — поддразнивает он, и я сердито смотрю на него.

— Я? Никогда. — И чтобы не быть мелочной, я поворачиваюсь к нему спиной.

Он не теряет времени даром, прижимается ко мне сзади и кладет Малли мне на руки. Так мы и засыпаем.



Последующие дни проходят как в тумане. Мы привыкаем к новой приятной рутине, почти как молодожены.

Ну… молодожены плюс Малли. Она просто не может ничего с собой поделать. Всякий раз, когда я наслаждаюсь близостью с мужем, Малли начинает мяукать, и она даже прибегла к поломке нескольких вещей в доме. Похоже, мой разговор с ней не возымел действия. Нам понадобится пересмотреть некоторые вещи.

Адриан навел справки в больнице, и, по всей видимости, Энцо выжил, но сейчас находится в отделении интенсивной терапии. Я звонила Владу всего один раз, и он сообщил мне, что, поскольку Агости вышли из бизнеса, Галлагеры сейчас работают над тем, чтобы привлечь на свою сторону всех итальянских союзников.

— Назревает буря, — сказал он.

Я не сказала ему о том, что Эндрю — Хименес… в основном потому, что Адриан попросил меня не делать этого, и я хотела выполнить его просьбу.

Это было трудно, потому что у меня никогда не было секретов от Влада, но моя верность всегда будет прежде всего Адриану.

В последние несколько дней я выполняла кое-какие поручения и приводила в порядок дела в фонде к приходу нового директора.

Тогда же я поняла, что та самая машина, которую я видела, когда забирала Малли, всегда была в моем боковом зеркале.

Я возвращалась домой, когда вдруг решила, что с меня хватит.

Я ударила по тормозам и подождала секунду, пока другая машина сделает то же самое. Затем я выхожу из машины и иду к ней, готовая потребовать объяснений.

Я стучу в окно водителя и жду.

Ничего.

Я стучу снова.

Медленно опускается стекло, и появляется лицо со шрамом, которое я в последний раз видела в Атлантик-Сити. Рука тут же тянется к пистолету, но уже слишком поздно. Я чувствую, как мне закрывают рот тканью. Я сопротивляюсь изо всех сил, пока темнота не завладевает мной.

Глава 43

Адриан

— Настоящий Эндрю Галлагер умер в возрасте двенадцати лет в Белфасте. — Марсель озвучивает вслух то, что я уже давно подозревал. — У меня есть связи в Великобритании, и они прислали копию свидетельства о его смерти. Сейчас ему было бы пятьдесят восемь лет.

Мы находимся в его квартире в Челси. За все годы, что я знаю Марселя, я могу по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз я был в его квартире.

Это лаконичная, современная квартира с одной спальней, которая по своей нарядности могла бы принадлежать выставочному залу. Я всегда восхищался минималистским стилем, которого придерживается Марсель. Сейчас мы в его гостиной, просматриваем старые материалы дела и пытаемся понять смысл всей ситуации.