Ты что, блядь, издеваешься?

— Карлосу это не понравится, — говорю я, мои слова искажаются из-за поврежденного языка.

— Ему не обязательно знать.

Расстегнув брюки, он подходит к кровати и начинает работать над моими джинсами. Черт!

Я не позволяю ему делать больше ничего, сгибаю ноги и толкаюс. Он на мгновение теряет равновесие, но снова прыгает на меня. Я готова к этому, я обхватываю его шею ногами, оказывая максимальное давление.

— Сука! — выплевывает он, его лицо уже покраснело.

Не знаю, как долго я смогу держать его так, поэтому я сгибаю запястья и держусь руками за раму кровати, используя ее как якорь.

Затем я сосредотачиваю всю свою силу на нижней части тела и притягиваю его голову к себе, ударяя ее о доску. Он пытается дотянуться руками до меня, и мне все труднее и труднее удерживать его на месте. Я глубоко вдыхаю и снова бью его головой, на этот раз, воспользовавшись импульсом, отбрасываю его назад и сбрасываю с кровати.

Его голова сильно кровоточит, и он смотрит на меня с убийственным взглядом.

Я снова обхватываю кулаками каркас кровати, и при одном рывке я осознаю, что он покачивается. Я начинаю бешено дергать все сильнее и сильнее, надеясь дестабилизировать ее настолько, чтобы оторвать от кровати.

Доктор медленно приходит в себя, поднимаясь на ноги. Удар по голове, должно быть, был относительно хорошим, так как он слегка покачивается.

— Чертова puta³², — кричит он, прежде чем снова наброситься на меня. К счастью, именно в этот момент рама кровати срывается с петель, и мне удается бросить ее в него, причем попадая ему прямо в горло. Он издает несколько сдавленных звуков и падает на пол, хватаясь за свое адамово яблоко.

Я вздыхаю с облегчением и беру паузу, чтобы прийти в себя. Понимая, что Карлос может появиться в любой момент, я встаю с кровати, каркас которой все еще держится на моих руках.

Я иду прямо к аптечке врача и ищу скальпель. Я нахожу его, но перерезать веревку, удерживающую мои запястья в плену на доске, все еще трудно.

Я беру скальпель в одну руку и пытаюсь повернуть его так, чтобы острая сторона задела веревку. Я проделываю это движение несколько раз, прежде чем замечаю, что начинает образовываться порез. Я продолжаю работать над этим участком, пока мое запястье не освободится. Делаю то же самое с другим запястьем, а затем бросаю раму на кровать.

Я собираюсь уходить, но для верности еще раз ударяю доктора по яйцам. Он так далеко зашел, что даже не может высказать свою боль.

Вот это было приятно.

Я открываю дверь и выхожу из комнаты, не зная точно, куда иду. В какой-то момент я слышу несколько человек и прячусь за стеной, ожидая, пока они пройдут.

Чем больше я иду, тем больше теряюсь.

Пока не дохожу до лифта.

Зайдя внутрь, я замечаю, что нахожусь на четвертом этаже. Я быстро нажимаю на ноль, чтобы спуститься на первый этаж, надеясь, что на моем пути не будет слишком много людей.



Когда двери лифта открываются на первом этаже, меня встречает пожилой мужчина в элегантном черном костюме-двойке. Я медленно перевожу взгляд с его ног на пистолет, нацеленный на меня, а потом вдруг на его лицо.

— Хименес, — говорю я, имя срывается с моих губ и заставляет вздрогнуть от боли.

— И посмотрите, кто здесь. — Присвистывает он, размахивая пистолетом. Я тут же поднимаю руки вверх, надеясь, что он увидит, что я безоружна.

Его лицо на некоторое время становится задумчивым, когда он произносит.

— Тебя не было в моем плане. Полагаю, придется заставить его действовать по обстоятельствам. — Он отводит меня в сторону и заходит в лифт рядом со мной. Он нажимает кнопку 3, и лифт поднимает нас на третий этаж.

Хименес заставляет меня идти впереди него и говорит, чтобы я шла в конец коридора.

— Отец! — Моя голова поворачивается в сторону, и я вижу Карлоса, направляющегося к нам, в его глазах бушует ярость.

— Я так понимаю, это твоих рук дело? — скучающим тоном спрашивает Хименес.

— Она моя, — отвечает Карлос, его челюсть крепко сжата.

— Нет, она не твоя. А ты собиралась разрушить мои планы. — Хименес толкает меня в знак того, чтобы я продолжала идти, но Карлос еще не закончил.

— Она должна была стать моей. — Он подчеркивает, и Хименес смеется.

— Она никогда не должна была стать твоей. Соответсвенно, сделка была выполнена. Мартин был проницательным ублюдком. — Глаза Карлоса расширяются, и я вижу, что в этот момент он срывается. Он бросается на Хименеса со всей силы.

Я делаю шаг назад, надеясь не оказаться между ними, но тут из ниоткуда появляются несколько охранников и валят Карлоса на землю.

Они обездвиживают его руки и тащат его перед Хименесом, который смотрит на него с отвращением в глазах.

— Мне не следовало брать тебя на службу. Ты слабак, как и твоя мать-шлюха. — Он плюет Карлосу в лицо, и тот начинает бороться с охранниками. — Но я держал тебя, потому что мне нужен был наследник. Теперь ты мне больше не нужен.

Хименес поднимает руку и направляет пистолет в грудь Карлосу. Выстрел эхом прокатывается по всему коридору. Тело Карлоса обмякает, из раны течёт кровь.

— Бросьте его в реку, — приказывает Хименес охранникам, и они начинают оттаскивать Карлоса.

Хименес медленно поворачивается ко мне.

— А теперь пусть начнется шоу.

И я снова начинаю идти.

Глава 45

Адриан

В полночь нам удается угнать один из грузовиков. Расправившись с людьми внутри и украв их одежду, мы готовы ехать.

Марсель садится за руль, а мы с Владом едем в кузове с несколькими его людьми. Среди кратеров не совсем удобно размещать всех.

— Теперь посмотрим, что в них такого ценного. — Влад берет металлический прут и с силой отгибает верхнюю часть одного из кратеров.

— Что там? — спрашиваю я, придвигаясь чуть ближе, чтобы заглянуть внутрь.

— Как я и предполагал, — размышляет он и берет из кратера винтовку. Внутри припрятано еще больше оружия, одно на другом. — И тоже военного класса.

— Это очень много оружия, — говорю я, в моей голове звенят тревожные колокольчики.

— Да. Но опять же, грядет война.

— И ты уверен, что это только для этой войны? — Влад качает головой.

— Нет… слишком много для подпольной войны. А для тотальной войны? Недостаточно.

Я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду под тотальной войной

— Да ладно, Гастингс. Ты, как никто, должен знать. Существует политическая нестабильность. Движение альт-правых набирает сторонников. По всей стране уже было столько небольших собраний и протестов. Но теперь они медленно, очень медленно, становятся более организованными. Достаточно одной искры, чтобы зажечь факел.

— Ты говоришь о гражданских беспорядках… о разжигании анархии. Зачем Хименесу это?

— Потому что, когда нет правил, больше всего выигрывают те, кто никогда ни перед кем не отчитывался.

— То есть, ты хочешь сказать, что он может извлечь выгоду из анархии.

— Это улица с двусторонним движением. Хименес получит финансовую прибыль от первых продаж, а потом будет пожинать плоды общественных беспорядков.

Когда он так говорит, это действительно имеет смысл. Если то, о чем говорит Влад, когда-нибудь сбудется, это будет кровавая баня. Как в переносном, так и в буквальном смысле, и это может иметь более широкие политические последствия.

— Черт. Мы не можем так рисковать. — говорю я, и Влад мрачно кивает.

— До этого не дойдет, — говорит он, прежде чем поправится. — Надеюсь.

Через одно из переговорных устройств Марсель объявляет, что мы прибыли к воротам. Они открываются, пропуская нас, и вскоре мы оказываемся перед зданием.

Кто-то открывает двери, и мы, оставаясь в образе, начинаем выносить кратеры. Люди Влада тоже выходят и смешиваются с охраной Хименеса.

— Пойдемте в комнату для совещаний, — говорит Влад, и мы с Марселем следуем за ним. Хотя Влад смог взломать систему видеонаблюдения с улицы и с территории комплекса, он не смог взломать внутри здания. Он сказал нам, что сможет подключиться к сети и получить доступ к остальным камерам, только когда окажется внутри. Но ему нужна была близость.