— У этого парня было желание умереть, — говорит он, глядя в сторону ринга. У меня едва хватает сил говорить, когда я спрашиваю.

— Что… ты имеешь в виду?

— Почему он попросил меня сразиться с Буллом… я не знаю. Я планировал, что ты будешь драться с ним в следующие выходные. — Он качает головой, будто не может понять решение Тео, прежде чем двинуться вперед и оставить меня стоять. Тео хотел этого. Он добровольно искал смерти. Почему? Но я знаю ответ. Чувство вины было слишком сильным для него.

Позже я оказался в своей комнате, все еще оцепеневший после событий на арене. Я подкупил нескольких рабочих, чтобы Тео похоронили на кладбище рядом с Базиликой, надеясь, что это хоть немного успокоит его после смерти, хотя его могила навсегда останется безымянной. Обычно умерших даже не удостаивали чести быть похороненными, некоторых сразу же утилизировали в крематориях города, а других продавали для различных целей. Очевидно, трупам нашлось применение.

Я горько рассмеялся над этой мыслью.

Раздевшись, я плюхаюсь на кровать. Некоторое время я ворочаюсь, пытаясь найти удобное положение, когда понимаю, что под подушкой что-то есть. Хмурясь, я поднимаю ее и обнаруживаю большой конверт.

Открываю его и удивляюсь видя документы — паспорт, номер страховки, документы о зачислении в университет. Вещи Тео.

Я продолжаю просматривать их и замечаю письмо, адресованное мне.

Дорогой Адриан,

Мне жаль. Не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь, но я должен рискнуть.

Я понимаю, что никогда не ценил свою личность и свои привилегии. Ты был прав. Я был эгоистом.

Поэтому я надеюсь, что ты сможешь стать лучше. (Не волнуйся, никто не будет скучать по мне!).

Не обязательно быть преступником, чтобы бороться с преступниками.

Надеюсь, ты воспользуешься этим шансом, чтобы бороться с плохим с помощью хорошего.

P.S. Занятия начнутся через два месяца! Я уже выбрал твои предметы. Думаю, тебе понравится политология и право.

У тебя все получится!

Твой единственный друг,

Тео

Я почувствовал, как по моим щекам потекли слезы. Вот идиот! Он действительно хочет, чтобы я занял его место. Я сжимаю бумагу в кулаке. Идиот.



Два месяца спустя

— Здравствуйте, где я могу зарегистрироваться на ориентацию первокурсников? — спрашиваю я у женщины у одного из стендов.

— Вы попали по адресу! — говорит она с яркой улыбкой. — Как вас зовут?

— Тео… Теодор Гастингс. — Я кривлюсь от собственного голоса, но она, кажется, не замечает.

— Отлично. Сейчас дам вам ваши документы. — Она перебирает какие-то бумаги, прежде чем вручить мне университетское удостоверение личности с фотографией, которую Тео загрузил для меня, а также кучу бесплатных канцелярских принадлежностей.

— Добро пожаловать в Гарвард! — Она машет мне рукой, когда я ухожу.

Два месяца назад Адриан Бернетт погиб в яме. Теодор Гастингс выбрался живым.

Ты был прав, Тео, мне не нужно опускаться до уровня Хименеса, чтобы достать его. Мне просто нужно подняться достаточно высоко.

Глава 26

Бьянка

Я не знаю, сколько времени прошло. Влад предоставил мне одну из своих гостевых комнат, в которой не было ничего, кроме предметов первой необходимости. Он предупреждал меня, что следующие несколько дней будут трудными, но я не поверила ему.

Сейчас, когда я лежу в постели, моя кожа покрыта потом, тело тяжелое и вялое, я почти хочу умолять его либо дать мне дорожку, либо пустить пулю мне в мозг. Давно уже мой разум начал разыгрывать меня, туман затуманил мое зрение и заставил меня потерять представление обо всем, что происходит вокруг.

Я то вхожу в сознание, то выхожу из него.

Я сплю и сплю, а когда просыпаюсь, хочу спать снова. Рано или поздно я должна признаться себе, что не только мое тело жаждет отдыха, но и мой разум, который не хочет смотреть в лицо реальности.

Всякий раз, когда я обнаруживаю, что не сплю, мой разум немедленно возвращает меня к последнему разговору с Тео. Я продолжаю слышать его слова, снова и снова. Они повторяются в моей голове, как заезженная пластинка.

— Ты мне противна!

Раньше я никогда не оправдывала свое поведение.

Я всегда думала, что я такая, какая есть, почему я должна меняться? Я убиваю, потому что мне это нравится. Я принимаю кокаин, потому что мне это нравится. Я люблю Тео, потому что мне это нравится.

Может быть, в этом то проблема… Я всегда возвращаюсь к тому, что мне нравится. Не думаю, что я когда либо делала что-то, что не приносило бы мне удовольствия, независимо от того, сколько я твердила, что всегда ставила благополучие Тео выше своего собственного.

Наедине со своими непрерывными мучениями я понимаю, что никогда не делала этого.

Я была слишком самоуверенна. Полагала, что он никогда не узнает. Думала, что он всегда будет моим.

А теперь это не так.

Почему? Почему он не может не замечать этого? Почему он не может принять меня?

Но в глубине души я знала правду, как и тогда, когда изменила свою личность, чтобы угодить ему. Я знала, что он никогда не примет меня, настоящую меня.

Я начинаю рыдать. Большие, горячие слезы текут по моему лицу. Я не могу этого сделать. Я никогда не смогу этого сделать.

Я с трудом встаю с кровати, чуть не спотыкаясь по дороге.

— Влад! — кричу я, стуча в дверь. — Влад! — Я продолжаю бить в дверь.

— Бьянка? — слышу я ответ Влада, когда дверь открывается.

Однако я не останавливаюсь, и теперь бью его в грудь.

— Я не могу сделать это, Влад. Не могу! Пожалуйста, не заставляй меня делать это! — кричу я, рыдания сокрушают мое тело. Когда все силы уходят на истерику, я падаю к ногам Влада.

— Би, давай, вставай, пошли в постель. — Он берет меня на руки и укладывает в кровать.

— Пожалуйста… — умоляю его я. — Одну дорожку. Только одну. Мне нужно перестать думать. Я не могу выносить эти мысли, Влад. — Я тянусь к его пиджаку, и умоляю его. Я больше не хочу слышать голос Тео, который говорит мне, какая я отвратительная. Не хочу видеть его лицо, полное разочарования, ненависти.

— Не могу, Би. Ты должна перебороть себя. Прошло всего два дня. Все наладится, я обещаю.

— С чего бы это? Он ненавидит меня. Он… Он не выносит моего вида.

— Но ты сказала, что не собираешься сдаваться. Помнишь?

Я качаю головой.

— Это бессмысленно. Он никогда не простит меня, верно?

— Шшш, Би, давай, спи. — Он прижимает мою голову к подушке и держит меня еще немного.

Я сплю больше, просыпаясь только для того, чтобы поесть и попить. Саша, врач Влада, заходит несколько раз, чтобы проверить меня, но ничего особенного не говорит.

Мне по-прежнему снятся плохие сны. И когда я просыпаюсь, мои мысли сразу же возвращаются к Тео.

Я спрашиваю Влада, пытался ли он связаться со мной, но он воздерживается от ответа.

В редкие моменты ясности я могу понять Влада. Он не думает, что я смогу вернуть Тео.

Когда я просыпаюсь, наступает новый день, или я так думаю. Как сказал мне Влад, это третий день моей детоксикации. Сказать, что я жажду дорожки, значит ничего не сказать. Как только я открываю глаза, я чувствую дрожь в своем теле. То, что я плохо фокусируюсь на предметах. Потому что в основном я сосредоточена на том, чтобы достать побольше наркоты.

Это чистый инстинкт, когда позже приходит парень и приносит мне еду. Я жду, пока он повернётся спиной, хватаю его за горло и отобрать у него пистолет.

Я все еще потное месиво, но я потное месиво с определённой целью.

Я открываю дверь и направляюсь к одному из складов. Я знаю дом Влада, как собственный. Как и знаю, что он всегда держит под рукой какой-нибудь товар для экстренных поставок. Мне только нужно дойти до края участка, где расположены склады.

Я дохожу только до заднего сада, когда Влад настигает меня.