— Малефисента. Наша новая кошка. Она замечательная! — чувствую необходимость добавить это, чтобы он не подумал, что я специально завела самую недружелюбную кошку.

Нет, у нас с Малли есть взаимопонимание, и Адриану просто нужно присоединиться.

— Неужели? — спрашивает он скептически. — А как же твоя аллергия?

— У меня есть лекарства! — восклицаю я и показываю ему свой сироп. — Но она лысая, так что… не знаю, так ли она вредна.

— Хм… может быть. — Он прижимает Малли к груди, и она почти как пластилин в его руках.

Предательница.

— Но почему ты завела кошку?

— Потому что в последнее время ты хандришь. Я не знала, что еще сделать, чтобы вытащить тебя из постели. И вот ты воруешь еду, пока меня нет дома. — Я дуюсь и притворяюсь расстроенной. Он выглядит смущенным от моих слов, и я вижу, как красные пятна окрашивают его щеки.

— Теперь я в порядке. — говорит он, но даже не смотрит на меня. Он смотрит на Малли.

На мгновение я впадаю в панику, когда вижу, как Малли поднимает голову и бросает на меня удовлетворенный взгляд «Он мой»

Господи, неужели я совершила ошибку?

— Возьми меня на свидание! — говорю я ему, желая показать Малли, кто здесь главный. Но прежде всего мне нужно обещанное свидание.

— Сейчас?

— Ну… — начинаю я и подхожу ближе, чтобы обнюхать его. — После того, как ты примешь душ.

Он смотрит на меня, как будто не понимает, о чем я говорю, но когда он улавливает запах собственного тела, он не теряет времени, бросает Мэлли на мои колени и мчится в ванную.

— Итак. Некоторые правила дома. — Я привлекаю внимание Малли, чувствуя, что нам нужно установить некоторые границы. — Он мой. Ты можешь его одолжить. — Пальцем я поднимаю ее голову вверх. — Но он мой. — После того, что похоже на битву между нашими взглядами, Малли первой отступает, и я поглаживаю ее в качестве награды.

Когда Адриан принимает душ и одевается в брюки цвета хаки и рубашку-поло, я даю ему свое согласие.

Мы насыпаем Малли еду и воду и позволяем ей познакомиться с домом, пока мы ненадолго отлучаемся.

— Прости меня, — добавляет Адриан, как только мы заходим в лифт.

— Все нормально. Ты можешь грустить. Но в следующий раз не игнорируй меня. — Своей рукой он ищет мою, и подносит ее к губам, чтобы быстро чмокнуть.

— Тебе нужно постоянное внимание, не так ли?

— Может быть… — Я хмурюсь, осознавая, что мне действительно нужно внимание… именно его внимание.

Он усмехается и кладет руку на мою талию, притягивая меня к себе.

— Думаю, мне нужно было время, чтобы со всем смириться. Я не могу поверить, что провел годы под командованием этого человека, будучи, по сути, его верным псом.

— Я до сих пор не понимаю, зачем он это сделал. Может, он надеялся, что ты проиграешь бой и умрешь?

— В том-то и дело, я не думаю, что он так хотел. Он всегда подталкивал меня тренироваться усерднее, быть лучше.

— Это странно.

— Да. Я обязательно выясню почему, когда поймаю его. Но сейчас… ты в центре моего внимания.

— Правда? — Я хлопаю на него ресницами.

— Я обещал тебе позволить выбрать наше свидание. Так что, валяй. Я буду твоим слугой.

Когда двери лифта открываются, он сгибается в фальшивом поклоне, и я не могу удержаться от хихиканья.

— Давай сходим в итальянскую пиццерию, которую мы оба любим, — предлагаю я, оставляя идею свидания своей мечты на следующий раз. Не думаю, что Адриан сейчас в настроении идти в тир.

Видите, я могу быть тактичной.

— Конечно. Такси или на машине?

— Такси. Можешь выпить бокал вина. Только один. — Я подмигиваю ему, и он стонет.

— Клянусь, мое погружение в бутылку виски было очень ограниченным трехдневным путешествием. Больше такого не повторится.

Мы берем такси и едем в ресторан в центре города. Я предложила этот ресторан, потому что обычно не нужно заказывать столик заранее, и он довольно непринужденный.

Приехав, нам везёт занять столик у окна, и делаем заказ, каждому по пицце и по бокалу красного вина.

— Давно мы уже здесь не были, — говорит Адриан, оглядываясь по сторонам.

— Давно мы уже не были на свидании. — Поправляю я, и он вздыхает.

— Я рад, что мы наконец смогли… Я хочу дать этому честный шанс. Нам. — Он улыбается мне, и я чувствую, как вспыхивают мои щеки.

— Кстати, об этом. Я хотела тебе кое-что сказать. Я уволилась с работы, — говорю я и отвожу глаза, не зная, чего ожидать.

— С твоей работы? В фонде? — Он хмурится, но ждет моего объяснения.

— Мне она никогда не нравилась. Я делала это… Ну, если честно, я сделала это, потому что думала, что я понравлюсь тебе больше, если буду участвовать в жизни общества. — Он не смотрит на меня какое-то время, помешивая вино в своем бокале и наблюдая за круговыми движениями жидкости.

— Что еще?

— Что еще? — спрашиваю я, не понимая, о чем именно он говорит.

— Что еще ты сделала из-за меня?

— Уф… — Я внутренне содрогаюсь при этом, в основном потому, что всего слишком много. — Я изучала социологию и бизнес, потому что тебе это нравилось. — Я тут же делаю глоток вина, не особо желая видеть его реакцию.

— Еще. Расскажи мне больше.

— Я ненавижу рыбу! — выпаливаю я, и его глаза расширяются на секунду, прежде чем разразиться смехом.

— Ты ненавидишь рыбу?

— Да. Все те разы, когда я ела ее с тобой, меня потом тошнило. Рыба просто… мерзкая.

— Зато я теперь знаю, что тебе больше не готовить.

— Прости, — бормочу я, чувствуя себя неловко, потому что он всегда готовил мне рыбу, когда мне не здоровилось, думая, что это моя любимая еда. Но вместо этого она только усиливала мою болезнь и затягивала период выздоровления.

— Это… интересно. Что еще? — он забавляется, так что я уже не так волнуюсь. Всё, что я делала, чтобы произвести на него впечатление, просто слетает с моего языка, начиная с того, как я одевалась, как укладывала волосы и делала макияж, заканчивая отсутствием боди-арта.

— Ты хотела сделать татуировки?

— Черт, да. Ты еще не видел Влада голым… — начинаю я, но ловлю себя на этом, когда вижу огонь в его глазах при этом упоминании. — Он весь в чернилах. Каждый дюйм его тела в татуировках.

— Влад? Я и не подозревал. — добавляет он задумчиво.

— Он сделал их так, что их не видно в одежде.

— И даже волосы? Да ладно, Би. — Он уводит тему от Влада, и я благодарна, не желая напряженности сегодня вечером.

— Ага. Всегда хотела высветлить их.

— Ты можешь, — говорит он, и я чуть не роняю вилку.

— Правда? — Он кивает, и мое волнение берет верх, я вываливаю больше информации, которую, возможно, следовало бы утаить.

— Поначалу я также ненавидела заниматься сексом. — Я морщусь от собственных слов.

— Что, почему? — спрашивает Адриан, в его голосе искреннее беспокойство.

— В первые несколько раз было слишком больно. — Я пожимаю плечами.

— Прости. Я никогда этого не понимал. — Он сжимает мою руку.

— Это не твоя вина. Я очень хорошо умела притворяться. К тому же у меня довольно высокий болевой порог.

Он с тревогой делает глоток вина, прежде чем признать это.

— Вероятно, это была моя вина. Я… был не очень опытен. Я не знал, как читать женское тело.

— Ты это серьезно? — Я чуть не давлюсь своей едой, когда слышу это.

— Откровенно говоря, все, чему я научился, было с тобой… или лучше сказать с Пинк

— Я не могу в это поверить. — Я начинаю смеяться, потому что это действительно слишком смешно. Адриан смотрит на меня с любопытством.

— Мы оба понятия не имели, что делаем, но притворялись экспертами. Разве ты не видишь иронии? — спрашиваю я его, все еще смеясь.

— Когда ты так говоришь… — Это вызывает у него улыбку, и я качаю головой.

— Я, наверное, пожалею, что спросила об этом, но что именно ты имеешь в виду, говоря, что у тебя не было опыта? — Я чуть не прикусываю язык, когда спрашиваю об этом.

Адриан почесывает затылок и выглядит крайне неловко, когда говорит.